Изменил? Пожалеешь! (СИ) - Искра Ирма

Женщина вздыхает:

— Смотрю, ты близко к сердцу принял эту историю. Твоя знакомая?

— Почти. У меня в отделении ее отец лежит, он и просил за нее.

— Но ты же уезжаешь, я твое заявление на неделю отпуска подписала. Слышала, у тебя самого с женой проблемы. Зачем тебе эти хлопоты?

— Уезжаю. И что? У меня отличный зам, да и вы пациентку без надзора не оставите, и Варвара Петровна между делом приглядит не только за одноклассником, но и за его дочерью. Отец девушки волнуется за нее, а ему нельзя, все лечение насмарку. Пусть уж рядом будут. Давайте воссоединим семью, быстрее на поправку пойдут оба. Вместе их и выпишем. На бензине сэкономят, когда домой поедут. Бензин нынче дорог.

Женщина, смеясь, сдается.

— Ладно, уговорил. Не думаю, что у Верховских денег на бензин не хватит, но пойду навстречу, так и быть. А тебе желаю помириться с женой, наконец.

— Я не для этого еду. Сына забирать. Жаннет увезла его к родственникам в Париж.

— Ох, нелегко тебе придется. Там ребенка скорее в приемную семью отдадут, чем родному русскому отцу. Удачи, она тебе понадобится.

Я проникаюсь сочувствием к неизвестному мужчине. Жаль, глаза не желают открываться, а губы — шевелиться, как и все тело. А то бы тоже удачи пожелала. Удача любит, когда ее желают.

Почему-то хочется улыбаться.

Ура, получилось разлепить веки! Из-за резкого света глаза слезятся. А может, от жалости и к себе, что оказалась в такой ситуации, и к неизвестному мужчине, у которого отобрали родного сына. Из-за слез все расплывается, но я узнаю человека, который смотрит на меня и тоже улыбется.

Сегодня на нем вместо мягкого свитера белый халат и смешная, сбившаяся на бок, шапочка. Теперь я знаю его имя. Данил Русланович. Знаю, что он женат, и его жена — француженка Жаннет. Вот почему след от кольца не на правой руке, а на левой, как принято на Западе.

И он — тот самый гениальный врач, от которого в восторге дядя Паша. Человек, в чьих руках сейчас здоровье отца. Человек, снимающий обручальное кольцо, чтобы познакомиться с девушкой.

В груди разрастается разочарование и пустота. Наваливается страшная усталость. От всего.

В мучительной борьбе с телом проигрываю и отрубаюсь.

***

В следующий раз, проснувшись, чувствую себя вполне живой. Даже шевелиться могу! Открываю глаза и приподнимаю голову. Обычная больничная палата. На прикроватной тумбочке — букет моих любимых белых хризантем, пышных, как облака, и без запаха. От папы?  К ни го ед . нет

Протягиваю руку к карточке, привязанной к целлофану. На моем запястье приклеена пластырем игла катетера, потому лучше ею не шевелить, и я беру карточку другой рукой. У отправителя строгий уверенный почерк.

«Желаю побыстрее поправиться, Даяна Велимировна! Евгений. P.S. Есть новости по Вашему делу, прошу Вас позвонить мне, когда будет возможность».

А вот моего мобильника нигде нет. Он был в кармане куртки, когда я вернулась домой за вещами.

Как же хочется пить! Облизываю сухие губы.

На столике стоит стакан с прозрачной жидкостью, но на поверхности плавают лепестки хризантемы. Над изголовьем кровати красная кнопка вызова медсестры. Интересно, она работает? Жму.

Через пять минут в палату заглядывает молоденькая девушка.

— Ой, вы проснулись? Сейчас врача позову!

И стремительно убегает, не успеваю и слова сказать.

Врач приходит довольно быстро. Это дама в возрасте, который выдает полуседая прядь волос, выбившаяся из-под шапочки.

— Очнулись, Даяна Велимировна? Это очень кстати. Как раз ко мне полиция явилась с вопросами по вашему самочувствию.

— Хочу в туалет, пить и мой мобильник, — сообщаю я.

— Насчет последнего — не ко мне. С остальным поможет медсестра. Поднимите рубашку, послушаю.

— И зубы почистить, — дополняю список дел, но рубашку послушно задираю. — Что он в меня влил? Наркотик?

