Гарольд Роббинс - Плоть и кровь
— Что, без работы? — съехидничал тот, что пониже.
Она проигнорировала его замечание.
Высокий заржал.
— Иди сюда, крошка. Получишь по десять франков с носа за моментальный сеанс.
Лейла с вызовом взглянула на него.
— А в чем дело? Что, там, на борту, девочки не по карману?
Высокий не отступал.
— Двадцать франков с рыла. Это предел.
Девушка улыбнулась.
— Получите за так, если увезете меня отсюда.
Матросы переглянулись.
— Дрейфите потерять работу? — издевалась она. — Что уж там такого важного?
— Сегодня день рождения жены патрона, шейха Аль Фея, — ответил низенький.
Чтобы подразнить матросов, Лейла расстегнула курточку, а затем рубашку и, приподняв, продемонстрировала свои налитые груди.
— Вы только посмотрите. Недурно было бы подержать их во рту?
Парни с сожалением помотали головами.
— Двадцать пять франков, — отважился рослый матрос.
— Мне очень жаль, — девушка быстро застегнула куртку и повернулась, чтобы уйти. — Вам был дан шанс.
— Как насчет завтра? — крикнул вслед высокий. — Приходи в старый порт, мы тебя покатаем.
— Эй, подожди! — вдруг позвал коротышка. Он что-то прошептал приятелю, а потом повернулся к ней. — О’кей, до яхты и обратно. Идет?
— Идет, — Лейла взобралась на дамбу. Рев двигателя резал тишину ночи. Коротышка протянул руку, чтобы помочь ей спрыгнуть на палубу. Она обошлась без его помощи и уселась на корме.
— Лучше иди на нос, — посоветовал маленький матрос.
— Здесь ты вся промокнешь.
— Ничего. Я не боюсь воды.
Катер быстро набирал скорость. Коротышка сел рядом с Лейлой, протянул руку и расстегнул пару пуговиц на ее куртке. Жесткая мужская ладонь грубо стиснула обнаженную грудь.
— Ишь ты, какая!
— Куда торопишься? — огрызнулась она. — У нас уйма времени.
Он наклонился и прильнул к ее соску. Лейла почувствовала, как мелкие зубы впились в нежную кожу, и сердито оттолкнула его.
— Не можешь подождать до конца прогулки? — она вдруг лучезарно улыбнулась. — Не бойся, не обману. — Лейла сняла куртку и протянула ему. — Держи залог.
Матрос тупо уставился на куртку и машинально взял ее.
— Что-то я не пойму твою игру.
Прежде чем Лейла успела ответить, загудел радиотелефон. Высокий снял трубку, в которой тотчас раздался раздраженный голос. Он выслушал и начал разворачивать катер к берегу.
— Идем обратно. Капитан мечет громы и молнии. Кому-то срочно понадобилось переправиться на яхту.
— Merde! — грязно выругался его товарищ и вернул куртку. — На, оденься.
— Я говорил, не нужно было этого делать, — проворчал второй матрос.
Лейла привела себя в порядок и посмотрела в сторону берега. Там уже собрались люди в нарядных вечерних костюмах. Маленький матрос ловко накинул на тумбу петлю. Высокий остался на катере.
Пассажиров было четверо: двое мужчин и две женщины.
Они с любопытством посмотрели на Лейлу, но ничего не сказали. Девушка вскарабкалась на пирс и оглянулась. Коротышка помогал дамам спуститься на палубу и вдруг поймал на себе ее взгляд.
— Се ля ви, — улыбнулась она.
Пассажиры заняли места, и катер начал медленно уходить в море. Напоследок коротышка оглянулся и поднял руки в чисто французском жесте, означающем беспомощность.
Лейла сошла с пирса на пляж. Неожиданно от одной из купален отделилась тень.
— Совсем рехнулась! — закричал Али Ясфир. — Ты же все погубишь!
— Откуда ты взялся?
— Я чуть с ума не сошел, когда не застал тебя в номере. Сказано было не покидать комнаты!
— Я больше не могла торчать в четырех стенах.
— Ах, не могла? — с издевкой повторил он. — Приспичило покататься на катере?
— Почему бы и нет? Кто, как не я, имею на это право? В конце концов, это собственность моего отца!
Последние гости сошли на берег рано утром, когда часовая стрелка только-только перевалила через отметку «4». Джордана как раз прощалась с княгиней Марой и Жаком, когда мимо прошел Юсеф, направляясь к одиноко стоявшему Бейдру.
— Сказать девушкам, чтобы остались? — он показал на двух девиц рядом с Винсентом.
Бейдр покачал головой.
— Я вам нужен здесь, на яхте?
— Нет. Утром найду вас в отеле.
— О’кей. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Когда хозяйка праздника проводила гостей, Бейдр уже ушел. Джордана стала медленно спускаться в свою каюту. По дороге к ней обратился стюард:
— Могу я что-нибудь сделать для вас, мадам?
— Нет, спасибо. Да, кстати, вы не видели мистера Аль Фея?
— Думаю, он у себя.
Джордана вошла в свою каюту. На столике возле кровати горела лампа. На покрывале лежали аккуратно сложенные халат и ночная рубашка. Джордана медленно разделась. Она чувствовала себя выжатой, как лимон. Опять разболелась щека.
Джордана вошла в ванную, достала из аптечки флакон «перкодана», бросила в рот пару желтых таблеток и запила водой. Потом взглянула на себя в зеркале. Надо бы снять косметику, но у нее уже не было сил.
Она вернулась в спальню, облачилась в ночную рубашку, устало забралась в постель и закрыла глаза, чувствуя, как боль потихоньку отпускает. Джордана уже задремала, когда вдруг отворилась дверь. Она открыла глаза. На пороге стоял Бейдр, все еще одетый, и упорно молчал. Наконец, он открыл рот:
— Я хочу, чтобы мальчиков привезли сюда к девяти часам утра.
— Хорошо, Бейдр, я распоряжусь. Это будет просто чудесно. Мы так давно не были все вместе.
Муж остался холоден и совершенно безразличен.
— Я говорю о мальчиках—не о тебе.
Она промолчала.
— Я верну их в среду.
— Вряд ли ты успеешь за это время свозить их на Капри.
— Капри отменяется. Рано утром в понедельник мне нужно быть в Женеве. Просто прокатимся до Сен-Тропеза и Поркероля.
И закрыл за собой дверь. В комнате снова стало темно. Джордана посмотрела на светящийся циферблат. Было уже пять. Она потянулась за сигаретой. Слишком поздно ложиться спать, если к девяти часам нужно доставить детей на яхту. Джордана включила свет и вызвала звонком горничную.
Пожалуй, сейчас лучше всего одеться и вернуться на виллу. В семь проснутся мальчики. Она еще успеет выспаться. После их отъезда.
ГЛАВА XI
Майкл Винсент заглянул в ресторан своего отеля. Его глаза опухли после бессонной ночи, испитое лицо заострилось. Он сощурился, стараясь разглядеть в залитом солнечным светом зале Юсефа. Тот ждал за столиком у окна, свежий и чисто выбритый, с ясным взглядом. Перед ним настолике лежал бинокль. Он улыбнулся Винсенту.
