Беверли Бартон - Опасное задание
Лини уцепилась за пуговицы на рубашке Фрэнка. Он отпустил ее только на минуту, чтобы снять пиджак и уложить ее на диван. Лини рванула на нем рубашку, и пуговицы разлетелись во все стороны. Фрэнк стащил с нее свитер и быстро расстегнул бюстгальтер. Когда он стал ласкать и покрывать поцелуями ее грудь, Лини выгнулась ему навстречу, задыхаясь от наслаждения.
— Я хотел любить тебя медленно, но не знаю, смогу ли ждать, — прошептал Фрэнк.
— Не хочу медленно. — Лини провокационно потерлась о его обнаженную грудь. — Пусть это будет быстро.
Ее брюки полетели на пол, за ними следом отправились брюки Фрэнка, туда же полетело белье. Он одним движением вошел в нее, и Лини задохнулась от страсти. Она не слышала ничего, кроме стука их сердец. У нее кружилась голова, она слушала его жаркий шепот и наслаждалась каждым его прикосновением. Они скатились с дивана, и Лини оказалась сверху. Темп их движений ускорялся, и волна наслаждения накрыла их одновременно. Фрэнк даже не вспомнил, что не воспользовался средством защиты.
Они лежали на полу и держали друг друга в объятиях, продлевая счастливые моменты ухода от жестоких реалий жизни. Фрэнк заботливо держал Лини в своих сильных руках, и женщина чувствовала себя в безопасности и под надежной защитой.
Пожалуйста, Господи, даже если он не любит меня, дай мне хоть немного побыть с ним рядом и не отнимай у меня надежду на спасение моего сына!..
Фрэнк поцеловал ее в висок.
— Поговорим?
— Нет, не сейчас, чуть позже.
Он встал и подал ей руку. Они вместе, собрали одежду и, взявшись за руки, отправились в спальню Лини. Фрэнк прилег на ее кровать, Лини устроилась рядом.
Фрэнк нужен ей, как никто другой. Только он может понять ее, разделить ее чувства. Он подарил ей минуты утешения и забытья. Отдельно друг от друга они вряд ли смогут вынести все страхи и волнения. Но вместе они смогут пережить еще несколько часов… еще несколько дней.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
На следующее утро Лини проснулась рано и несколько секунд не помнила ничего, кроме того удовольствия, которое испытала с Фрэнком. Он не остался в ее постели на ночь. Дважды они занимались любовью, потом вместе приняли душ, приготовили бутерброды и поговорили об Эндрю. Возможность разделить свои страхи с отцом ее ребенка немного успокоила Лини. Они не обменивались обещаниями, не говорили друг другу слов любви, но она верила, что Фрэнк волнуется за нее. И за Эндрю. Возможно, Кейт права: Фрэнк любит ее и просто не догадывается об этом.
Набросив толстый велюровый халат, Лини вышла в коридор. В этот ранний час в доме стояла тишина. Скорее всего, в половине шестого утра Кейт и Фрэнк еще спали, и за окном было темно.
Зимняя темень. Лини отправилась на кухню и внезапно ощутила озноб. Что это: дурное предчувствие или просто в доме стало холодно? Она включила отопление.
Если бы только Фрэнк остался с ней в постели на всю ночь! Как было бы хорошо чувствовать рядом с собой его крепкое тело. Сколько раз она мечтала об этом, пока была беременна!..
Лини открыла дверь на кухню и вздрогнула от неожиданности. За столом сидел Фрэнк с чашкой кофе и утренней газетой.
— Доброе утро, — улыбнулся он, увидев Лини. Она улыбнулась ему в ответ, хотя улыбка получилась какой-то неуверенной.
— Доброе утро. — Она понятия не имела, что значила для него прошедшая ночь. Возможно, ничего, обычный — секс. Способ снять невыносимое напряжение…
— Хорошо спала?
— На самом деле хорошо. — Она посмотрела на кухонную стойку. — Кофе приготовил? Отлично, выпью чашечку.
Фрэнк ничего не ответил. Лини подошла к кофеварке и налила себе чашку черного кофе.
— А Кейт еще спит?
— Кажется, да. Она все еще в своей комнате.
— Она вчера, наверно, поздно легла?
— Да, ближе к полуночи. Мы с ней успели еще немного поговорить о преступной группировке, которую сейчас разрабатывает ФБР. Кейт воспринимает все, что связано с похищением Эндрю, как личную беду, словно она…
— Словно она понимает чувства матери, у которой похитили ребенка?
Фрэнк закрыл газету и отложил ее в сторону.
— Кейт — дама не простая. Она дружелюбна и расположена к людям, но никогда никого не подпускает к себе близко. Но разве я могу винить ее в этом?
Лини взяла стул и села напротив Фрэнка.
— У нее очень доброе сердце, возможно, поэтому она так неравнодушно относится к моей беде. — Женщина сделала глоток кофе и поставила чашку на стол. — Скажи, Фрэнк, а почему ты не позволяешь никому приближаться к тебе? Я знаю, что твой брак закончился разводом, но…
— Я ошибся в Рите.
Неожиданный приступ ревности вспыхнул в душе Лини. Она ненавидела Риту, даже не зная ее.
— Значит, Рита причинила тебе такую боль, что ты решил никогда больше не рисковать?
— В твоем изложении все это звучит очень мелодраматично. Все было не так. Я волновался за нее больше, чем она за меня. Она нашла себе того, кто нравился ей больше. Хотя нет, чьи деньги нравились ей больше.
— Ты любил ее?
— Конечно.
Его признание, словно острый нож, пронзило сердце Лини.
— И до сих пор любишь?
— Бог с тобой, Лини, конечно, нет!
— Даже если так, ты все равно позволяешь ей влиять на свою жизнь.
Фрэнк нахмурился и сердито посмотрел на нее.
— Лини, не надо пытаться анализировать это. И стараться переделать меня. Я такой, какой есть. Да, сказывается влияние Риты, а также моей матери, которая, кстати, очень похожа на Риту. Но мои природные инстинкты тоже кое-что значат. Человек, дважды наступающий на одни и те же грабли, просто дурак.
— А Фрэнк Латимер никогда не может быть в дураках, — заметила Лини.
Они некоторое время смотрели в глаза друг другу, потом Фрэнк снова взял газету.
— Сегодня обещают дождь, возможно, даже мокрый снег.
— Кейт знает о наших отношениях. Поэтому она покинула нас вчера вечером и долго не возвращалась. Ты мог бы остаться в моей постели на ночь, и она не удивилась бы.
— Лини, если ты хочешь что-то сказать, скажи. — Стараясь не встречаться с ней взглядом, Фрэнк взял чашку и пошел налить еще кофе.
— Почему ты не остался, Фрэнк? Это же очевидно, что ты волнуешься за меня, за нашего сына. Чего ты так боишься? Неужели думаешь, что ночь со мной возложит на тебя какие-то обязательства, а я буду ждать от тебя чего-то большего?
Фрэнк повернулся к ней с полной чашкой кофе, выражение его лица было хмурым.
— Что я должен ответить?
— Просто скажи правду. Мне кажется, я этого заслуживаю.
— Правда состоит в том, что я действительно волнуюсь за тебя. Мне не хочется причинять тебе боль. И если я дам тебе надежду на совместное будущее… Я хочу помочь тебе преодолеть этот кошмар, хочу вернуть тебе Эндрю, хочу узнать своего сына.