— Химический. Вряд ли название вам что-то скажет, — сухо отвечает врач. — Но доза была смертельной для вас, еле откачали. Вам повезло, что ваши телохранители сразу вызвали реанимацию и промыли вам желудок.

— Спасибо! — от души благодарю я, и на глаза наворачиваются слезы.

Не верю в случайность. Не верю, что Лёва не рассчитал дозу. И в то, что он хотел меня убить. Это противоречит его же намерениям заделать мне ребенка! А значит, муж точно не знал о том, какая доза в стакане.

И единственный вывод — Римма хочет избавиться от меня руками Лёвы. Причем, подставив и любовника.

Она рассчитывает, что влюбленный в нее щенок будет выгораживать эту дрянь до конца, и она успеет сорвать куш. Миллион долларов — большая сумма, но аппетиты Риммы еще больше, чтобы делить ее на двоих.

Собственно, эту версию я и скармливаю полиции, когда она (точнее, он, молодой симпатичный опер, старший лейтенант Мохов), является снять показания. И отвечаю я ему в присутствии юриста Евгения, которого срочно вызывает мой отец.

Причем, юриста сначала не пускают.

— Евгений, вы же не адвокат, да и мы ни в чем не обвиняем пострадавшую. Кроме того, вы же понимаете, что проходите по делу как свидетель… — сообщает ему полицейский.

— Я лишь прослежу за тем, чтобы моей подопечной не были заданы неправомерные вопросы.

— Не стоит волноваться, все будет в рамках закона, — недовольно морщится лейтенант.

— Без нашего юриста я говорить не буду, — прекращаю я спор, и Евгений бросает на меня одобрительный взгляд.

Глава 17

Лейтенант смиряется. Впрочем, вопросы он задает только по существу, а скрывать мне нечего. Описываю все, как есть, начиная с момента, как вернувшись домой без предупреждения, застала мужа с лучшей подругой.

— Ваш муж, Лев Маркович Шейнц, — заглядывая в бумаги, говорит опер, — утверждает, что вы уже были под кайфом, когда вернулись домой, и вели себя агрессивно. Что вы, будучи в наркотическом опьянении, разбили его машину, потом напали на него с шокером, а в день происшествия специально провоцировали его на применение насилия, и он только защищался. И он не знал, что за жидкость в стакане и хотел только вас успокоить, дав воды. Вам есть, что сказать?

— Есть. Это ложь.

— По моему совету, Даяна входила в квартиру с включенной видеозаписью, — вмешивается Евгений. — Ее мобильник изъят полицией и изучается.

— Вы всегда ходите по дому с включенной видеокамерой? — следует вопрос для меня.

— Лишь с тех пор, как застукала мужа с любовницей, — отвечаю. — Я опасалась провокаций и давления с его стороны, ведь он работает на предприятии моего отца, как и моя мачеха. Надеюсь, вы рассмотрите версию, что это она пыталась убить меня руками Лёвы.

— Вы снимаете обвинения с мужа?

— Нет. Я лишь прошу беспристрастного расследования.

Старлей кивает и прощается.

Евгений достает из барсетки коробку и протягивает мне.

— Твой новый телефон, Даяна. Шеф просил передать. Симка тоже новая.

— Спасибо.

Юрист еще задерживается, но говорит только по делу.

О том, что развод, который при несогласии супруга мог быть только через суд, а это два месяца ожидания, может быть ускорен, если Лёву осудят более чем на три года.

И о том, что мужу грозит за покушение лет пять минимум.

И о том, что Римму не смогут привлечь по уголовке, если Лёва не сдаст ее, но рыжая все равно сядет за шпионаж. Но об этом я и без него догадывалась.

И о том, что пока меня откачивали и очищали от яда, погрузив в медикаментозный сон, делегация из Китая благополучно прибыла, а Римму поймали в момент получения денег за сведения о секретной технологии. Камера с архивом тоже была изъята полицией, но, конечно, у отца и его команды остались копии. Теперь доказательств полно, и ведьма с ее любовником сядут всерьез и надолго.

А значит, уже через месяц я буду совершенно свободна.

— Как ты относишься к поездке на море, Даяна? — вдруг интересуется юрист.

— Не сезон. И у меня через месяц сессия.

— Так это еще через месяц!