Сандра Браун - Грязные игры
Эпилог
Грифф ответил на звонок сотового телефона после второго сигнала:
— Алло?
— Сегодня в час?
Его сердце замерло, а затем забилось в бешеном ритме.
— Ты сможешь там быть?
— О да. Да. Да.
— Тогда увидимся.
Секунд тридцать он еще прижимал телефон к уху и только потом захлопнул его. Грифф застыл посреди торгового комплекса, и другие покупатели обходили его, пока он убеждал себя, что это наяву, что он не спит и что ему действительно звонила Лаура.
Как и в первый раз, он приехал к дому почти на двадцать минут раньше. Он кружил по району до двенадцати пятидесяти восьми. Когда он вернулся, ее машина уже стояла на подъездной дорожке. Он припарковался позади нее. Дорога до парадной двери показалась ему нескончаемо длинной. Он протянул руку к звонку, когда дверь открылась.
— Я слышала твою машину.
Он долго молчал и просто стоял, разглядывая ее. Наконец радость вырвалась из его груди в виде короткого смеха.
— Ты выглядишь потрясающе.
— Спасибо.
— Нет, правда. — Она была в розовом облегающем свитере и черных слаксах. Просто, элегантно и жутко сексуально. — Правда потрясающе.
Она покраснела от комплимента, посторонилась и взмахом руки пригласила его войти. Он прошел в гостиную, такую знакомую, но полностью изменившуюся с того времени, когда он был здесь в последний раз. Теперь это был милый и уютный дом.
Шкафчик он узнал, но диван был новым. Появилась еще мебель, картины на стенах, журналы и книги, ковер и ваза с белыми тюльпанами на кофейном столике. Впервые за все время жалюзи были открыты, впуская в комнату солнечный свет. Было нехолодно, и поэтому небольшой огонь в камине горел скорее для уюта, чем для тепла.
Он повернулся к Лауре, уже заранее зная, что она ему скажет.
— Теперь я здесь живу.
— Я читал, что ты продала особняк. Тебе здесь нравится?
— Очень.
Они обменялись долгим взглядом, но потом она отвела глаза и кивнула в сторону дивана:
— Хочешь чаю?
— Да.
— Горячего или холодного?
— Холодного, пожалуйста.
Он присел, а она скрылась на кухне. Из любопытства он открыл шкафчик. Там был телевизор, книги и несколько дисков с новыми фильмами. Ни одного фильма с пометкой «X». Он закрыл дверцы шкафчика и откинулся на диванные подушки, приняв, как он надеялся, непринужденную позу. Два часа и восемнадцать минут, прошедшие с момента ее звонка, он не находил себе места.
Она вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с чаем и два стакана. Опустив поднос на кофейный столик, она наполнила стаканы.
— Сахар?
— Нет, спасибо.
Она протянула ему стакан, потом взяла свой и устроилась в кресле напротив Гриффа.
Он отхлебнул чай. Она сделала глоток из своего стакана. На глазах друг у друга. Он боялся начать разговор, боялся сказать что-нибудь не то. Он не знал, зачем она его сегодня пригласила. Знакомая манера разговора и время встречи — все это не могло быть совпадением. Но пока ничего в ее поведении не предвещало того, что эта встреча может закончиться так же, как предыдущие. Может, она просто пригласила его на чашку чая.
— Твоя авиакомпания делает успехи, — наконец сказал он. — Эта новая штука — «Селект» выглядит любопытно.
— Начинаем через три месяца, — она засмеялась и покачала головой. — Еретическая и безумная идея. И столько работы. Миллион решений. График расписан по дням.
— Но ты наслаждаешься этим, — он улыбнулся ее многословию.
— Каждую минуту, — согласилась она. — Я очень надеюсь на успех. Мы уже продали семьдесят восемь процентов членских карт. Ходят слухи, что наши конкуренты пытаются организовать похожий сервис.
— Имитация — самая искренняя форма лести.
— Точно. Но это все же имитация. Мы будем первыми.
Ее лицо светилось энтузиазмом. Ее улыбка была такой прекрасной и открытой, что у него защемило сердце. Он понял, что впервые видит ее счастливой. Такой она еще никогда не была.
— Удачи тебе и «Селект», — он поднял стакан в шутливом тосте. — Хотя нельзя сказать, что удача обходит тебя стороной. Акции «Сансаут» все время растут.
— Ты следишь за курсом акций?
— Инвестирую.
— Неужели?
— Да. Что бы ты ни делала, не останавливайся. Это дает результат.
— Я очень занята и много работаю, но стараюсь поддерживать определенный распорядок в своей жизни. По средам после обеда я позволяю себе отдохнуть.
Это объясняло ее непринужденный наряд. Она не собиралась возвращаться на работу. Он пытался не вкладывать в это никакого смысла. Пытался, но ничего не получалось.
Она пристально посмотрела на него.
— Эти выходные по средам позволяют мне заниматься другими делами, которые очень важны для меня. Например, такими, как фонд Элейн Спикмен.
— Фонд. Понятно, — он поерзал, меняя позу. — Недавно видел твою фотографию в газете. На каком-то официальном мероприятии по сбору средств. Как все прошло?
— Превосходно.
— Это хорошо.
— Кроме денег, собранных в тот вечер, фонд недавно получил одно крупное пожертвование.
— Да?
— Сто тысяч долларов.
— Ничего себе.
— Да, но это пожертвование было довольно необычным.
— В каком смысле?
— Во-первых, сумму внесли наличными. Стодолларовыми банкнотами, прямо на счет фонда.
— Хм.
— Анонимно.
— Хм.
— И банк, в котором открыт счет, сообщил, что жертвователь настаивал на анонимности.
Лицо Гриффа осталось бесстрастным.
— Я уважаю его желание не афишировать такое щедрое пожертвование, — сказала Лаура. — Я лишь надеюсь, что он знает, как я ценю его дар.
— Не сомневаюсь.
Наступившая пауза казалась ему бесконечной, но затем Лаура сдалась и с легкой улыбкой сменила тему:
— Ты тоже не сидел без дела.
— Слышала о нашем проекте?
— Я видела твое интервью по телевизору.
— Он завоевывает популярность, и дела идут хорошо.
— Кажется, ты удивлен, — заметила она.
— Да. Он просто сам приплыл мне в руки.
После выписки из больницы он предстал перед судом, и ему предъявили обвинение в нападении на полицейских. Джим Макалистер добился его освобождения под залог и выступил с блестящей речью в его защиту. Его аргументы были подтверждены показаниями Лауры Спикмен, которую представлял ее адвокат, а также сотрудниками службы внутренней безопасности, занимавшимися делом Стэнли Родарта.
Грифф выслушал суровый выговор судьи и получил год условно вдобавок к тому, что он уже отбыл. Инспектором по надзору у него остался Джерри Арнольд. Макалистер и Глен Ханникат, который оказался настоящим другом, повезли Гриффа в ресторан, чтобы отпраздновать то, что они считали победой.
