Чарльз Вильямс - На мели
– Как только наш приятель будет в состоянии грести на плоту, мы начинаем, – сказал Моррисон латиноамериканцу. – Отправляйся вниз и начинай отвязывать ящики. Руис скрылся в кубрике.
– Сколько мы должны разгрузить? – спросил Моррисон капитана.
– Откуда мне-то знать? – холодно посмотрел на него Ингрем.
– Но ты же специалист.
– Я даже не знаю, что тут у вас на борту, и был ли прилив, когда вы напоролись на мель.
– Про прилив сказать не могу, но про то, что на борту, – пожалуйста. Шестьсот винтовок, тридцать автоматов, с полдюжины минометов...
– Мне нужен не перечень, а вес. У тебя есть хоть какое-нибудь представление, сколько все это может весить?
Моррисон на секунду задумался:
– Самое тяжелое – это боеприпасы. У нас здесь больше ста тысяч патронов тридцатого калибра. Думаю, что-то около шести или восьми тонн.
Ингрем быстро прикинул, что, если длина ватерлинии пятьдесят пять футов, а ширина корпуса посередине – шестнадцать, получается нагрузка приблизительно в тридцать пять кубических футов на дюйм погружения в нормальном состоянии. Каждая тонна груза будет опускать ватерлинию почти на целый дюйм. Если информация Моррисона верна, не удивительно, что яхта так низко сидит на воде.
– Вы допустили перегруз по меньшей мере на шесть дюймов. Случись непогода, яхта пойдет ко дну или переломится пополам.
– Не мели языком зазря. Скажи, сколько надо выгрузить.
– Вероятно, весь груз целиком. Сколько времени вы уже находитесь здесь?
– С субботней ночи.
– А сейчас среда. Она за это время ни разу не сдвинулась с места?
– Нет, – ответил Моррисон.
– Прилив тогда был выше или ниже, чем сейчас?
– Откуда мне знать? – пожал плечами гигант. – Можно подумать, у нас было чем его мерить!
– Головой работай. Палуба тогда была к воде ближе, чем сейчас, или нет?
– Да нет, почти как сейчас.
– С чем вас и поздравляю. Ясно, что вы наткнулись на эту мель во время самого высокого прилива за месяц, причем летели на полной скорости.
– Так что? Теперь сидеть и плакать будем? Давай лучше выбираться отсюда.
– Послушай, если вы направлялись на Карибы, то почему яхта смотрит носом на север?
Моррисон с недовольной гримасой махнул рукой:
– Мы пытались развернуться, чтобы выбраться отсюда, но, как я уже говорил, была ночь и ни черта не видно. Вдруг нам показалось, что слышится шум прибоя.
– Вы повернули не туда, куда надо, но я-то спрашивал, почему вы оказались именно в этом месте отмели, а не по крайней мере в десяти милях западнее.
– Я в этих делах не понимаю, не штурман. Похоже, нам надо было взять кого-нибудь разбирающегося. Говорил ведь Холлистеру, чтобы он тебя нанял...
– Подожди-ка, ты что, знаешь меня?
– А как же. Я так и подумал, что это ты, когда вы поднимались на борт, а уж после того, как услышал, что пилот называл тебя Ингрем, все стало на свои места.
– Где же ты мог меня видеть раньше?
– В холле отеля “Иден-Рок”, когда ты в первый раз встречался с Холлистером. Тут в разговор вмешалась миссис Осборн:
– А почему этот Холлистер хотел, чтобы кто-то другой, а не он сам проверял “Дракона”?
Моррисон пожал плечами:
– Он сказал, что хозяйка – его давняя подружка, он был на яхте раньше и сторож может вспомнить его.
Миссис Осборн промолчала и отвернулась, глядя вдаль. Что ж, она получила ответ на свой вопрос, подумал Ингрем, сама напросилась.
– А чья была идея украсть яхту? – спросил он.
– Холлистера, или как вы его там называете?
– Патрик Айве, – подсказала Рей.
– Пусть так. Это он должен был организовать транспорт и переправку нас с грузом на борт. Хвастался, что много ходил на яхтах, да и вообще был штурманом ВВС во время войны. А оказалось, никакой он не знаток. Тебя надо было брать.
– Вы и взяли, – мрачно пошутил Ингрем. – Именно поэтому я здесь. А оружие откуда?
– Украли.
– Послушай, что я вам предлагаю, – сказал Ингрем. – Мне кажется, что яхту можно снять с мели, когда мы выгрузим все оружие. Давай просто покидаем его за борт и поведем “Дракона” в Ки-Уэст. Оружие контрабандное, никто о его краже официально не заявит, поэтому против вас не будет других обвинений, кроме кражи яхты. Я думаю, миссис Осборн спустит все это на тормозах, если ей вернут ее собственность целой и невредимой, поэтому самое худшее, что вам грозит, это условный приговор.
– Нечего об этом говорить, нам надо доставить груз.
Пульсирующая боль в голове стала настолько невыносимой, что Ингрем был вынужден на мгновение прикрыть глаза от ослепительного сияния солнца. Как заставить этого мускулистого недоумка хоть что-то понять? Капитан с трудом подавил желание завопить во весь голос.
– Послушай, Моррисон, – сказал он устало, – пораскинь мозгами. Пока что вы не так уж серьезно влипли, но если проделаете все, что задумали, у вас не останется ни единого шанса выпутаться. Американские власти обвинят вас в киднеппинге, объявят розыск и приговорят к пожизненному заключению.
– Это не ко мне, я в это время буду далеко.
– Ты думаешь, что сможешь скрыться в Латинской Америке? В зеркало на себя часто глядишь?
– Скрыться не трудно, если знаешь язык и есть деньги и связи.
– Только не в том случае, если тебя разыскивают за серьезное преступление. У госдепартамента, между прочим, тоже есть связи.
Моррисон, выкатив глаза, рявкнул:
– Не твоего ума дело. Говорю еще раз, нам надо перегрузить оружие на островок. Когда яхта снимется с мели, мы погрузим их обратно.
Ингрем взглянул на узкую песчаную полоску:
– Плот не вместит больше пары сотен фунтов зараз. Так что провозитесь до конца недели.
– Не беспокойся, я все рассчитал. Ты подвезешь груз до мелководья возле острова, откуда я смогу перенести его на берег, а ты тем временем отправишься за новой партией. Будем передавать из рук в руки, вроде как ведра воды при пожаре. А теперь примемся за дело. – Великан поднялся и крикнул в люк:
– У тебя готово, Карлос?
– С левой стороны все отвязал, – ответил снизу Карлос. – Начинаю снимать справа.
Ингрем взглянул на воду за бортом и заметил на поверхности легкое движение. Это прилив миновал наивысшую отметку, и вода начала отступать, обнажая неподвижный корпус яхты. Что ж, пусть продолжает делать то, что грозит ему гибелью, подумал капитан. И тут же содрогнулся от жестокой мысли. Нет, он не сможет промолчать, ведь парень ни в чем не виноват.
– Скажи своему приятелю, чтобы не отвязывал груз по правому борту, во всяком случае, пока не освободит место, чтобы снять верхние ящики.
– Почему? – спросил Моррисон.
– Прилив уходит. Если левый борт накренится еще на пару градусов, твоего дружка размажет по стенке, в ведре будешь его выносить.
