Патрисия Симпсон - Потерянная богиня
Госпожа Хепера объясняла ей, что все великие артисты приносят жертвы своему искусству, тем более оперные певцы. Чтобы добиться совершенства, надо сконцентрироваться на своем деле, а где это можно сделать лучше, чем в загородном доме, куда не проникает ни один земной соблазн? Если верить госпоже Хепере, то Ташариана должна была почитать за счастье, что ей не надо зарабатывать деньги на уроки, как другим ученицам. На лестнице к успеху, выстроенной госпожой Хеперой, не было места лени и пустой трате времени. Даже за границу они ездили, когда надо было как-то подготовить карьеру Ташариане. Единственное, чего не могла госпожа Хепера, — это гарантировать успех своей протеже.
Ташариана мечтала о славе, но еще сильнее она мечтала о свободе. В последние годы она вообще больше ни о чем не могла думать.
Ташариана глубоко и протяжно вздохнула. Она нервничала, так нервничала, что даже чай госпожи Хеперы ей бы не помог, и она отказалась его пить, сказав, что боится за желудок. В результате у нее была как никогда ясная голова.
Однако боялась она не сцены. У нее были другие, гораздо более серьезные причины для страха. В который раз она опускала дрожавшую руку в карман и щупала свои бриллианты. Много лет она собирала деньги и втайне от госпожи Хеперы купила драгоценности. Ташариана мечтала сбежать в Америку, как только подвернется удобный случай. Бриллианты должны были проложить ей путь к свободе.
Она опять вздохнула и посмотрела на певшего свою песню солдата. Когда наступит ее черед, она выкинет из головы все ненужные мысли и споет так хорошо, как только сможет. Потом опустится занавес, и она исчезнет со своими бриллиантами.
Бриллианты защитят ее от нужды. О контракте тоже не стоит беспокоиться. Она будет петь в другой труппе, когда уляжется скандал, вызванный ее бегством после дебюта. Если же ей не удастся найти место в театре, как ни жаль, придется поискать себе другое занятие, благо образование она получила отличное. Об этом госпожа Хепера позаботилась, и Ташариана всегда будет ей благодарна. Но она больше не может жить в неволе. К тому же она подозревала, что у госпожи Хеперы есть вполне определенные планы на будущее, и поэтому у нее не так уж много времени на побег. Ташариане приходило в голову, что госпожа Хепера собирается поживиться за ее счет в качестве ее антрепренера, навязав ей такие кабальные условия, при которых у нее будет так же мало свободного времени, как во время учебы.
Больше Ташариана не может жить, не имея своего собственного времени! Ей сильнее всего на свете хотелось самостоятельности, своей жизни, своих решений. Она мечтала принадлежать себе, чем бы она ни была обязана своей учительнице. Если ее план удастся, она устроится на работу и понемногу выплатит госпоже Хепере свой долг — наверное, астрономический, но сейчас это не имело значения. Однажды наступит день, когда она никому ничего не будет должна. У Ташарианы даже голова закружилась от этой мысли. Как и ее Кармен, она хотела быть свободной любой ценой!
Ташариана услышала свою мелодию и вышла на сцену.
Она уже отпела половину спектакля и теперь ждала, когда дон Хосе закончит объясняться ей в любви, как вдруг взглянула в зал. Естественно, рассмотреть можно было лишь тех, кто сидел в первых рядах. Ташариане было интересно, как они воспринимают их пение, и неожиданно она увидела знакомое лицо.
У нее перехватило дыхание и ноги стали ватными: в первом ряду рядом с красивой блондинкой сидел Джейби Спенсер. Она сразу узнала Джулиана, хотя никогда не видела его во фрачной паре. Ошибки не было. Черные глаза и черные волосы Джейби она бы узнала когда и где угодно. Одна прядь все так же падала ему на лоб, вызывая в ее памяти облик упрямого мальчишки. Он выглядел уверенным в себе и был очень красив, красивее всех, кого ей приходилось встречать.
Когда он наклонялся к соседке, у Ташарианы начинало болеть сердце при виде его губ в такой близости от женского уха. Кто она такая? Что связывает ее с Джейби? Неужели это она все годы держала его при себе?
Наступила минута, когда Джейби вновь посмотрел на сцену и прислушался к пению дона Хосе. Ташариана видела, как он скользнул по нему взглядом и посмотрел на нее. Всего одно мгновение они смотрели друг на друга…
Дон Хосе взял ее за руку, и Ташариана поняла, что совсем забыла о спектакле. В ужасе, что кто-то имеет над ней такую власть, она повернулась, чтобы взять саблю своего партнера. А потом, глядя ему прямо в лицо, потребовала, чтобы он доказал свою любовь. Если он ее любит, то убежит с ней в горы навсегда. Ташариана боялась, что не сможет пропеть ни ноты: как ей разговаривать с доном Хосе, когда рядом Джейби? Если он ее любил, то почему бросил? Если любил, то почему молчал восемь лет? Ташариана дрожащими руками сжимала саблю.
Чтобы вернуть себя к действительности, она вызвала в памяти совет госпожи Хеперы держать мужчин подальше. Они недостойны ее гнева. Джейби тоже недостоин. Нельзя позволить ему испортить ей дебют в Америке и, возможно, погубить карьеру. Если она уступит своей слабости, критики зададут ей такого жару…
Швырнув саблю, Ташариана поклялась, что не поддастся власти бесчувственного Джейби Спенсера. Восемь лет она готовилась к этому вечеру, и легкомысленный мальчишка не испортит ей спектакль!
Ташариана решила не смотреть в зал, тем более на первый ряд. Сконцентрировав все свое внимание на Хосе, она заставила себя вновь войти в роль. В конце концов, она исполняет самую великую роль в оперном репертуаре. Это же Кармен, а не кто-нибудь! На час она станет цыганкой и забудет о самом существовании Ташарианы Хигази.
Результат был великолепен. Она завелась сама и завела всю труппу, так что спектакль получился блестящий. Когда Хосе воткнул кинжал ей в грудь, она уже знала, что достигла высот, о которых мечтала. Умирая на сцене, она слышала тишину в зале, которая взорвалась оглушительной овацией.
Занавес опустился. Ташариана встала, и сердце громыхало в ее в груди от пережитого счастья и предстоящего испытания.
Кланяться она выходила вместе с американцем, певшим Хосе, а потом ушла, чтобы уступить место другим певцам. Она рассчитывала на тщеславие тореадора, который задержит публику и даст ей время ускользнуть из театра. Ташариана не обратила внимания на удивленный шепот, когда она направилась совсем не в ту сторону, куда должна была уйти. Она толкнула дверь, выбежала в пустой коридор, там была еще одна дверь, она открыла и ее. По лестнице Ташариана бросилась наверх, зная, что она должна вывести ее, куда ей было надо. Она слышала рев толпы и радовалась, что ей удалось так замечательно спеть дебют. Какие уж тут критики! Она и без них понимала, что спектакль получился уникальным, потому что ей удалось всех взбудоражить.
