Александер Виктория - Ее высочество, моя жена
Конечно же, он не был влюблен в принцессу.
Эта мысль заставила Мэтта резко остановиться. Это не имеет никакого отношения к любви. Он не влюблен в Татьяну. Во всяком случае, не теперь. О, когда-то он все-таки был влюблен. То, что они испытали в постели, было несравнимо с тем, что он знал с другими женщинами. Он сознавал, что такое было возможно благодаря тому, что они разделили сильные эмоции, а не только физический акт. С Татьяной он занимался любовью в самом прямом смысле этого слова.
С этой женщиной, единственной из всех, секс без любви казался… неправильным. Бесчестно делить постель без любви с женщиной, которую когда-то любил.
Он вышел во двор и глубоко вздохнул. Ночной воздух холодил разгоряченную кожу, звезды сверкали на черно-синем небе.
Это была самая глупая мысль, которую он когда-либо слышал. Любовь и честь не имели никакого отношения к вожделению. И тот факт, что он когда-то ее любил, также не имел никакого значения. Однажды он уже доверился ей, и посмотрите, с чем он остался.
Мэтт направился к конюшне. В конце концов, он может и проверить лошадей. Больше нечем заняться, и в данный момент он не собирается возвращаться назад в комнату.
Или это гордость удерживала его?
Мэтью поклялся себе, что на этот раз их отношения будут строиться на его условиях. Принимать решения и делать выбор будет он.
Но кто же кого соблазнял этим вечером?
Гордость и честь. Он пренебрежительно хмыкнул. Эфраим был прав. Эти качества ослабляют. Пара подобных черт в придачу к вопросам о любви и дружбе, и все станет еще сложнее. И противоречивее.
Что ж, ему придется пройти через это.
Что до обвинения, что он ее боится, боится их, то ничто не могло быть дальше от правды. Страх означал бы, что у него остались чувства к Татьяне, а все его эмоции по отношению к ней давно исчезли. Сама идея, что он боится, была столь же смехотворна, как и все его сегодняшние мысли.
Он ее хочет, и он ее получит. На своих условиях, в выбранное им время. Это будет его выбор, а не ее.
Спустя долгое время и много пинт эля, Мэтт тихо проскользнул назад в их комнату. Несмотря на то, что одна пинта привела к двум, затем к четырем и так далее, он был все еще трезв и с ясной головой.
К сожалению.
Блюдо и остатки ужина были убраны. На столе горела свеча, бросая мерцающий свет на Татьяну, недвижимо спящую на кровати.
Мэтт разыскал в своей сумке бювар и дневник. Он сел за стол, приготовил ручку и открыл книгу. Но взгляд его блуждал по спящей Татьяне.
Однажды она уже разрушила его жизнь, и он не позволит ей сделать это снова. Ни с ним, ни с его семьей.
У него не было ответов, и он не был даже уверен, какие вопросы следует задать. Для человека, который отказывается от эмоций и привязанностей, вообще ничто не имеет смысла. Но он не может чувствовать к этой женщине что-нибудь, помимо вожделения. Рассматривать такую возможность просто не имеет смысла.
Мэтт оторвал от нее взгляд и уставился на лежащий перед ним пустой лист. Несомненно, это было так же смешно, как и все остальное, но в данный момент вся его жизнь казалась воплощением абсурда.
Он глубоко вздохнул и начал:
Дорогой Эфраим…
Дорогой Эфраим,
Во-первых, я хочу, чтобы ты понял: несмотря на то, что я пишу тебе эти письма по твоей просьбе, я еще не принял окончательного решения их использовать. Ради предосторожности, на случай, если эти письма станут публично известны, я не буду использовать реальные имена и названия стран. По правде говоря, вполне вероятно, что ни ты, ни кто-либо другой никогда не прочтет ни слова из всего мной написанного. Несмотря на это, хотя я никогда не имел склонности к бумагомаранию, я чувствую необходимость обсудить случившиеся сегодня события, и пусть это письмо послужит хотя бы такой цели, даже если ты не сможешь использовать его иначе.
Принцесса продолжает оставаться для меня загадкой. Она откровенна по поводу некоторых интимных деталей своего прошлого, но отказывается полностью довериться мне. Она все еще настаивает, что целью нашей поездки является описать путешествие ее родственницы.
Должен признаться, теперь я понимаю ее скрытность. Она не способна легко довериться кому-либо. Признаю, что и я больше не способен доверять безоглядно, когда дело касается ее. Мы оба страдали от рук людей, к которым чувствовали большую привязанность и доверие. По иронии судьбы ее неверие в меня – вина другого человека, в то время как мое недоверие к ней вызвано исключительно ею самой.
Наш первый совместный день прошел по большей части без особых событий. Мы провели долгие часы в поездке из Лондона, и ее высочество большую часть времени проспала. Я завидую этой ее способности: у меня никогда не получалось уснуть в дороге, а ей это удалось без труда. Более того, она задремала сразу же после отъезда. Мне было даже жаль, ведь я надеялся, что поддерживая беседу, она даст хотя бы намек на свою истинную цель.
Несмотря на это, я узнаю много нового о ее стране. Она болтает о ее истории и окружении, а так же о забавных обычаях и традициях. Ее описания звучат очень интересно, но эти люди кажутся пьяницами.
Но все-таки посетить эту страну было бы интересно.
Глава 8
– Добрый день, милорд.
Татьяна наградила Мэтью ярчайшей улыбкой.
Он ответил ей сердитым взглядом, нетерпеливо ожидая у кареты.
– Мы должны сейчас же тронуться в путь. Время уже позднее, и…
– Ты всегда такой неприятный по утрам?
– Да, – отрезал Мэтт и подал ей руку, чтобы помочь подняться в экипаж. Его помощь была излишне бодрой и исключительно бесстрастной. Потом он обошел лошадей и занял место рядом с принцессой.
– Ну что ж, теперь, когда мы обсудили вопрос насчет твоего характера, – сладко сказала Татьяна, – как поживает твоя добродетель?
– Моя добродетель? – он окинул ее пристальным взглядом. – Дело не в моей добродетели.
– Прошу прощения. Должно быть, я выбрала неверное слово. – Татьяна помолчала. – «Моральные устои», надо полагать, лучше подойдет.
– Мои моральные устои тоже не имеют к этому никакого отношения. – Мэтт дернул поводья, и лошади тронулись.
– Ну, конечно же, дело в твоих моральных устоях. Если честно, когда мы впервые встретились, я даже не думала, что у тебя они имеются. И все же ты женился на мне, а я уверена, что ты не женишься на каждой женщине, с которой спал.
Мэтью смотрел вперед, и его челюсть напряглась.
– Я женюсь только на принцессах.
– Понимаю. – Она подавила улыбку. – То есть твои высокие моральные стандарты относятся только к женщинам королевской крови?
– Очевидно, – пробормотал он.
– Почему ты женился на мне, Мэтью?
