Патриция Макдональд - Замужем за незнакомцем
— Я видела тебя в Нью-Йорке, в «Кьяре». Ты целовался с какой-то женщиной.
— Жаль, что я тебя не видел. Почему ты не подошла?
— Не хотела тебе мешать.
— Ты ничему бы не помешала. Я бы с удовольствием вас познакомил. Шарлотта тебе понравилась бы. Собственно говоря, это моя первая жена.
— Жена? — изумилась Эмма.
— Первая жена. Я очень ее любил, но она ушла от меня.
— А теперь что? Передумала и решила вернуться?
— Она ушла от меня к женщине, ветеринару из Флориды.
Эмма побледнела.
— Не смущайся. Я это пережил, а потом встретил твою мать. С ней мне лучше. Мы с Шарлоттой оказались в Нью-Йорке одновременно. Отлично понимаю, ты надеялась, что уличила меня, что тебе будет что рассказать матери…
— Я только сказала, что видела тебя издали.
— Кей знает про Шарлотту, — махнул рукой Рори. — Эмма, нам с твоей матерью повезло, что мы нашли друг друга.
— Извини, — пробормотала Эмма. — Я не хотела тебя обидеть.
— А я и не обиделся, — улыбнулся Рори. И тут же посерьезнел. — Кей сказала, что сиделка ушла и больше не появлялась.
— Ну да. Она разозлилась и ушла.
— Я позвонил в агентство. Диспетчер впервые от меня услышал, что мисс Слокум ушла.
— Они ничего не знают? — удивилась Эмма.
— Нет. Они сказали, что будут звонить ей домой.
— А если ее там не окажется? Может, сообщить в полицию?
Рори покачал головой:
— По-моему, ты стала чересчур мнительной. Взрослых людей считают пропавшими без вести, если они отсутствуют хотя бы несколько суток. И все же это какая-то странная история.
— Странная, — согласилась Эмма.
Вошла Стефани с подносом.
— Кому чаю? — спросила она.
Рори встал:
— Мои дорогие, я бы с удовольствием посидел с вами, но меня в Нью-Йорке ждут дела. Эмма, как будем решать вопрос с твоей безопасностью?
— Пока что со мной побудет Стефани — до возвращения Дэвида. И полицейский патруль обещали присылать каждый час. Они будут следить за домом.
— Вряд ли этого достаточно. На твою жизнь покушались уже дважды. Полиция должна организовать постоянную охрану, а не просто ездить вокруг дома. Если они этого не сделают, надо нанять телохранителя.
— Наверное, ты прав, — вздохнула Эмма. — Я займусь этим.
— Мы с Кей позвоним завтра. Да, кстати, бумаги по фонду для сына Матиса готовы. — Рори достал документы из кожаной папки и протянул Эмме. — Если ты их подпишешь, я заберу их и пущу в ход.
— Хорошо. — Эмма просмотрела документы, подписала их везде, где была поставлена галочка. — Спасибо, что взял это на себя.
— Всегда рад помочь.
В этот момент открылась входная дверь, и на пороге возник Дэвид.
— Дэвид! — обрадовалась Эмма.
Она попыталась подняться, но он тут же сам кинулся к ней, обнял, прижал к себе. Эмма почувствовала, как уходит напряжение.
— Что там было? — спросила она, подняв на него глаза.
— Ничего особенного. Меня отпустили. У меня алиби на весь день. Я не хотел унижаться до ответов на их вопросы — вот для этого и нужен адвокат. Чтобы не выставлять себя на посмешище. — Он обернулся. — Привет, Рори! Не ожидал тебя увидеть.
— Я уже ухожу, — сказал Рори.
Дэвид взглянул на Стефани.
— Спасибо, что присмотрела за Эммой.
— Мне это было только приятно, — сказала Стефани.
Рори убрал бумаги в портфель.
— Береги Эмму и моего будущего внука, — напутствовал он Дэвида.
— Постараюсь, — ответил тот.
— Я, пожалуй, тоже пойду, — сказала Стефани. — А ты, Эмма, уж выспись как следует.
Когда они вышли, Эмма откинулась на спинку дивана. У нее кружилась голова, навалилась усталость, но она была счастлива, что пришел любимый муж.
Эмма хоть и устала, но ее неудержимо тянуло к Дэвиду, и они осторожно, чтобы не растревожить Эммины раны, занялись любовью. После чего она забылась глубоким сном. Но часа через три почему-то проснулась. И повернулась — хотела прижаться к Дэвиду и, согревшись с ним рядом, заснуть снова. Однако одеяло было откинуто, и Дэвида в кровати не было.
Сон как рукой сняло. Эмму охватила паника. Успокойся, велела она себе. Наверное, пошел в туалет. Она прислушалась, не шумит ли вода, но в доме стояла звенящая тишина.
— Дэвид… — прошептала она. Ответа не последовало.
Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Не бойся, приказала она себе. Может, у него бессонница, и он ушел, чтобы ненароком ее не разбудить. Может, сидит внизу, смотрит, приглушив звук, телевизор. Но паника не проходила. А если он исчез — как сиделка? Вдруг его нет в доме?
Она понимала, что нужно встать и все проверить. Но она боялась даже шелохнуться.
И тут она вспомнила про нож. После того как они занимались любовью, Дэвид пошел на кухню — попить. И вернулся с ножом, который на всякий случай сунул под матрац.
Эмма нащупала нож, вытащила его. Через силу спустила ноги с кровати, натянула халат. Свет включать не стала: если случилось худшее, если враг пробрался в дом и напал на Дэвида, ей лучше оставаться в темноте.
Она на цыпочках вышла в коридор. С ножом в руке перегнулась через перила, попыталась заглянуть в гостиную. Где ты, Дэвид? Ты обещал не оставлять меня одну.
Хватит, велела она себе. У тебя разыгралось воображение. Дэвид здесь, в доме. Спустись и посмотри. Но ее пугала одна только мысль о лестнице. И тут вдруг краем глаза она заметила какое-то движение в недоделанной детской. Виден был только угол комнаты, но на дорожке лунного света мелькнула тень.
Стиснув нож, она сделала несколько шагов. И разглядела босого мужчину, который сидел в кресле. Он был к ней спиной, но она тут же узнала мужа. Он был в футболке и пижамных штанах и сидел, наклонившись вперед, закрыв глаза руками.
Эмма сунула нож в карман.
— Дэвид! — окликнула она его.
Он вскрикнул и, опустив руки, обернулся к ней.
— Что случилось, родной? — спросила она, подошла к креслу, присела рядом, положила руку ему на колени. — Тебе плохо?
— Да все нормально. Просто заснуть не мог.
— Мне показалось, что у тебя что-то болит, — сказала она.
Он потрепал ее по руке.
— Все хорошо.
— Почему ты сидишь здесь?
— Вниз я не пошел, потому что не хотел оставлять тебя наверху одну.
Эмма кивнула. Она чувствовала, что ему не по себе.
— Так много всего произошло, — сказала она. — Я так сосредоточилась на себе, что чуть не забыла про тебя. Ты о маме беспокоишься?
Он рассеянно посмотрел на нее. И пожал плечами.
— Разумеется. Но без пересадки сердца все это неизбежно.
— Понятно, — кивнула она. — Просто у тебя был такой расстроенный вид.
