Сохейр Хашогги - Мираж
У Дженны было такое ощущение, что она хоронит своего родного сына. Она-то лучше других знала, что никогда, никогда не сможет вернуться в аль-Ремаль. Сокамерницы, тоже смотревшие передачу, очень переживали за Дженну и пытались, как могли, ее утешить, но боль была слишком сильна.
Даже весть о близком освобождении не смогла укрепить ее дух.
— Полагаю, что решение об освобождении под залог будет вынесено в понедельник, самое позднее, во вторник, — с видимым самодовольством объявил ей Бойль. — Мисс Эдмондсон любезно согласилась на слушание дела без содержания обвиняемой под стражей. Скоро она заявит, что ее ведомство собирается снять с вас обвинение в убийстве второй степени. Она собирается свести все к непредумышленному убийству. Если вы признаете свою вину, наказание будет ограничено пребыванием в предварительном заключении во время следствия, либо условным сроком, либо бесплатными общественными работами, может быть, даже по специальности. Короче, наказание будет чисто символическим. Я советую вам очень серьезно отнестись к этому предложению. С другой стороны, лично я уверен в вашей невиновности: вы не совершили никакого преступления, и я берусь доказать это в суде. Но процесс будет очень тяжел и довольно дорого вам обойдется. Так что выбирать вам.
— Я признаю свою вину, — ответила Дженна. — Я на самом деле убила мужа, хотя не должна была этого делать.
— Подумайте еще несколько дней.
— Нет, я вполне уверена в своем выборе. Так и передайте окружному прокурору.
Бойль кивнул и закрыл свой кейс.
— Вы будете освобождены из тюрьмы во вторник в это же самое время.
Все последующие дни, казалось, тянулись нестерпимо долго. Дженна никак не могла избавиться от видений прошлого, оно преследовало ее, как кошмар, смешиваясь с настоящим: побег из Тебриза. Смерть Филиппа. Годы изгнания, лжи и страха. И все это для того, чтобы сохранить сына, защитить его. И вот теперь, после всех потрясений, Дженна потеряла сына. Он сбежал туда, откуда она вывезла его с риском для своей и его жизни.
Суббота. Время для посещений. Надзирательница выкликнула имя Дженны. Наверное, пришел Брэд. Вряд ли она хочет его видеть. Опять он начнет долдонить о близком освобождении и возможности уехать куда-нибудь вдвоем, но у Дженны сейчас не лежало сердце куда-то ехать с кем бы то ни было, даже с Брэдом Пирсом.
Однако, к изумлению Дженны, в комнате для свиданий она увидела Лайлу.
— Здравствуй, тетя Дженна. Я… я прошу прощения, что не пришла к тебе раньше.
— Тебе не в чем винить себя. Боже, как я рада тебя видеть!
— Я много думала о моей матери, понимаешь, о моей настоящей матери и о том, что ты для нее сделала. И для меня тоже. Если бы не ты, я не стояла бы сейчас здесь. Поэтому я должна была прийти и навестить тебя.
— Я понимаю, что тебе было трудно прийти сюда, и все же ты сделала это. Это самое главное. Хотя, постой, Лайла, ведь ты сейчас должна быть в Париже!
— Я и правда собиралась туда, но поехала совсем в другое место, тетя Дженна. Я ездила к Кариму.
— К Кариму? — Дженну охватила сумасшедшая надежда на чудо. — Что с ним происходит? Что он говорил?
Лайла сокрушенно покачала головой.
— Не могу тебя ничем порадовать. Он уехал. Его нельзя было ничем удержать. Это ты и так знаешь. Но все не так плохо, как кажется на первый взгляд. Дженна напряженно ждала продолжения.
— Это была идея Дэвида, — говорила между тем Лайла. — Я много рассказывала ему о Кариме и всегда говорила, quel dommage[13]. И однажды вечером Дэвид сказал: «Слушай, этот парень за всю свою жизнь не встретит человека, который поймет его лучше, чем ты. Вот телефон, почему бы тебе не позвонить ему?» И я позвонила. Номер мне дал Джабр.
Лайла широко открытыми глазами оглядела комнату для свиданий. Дженне показалось, что в глазах девушки зажглось любопытство: как выглядят находящиеся за решетчатой дверью камеры?
— Сначала он не хотел разговаривать. Потом наконец заговорил, но… это была сплошная желчь… злоба. Я никак не могла до него достучаться. Тогда я решила на следующий день лететь в Бостон. Дэвид поехал со мной. Когда мы приехали, Карим укладывал чемоданы. Ремальское консульство прислало ему билет и денег. Но мне все же удалось немного поговорить с ним. Впрочем, это продлилось несколько часов. — Лайла беспомощно пожала плечами. — Я попыталась рассказать ему, что я сама в подобной ситуации испытывала к своему отцу. Доказать, что в происшедшем нет твоей вины, что и ты, и мой отец действовали из лучших побуждений. Карим ничего не желал слушать. Хотя и я в подобном положении никого не слушала. Но как бы то ни было, мне удалось заронить в его душу зерно. Думаю, он запомнил мои слова, и это только начало.
— Лайла, я не знаю, как благодарить тебя за то, что ты сделала.
— Не стоит благодарности, мне почти ничего не удалось добиться. — Она посмотрела на Дженну с глубокой грустью, затем ее лицо внезапно просветлело. — Но знаешь, что я тебе скажу, тетя Дженна? Думаю, что все в конце концов будет в порядке. Я верю, что в один прекрасный день он вернется домой. Он не станет ненавидеть аль-Ремаль, как я. А ведь даже я была очарована красотой и мощью этой страны. Но… Карим больше не ремалец. Во всяком случае, не больше ремалец, чем я. Настанет момент, когда его потянет домой, к его настоящему дому. К тому времени он станет мудрее и начнет понимать, почему ты сделала то, что сделала. Я знаю это и поэтому говорю: не теряй надежды.
— Лайла… — Дженна не смогла сдержать слез. Она никогда раньше не могла представить себе Лайлу иначе, чем маленькой девочкой, только что родившейся в ту страшную ночь в аль-Масагине. И вот теперь она поняла, что перед ней стоит настоящая Лайла.
Девушка улыбнулась.
— Не плачь, тетя Дженна, иначе мне придется послать тебя к психологу. Да, слушай, есть еще одна хорошая новость для тебя: Карим пообещал держать со мной связь. Я буду звонить ему, не знаю, правда, как часто. Так что он не исчезнет из нашей жизни. — Лайла приложила руку к стеклянной перегородке, к тому месту, к которому была прижата ладонь Дженны. — Перемелется — мука будет, вот увидишь. А теперь мне пора.
— Погоди, ты ведь только что пришла, — запротестовала Дженна.
— Еще один человек ждет не дождется свидания с тобой. Пока, скоро мы увидимся при лучших обстоятельствах.
Она поспешила к выходу, остановившись у двери, чтобы улыбнуться входившему Брэду.
Он сел у перегородки и посмотрел на Дженну долгим нежным взглядом.
— Я только что разговаривал с Бойлем, — сказал Брэд. — Все кончено. Тебя освободят во вторник. Осталось ровно три дня.
