Патрисия Симпсон - Потерянная богиня
— Учишь арию? — улыбнулась госпожа Хепера.
— Да.
Ташариана смотрела на свою учительницу. Она уже знала, что приятные манеры госпожи Хеперы — это маска, которую Ташариане удалось приподнять, и за ней она увидела несчастное существо. Как-то раз Ташариана пошла ночью на кухню, чтобы найти что-нибудь от головной боли, и наткнулась на госпожу Хеперу, которая стояла около окна и жадно глотала мясо. Услышав шаги, она оглянулась и застыла с куском баранины в зубах, больше напоминая голодного зверя, чем человека. Ташариана тогда ужасно перепугалась. Не сказав ни слова, она помчалась обратно. Ни та, ни другая не сочли нужным обсудить случившееся.
С тех пор Ташариана стала внимательнее. Она знала, как ее учительница может кричать на слуг. Она знала и другое. Один раз в сад забрела голодная собака, но прежде чем Ташариана успела накормить ее, госпожа Хепера собственными руками задушила ее, а останки пса спокойно выбросила на помойку. Ташариана бывала и в особых апартаментах госпожи Хеперы, где она творила странные обряды. Поначалу Ташариана думала, что она репетирует, но потом поняла, что это религиозные обряды, во время которых она зажигала огонь в жаровнях, а вокруг было много всяких статуэток львов.
Ташариана постаралась отвлечься от странностей своей учительницы и сосредоточиться на конверте, лежавшем рядом с чашкой чая. Каждый день госпожа Хепера сама приносила ей чай, заявляя, что знает секрет великого пения и великого покоя. Что правда — то правда. Выпив чаю, Ташариана всегда ощущала необыкновенную легкость во всем теле и в особенности в горле, отчего без труда брала более высокие ноты, чем обычно. После уроков госпожа Хепера поила ее молоком с несколькими каплями йода, чтобы успокоить натруженные голосовые связки. Она очень заботливо относилась к ее пению.
— Это мне письмо? — спросила Ташариана, мечтавшая получить весточку от Джейби.
— Это письмо касается тебя. — Госпожа Хепера помахала им в воздухе. — Приглашение петь в оперном театре в Каире. Молодежная программа.
— Да?
Надежды Ташарианы испарились.
— Я думала, ты запрыгаешь от радости, Ташариана. Такой случай!
— Я думала, это письмо от Джулиана Спенсера…
Госпожа Хепера покачала головой.
— Ты уверена, что твой друг в Итоне?
— Уверена.
— Наверное, что-то там у него случилось. Изменились планы или он поехал в другое место.
— Нет. Он сказал, что едет именно в Итон.
Ташариана прикусила губу, чтобы не расплакаться. Джейби совсем исчез из ее жизни… А она-то думала, что они будут вместе… Часто представляла себе, как становится его женой и они живут в своем доме. С десяти лет у нее нет своего дома! Как же она устала от жизни с чужими людьми… И зачем только она предавалась этим фантазиям? Судя по тому, что она уже знает о жизни, у нее не будет легкого пути. Как бы то ни было, свою дорогу ей всегда придется выбирать и утаптывать самой.
— Ты расстроилась. — Госпожа Хепера подала ей чашку чая. — Выпей — и сразу станет легче.
— Спасибо.
Ташариана, не задумываясь, взяла чашку и стала пить чай маленькими глотками, глядя, как госпожа Хепера ставит поднос на стол.
Госпожа Хепера подошла к роялю и опустилась на широкую скамейку. Поправив платье, она спросила:
— Знаешь, что я думаю, Ташариана?
— Что?
— Ты должна забыть этого мальчика.
— Что вы говорите?! Вы ведь не знаете Джулиана!
— Зато я знаю других мужчин. Они недостойны наших страданий, потому что им гораздо легче забыть, чем нам, особенно когда они далеко. — Она полистала партитуру. — Ты расстроена, не можешь сосредоточиться на работе, а они уезжают, их увлекает новая жизнь, новые люди, женщины.
Ташариана покраснела, подумав, что Джейби вполне мог встретить другую девушку. А как еще объяснить его молчание? Она чувствовала, как слезы подступают к глазам, но не желала плакать в присутствии госпожи Хеперы. Еще в школе, которой заправляла госпожа Эмид, она поклялась, что никто не увидит ее слез. И, чего бы это ей ни стоило, она ни разу не нарушила клятву.
Госпожа Хепера потерла руки, чтобы усилить кровоснабжение пальцев.
— С тобой это в первый раз?
— Да.
— Ты хочешь, чтобы такое много раз случалось в твоей жизни?
— Нет.
— Тогда не относись к мужчинам серьезно. Пусть они тебя забавляют, развлекают, обожают и осыпают подарками. Но не открывай им своего сердца, а то вечно будешь страдать.
— Госпожа Хепера, Джейби — мой лучший друг.
— Друзья тоже меняются, как и все остальное. — Она вздохнула и почти нежно улыбнулась. — В твоем разочаровании есть кое-что хорошее.
— Что?
— Теперь ты знаешь, что такое печаль. Не забудь это ощущение. Оно тебе пригодится, когда ты будешь петь. Например, Кармен. Счастливый человек никогда не сможет выразить настоящие чувства, и в пении не будет душевности, которая отличает истинную примадонну от простой хористки. Если не узнаешь разочарования и сердечной боли, то не выразишь страсть в пении.
Ташариана задумалась.
— Используй этого мальчика себе во благо, — продолжала госпожа Хепера. — Выкинь его из сердца и помести его в свой голос. Так будет лучше. И ты будешь счастливее.
— Я не чувствую себя счастливой.
— Ну, это не сразу. Всему свое время. Если ты будешь держать мужчин там, где им должно быть, то познаешь счастье, которое называется покоем.
Борясь со слезами, Ташариана взглянула на нее. Как было бы хорошо, если бы она никогда не слышала о Джейби Спенсере.
— Верь мне, дорогая, — улыбнулась госпожа Хепера и сосредоточилась на нотах: — Я хочу послушать тебя.
Карисса смотрела, как Ташариана подошла к роялю и взяла первые ноты, а потом видение стерлось и музыкальная комната исчезла. Через несколько секунд появилась двадцатичетырехлетняя Ташариана, одетая в красно-черное платье цыганки Кармен.
Рассказ Ташарианы. Вашингтон. 1966 год.
Сегодня дебют Ташарианы на американской сцене, который будет транслироваться телевидением. Это самый важный день в ее жизни: Ташариана всему миру покажет, какая она Кармен. Многие певицы прославились благодаря этой роли и стали знаменитыми, а потом всю жизнь перепевали достигнутое в начале карьеры. Ташариана мечтала превзойти своих предшественниц и как певица, и как актриса. Госпожа Хепера много раз ей повторяла, что у нее есть все задатки звезды. Едва мир услышит ее, как дорога к славе и богатству для нее открыта.
Потеряв Джейби, Ташариана всем своим существом предалась пению. В течение семи лет она четыре часа каждый день занималась голосом, два — танцами, и еще шесть часов частные учителя преподавали ей все — от французского языка до бухгалтерии. Госпожа Хепера предоставляла ей все самое лучшее. Однако за восемь лет жизни в Каире лишь одного не удалось попробовать Ташариане — свободы. Даже на гастролях она не могла позволить себе пойти в музей или купить сережки, не посоветовавшись с госпожой Хеперой или с приставленной к Ташариане женщиной. Лишь раза два ей удалось улизнуть, но ее сразу же находили. Она возвращалась против своей воли, словно загипнотизированная и с промытыми мозгами, но ни разу не поняла, кто и как ее гипнотизирует.
