Алисса Джонсон - Дерзкий поцелуй
В сгущающейся темноте и в неверной игре света от пламени костра, бросавшего пляшущие тени на его словно высеченное из камня лицо, Эви не стала бы утверждать со всей определенностью, но ей показалось, что он улыбнулся.
А потом вдруг она отчетливо увидела, что он нахмурился. Нет, не она была тому причиной, он смотрел куда-то влево от нее, но хмурился совершенно определенно.
Растерявшись, она попыталась проследить за его взглядом.
— Что там такое?
— Не двигайтесь.
— Что? Что там такое?
И тут она увидела, куда он так напряженно смотрит. В траве, не далее чем в двух шагах от нее, скользила коричневая змея с зигзагообразными черными разводами на спине. Хотя это была не первая гадюка, с которой довелось столкнуться Эви, но эту она увидела, беспомощно сидя на земле. Девушка ощутила, как спину у нее словно бы обдало холодом, а по коже пробежали мурашки.
— Черт возьми!
— Сидите спокойно, — жестко повторил Мак-Алистер.
Рука его скользнула к поясу, сверкнуло лезвие длинного ножа, и… прежде чем она успела сообразить, что он собирается сделать, он стремительно метнулся вперед, схватил змею свободной рукой и ловко отсек ей голову.
Несмотря на то что сердце ее заколотилось в испуге и она еще не пришла в себя от внезапности и быстроты действий Мак-Алистера, при виде обезглавленной твари желудок Эви рванулся к горлу.
— Неужели это было действительно необходимо?
— Да. — Он выпрямился, собираясь зашвырнуть тело гадюки в чащу леса. — Иначе я не стал бы делать того, что сделал.
— Она ведь никому не причинила зла.
— Не успела.
— Вы могли бы…
Эви обреченно умолкла, радуясь тому, что и он не спешит прервать молчание. Она вела себя глупо, и ее аргументы выглядели нелепо. Неужели же ему следовало поймать змею, оседлать своего коня и отвезти ее — почти в полной темноте — как можно дальше от их лагеря, чтобы она не пожелала вернуться?!
Эви горестным взглядом проводила мертвую тварь.
— Мне очень жаль.
Мак-Алистер опустился на свое место по другую сторону костра.
— Вы любите змей?
— Не знаю, можно ли это назвать любовью. — Девушка вспомнила прокатившуюся по ее телу холодную дрожь. — Скорее, я уважаю их и испытываю отвращение к убийству любого живого существа, разве что это не сделано для пропитания.
Если только она не ошиблась — а Эви почему-то была склонна думать, что так оно и есть, — в его голосе вдруг прозвучали насмешливые нотки.
— Хотите, я принесу ее обратно и приготовлю на ужин?
— Я… — Она беспомощно подняла на него взгляд. — А разве можно есть змей?
— Да, можно.
— Вы уверены в этом? Вам уже доводилось есть их самому?
— Много раз.
Эви закусила губу и задумалась.
— И какие же они на вкус?
— Средние.
Средние, смятенно думала девушка, может означать что угодно. Например, что они средней отвратительности.
— Разве вам не хочется успокоить свою совесть? — уже с явной насмешкой полюбопытствовал Мак-Алистер.
Она бы с удовольствием, правда, не за счет собственного желудка. Эви принялась внимательно вглядываться в его лицо в неверном свете костра.
— Вы что же, дразните меня?
— Я бросаю вам вызов.
— Вызов, говорите? — Брошенному вызову она могла сопротивляться не более чем своему неуемному любопытству. — Ну, и на каких же условиях мы с вами заключаем пари?
— Вы съедаете четыре кусочка, после чего выбираете себе любое одеяло на ночь.
Она презрительно фыркнула:
— Да вы в любом случае предоставили бы мне право первого выбора.
— Нет, сначала четыре кусочка, — ответил он, и теперь, Эви готова была поклясться, она явственно расслышала в его голосе насмешливые и даже издевательские нотки. — Итак?
— Понимаю. — Она рассмеялась. — А что получите вы, если я проиграю? Не считая большего удобства для ночлега?
Мак-Алистер долго молчал. А когда наконец заговорил, то голос его был мягким, как бархат.
— Поцелуй.
От изумления Эви приоткрыла рот, не в силах произнести ни звука. Поцелуй? Поцелуй в лесу? Он что, издевается над ней? Она прищурилась, но обнаружила, что не может разглядеть выражения его лица, чтобы проверить, так ли это. Нет, он не может оказаться настолько жестоким.
— Поцелуй, — наконец повторила она внезапно охрипшим голосом.
Откашлявшись, она постаралась вложить максимум искушенности в свой следующий вопрос:
— Один обыкновенный поцелуй и более ничего?
— Поцелуй на моих условиях.
В костре затрещало полено, рассыпая вокруг себя снопы ослепительных искр. Отблески пламени заплясали в глазах Мак-Алистера, на мгновение высветив его лицо. Он больше не насмешничал, и улыбка не смягчала его суровые черты. Скорее уж он выглядел так, словно намеревался добиться своего любой ценой… если можно так сказать.
— Вы говорили… — Эви облизнула внезапно пересохшие губы. — Вы говорили, что я предназначена не вам.
— Так оно и есть.
— В таком случае, почему…
Он отрицательно покачал головой.
— Таковы мои условия. Согласны?
— Сделка… — Эви вновь откашлялась. — Сделка представляется мне неравноценной. Выиграв, я получу лишь то, что вы и так дадите мне. Мне нужны дополнительные выгоды.
— Например?
Эви умолкла, отчаянно стараясь придумать что-нибудь такое, чего она желала бы более, чем поцеловать Мак-Алистера.
— Я хочу… Я хочу… — Как назло, в голову не приходило ничего стоящего. Хотя нет, вот это, пожалуй, подойдет. — Я хочу, чтобы вы всерьез воспринимали мое предупреждение о том, что вся эта история — лишь хитрая выдумка, имеющая целью заставить меня выйти замуж, и что вы будете открыты для обсуждения подобной возможности.
— Я выслушаю вас со всей серьезностью, — не раздумывая, ответил он. — Но обещать большее — значило бы солгать.
Эви обдумала его слова и решила, что благодарна ему за честность.
— Очень хорошо. Мы договорились.
8
К тому времени, когда Мак-Алистер освежевал, промыл и приготовил змею, в небе погасли последние зарницы кровавого заката.
Оказывается, мясо змеи вовсе не выглядит отвратительным, решила Эви, после того как Мак-Алистер протянул ей первую порцию. И пахло оно вполне нормально и даже привычно. Отломив крошечный кусочек, она глубоко вздохнула и положила его в рот.
— Ну, что скажете?
Мясо и впрямь оказалась средним на вкус. То есть, пресным и… никаким. Не знай она, что ест змею, можно было бы решить, что это неумело, без приправ, приготовленная курица.
— Оно не такое ужасное, как я опасалась.
