Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?
— За белиберду не убивают и денег больших не предлагают.
Вот те на! Кушнир внимательно уставился на неё:
— Да-а… Тогда я весь внимания. Поехали ещё разочек.
Лена даже принимая меры безопасности зажала себе рукой рот. Но слово не птица… Следующий раз мало что прояснил. Через полчаса прослушки, он устало заявил:
— Я понял только то, что вели какой-то самолёт, и был приказ его сбить. Может это Руст. Год, стоящий на кассете, подходящий.
— Не уверена. Мне послышался Форос. А ну крути давай эту головоломку по — новой.
Они опять вслушивались в шипение, треск и приглушённые голоса из прошлого.
— Ладно. Чтобы было нягляднее, покрутим ещё, — через минут десять сам же выбухнул:- Дьявольщина, — стукнул себя по колену он, — похоже, ты права. Именно этот самолёт, вёзший из Фороса весёлую компанию, они вели. Ай, я, яй. Военных учили выполнять приказы, что ж они так халатно отнеслись к своей службе. Я возмущён. Кладоискательница моя, где ты это вырыла? Бомба, вулкан!
Лена никогда не видела, чтоб у человека, в полном соответствии с этим избитым выражением, глаза «вылезли на лоб». Однако вот сейчас довелось увидеть. Именно это произошло с Никитой, когда до него дошла суть. Впечатление и у неё самой было поразительным. Она пождала пока муж станет самим собой и тихо почти шёпотом спросила:
— И что же?!
— Однако… — покачал головой он. — Опасно говорю…,- уже как всегда, в своей постоянной манере отговорился он. — Слышала — старые мины взрываются посильнее новых. Думаешь ржавая железка, а она бабах! Так же и истории. Протухшие лучше не трогать. Не знаешь какой чёрт из них выскочит, каким пламенем опалит и с какой силой рванёт.
— То есть ты хочешь сказать…
— Вот-вот… У меня пульс выше нормы и в висках тук-тук… И это у меня!
Ошеломлённая Лена, не подумав о последствиях и реакции мужа, честно призналась.
— Наверное так и есть. Генерала вчера за это убили, — с жаром воскликнула она.
«Вот это номер. Будь он неладен тот генерал!» Кушнир, подавив изумление, стараясь равнодушно, спросил:
— Понятное дело. Ценное барахло. У тебя-то, горе моё, как она оказалась?
Она не заметив его вкрадчивости и осторожности выпалила как на духу:
— Случайно. Я мимо проходила, — не нашла она причины скрывать правду и моргая на него честными глазами. — Никита, правда, то была случайность… На роду уж видно написано.
Кушнир поработав кулаками: сжал, разжал, встал столбом напротив неё.
— Ну да, ну да… на роду… Надо же это моё упущение. Надо непременно взять на заметку. Значит, не в тех местах гуляешь. Похоже, не совсем застрелили, общались? — спросил он опять вкрадчиво.
Лена, пряча кассету в футляр, кивнула:
— Совсем немного… До прихода милиции.
Он был невероятно серьёзным, и ей пришлось скорчить подобающую случаю мину. А тот собрав брови в переносице, почесал нос.
— Милиция?! Давненько с этой братией я дела не имел…
— Это было позже, к тому времени я ушла, — прошептала обескураженная его постоянными нападками недовольно Лена.
Потрепав собственный подбородок, потерев шею и помучив нос, Никита спросил:
— Что он тебе сказал?
— А что такое?
В голосе мужа появились металлические нотки.
— Лена!..
Лена положила кассету на стол и пожала плечами, мол, ладно, скажу тебе по секрету раз так хочешь. Так больше шансов развеять тучу. Понизив голос, она призналась:
— Почти ничего. Отдал кассету и сказал, что хотел продать её, но перестраховался. Положил в карман пустышку, а эту спрятал в носок.
О как! Его брови сошлись на переносице, а глаза превратились в щёлочки.
— Ты лазила по чужим мужским носкам…,- съязвил он. — Как можно?! Ничего не понимаю. Бр-р!
До Лены дошло, что он ехидничает или кипит. Ей жутко не понравился его начальственный тон. Тон его речи был действительно уличающее-поучающий. Кому такое по вкусу. Не важно, как оно было, только она, сквозь сцепленные зубы, прошептала:
— Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь… «С чего это ты решил, милый, что я позволю вправлять мне мозги», — запеклось на губах.
— А мне, что ты суёшься во всё дерьмо. Зачем это тебе? — тут же повысив голос парировал он на её выпад. — Я, знаешь ли, с некоторых пор отношусь к своей жизни и своему здоровью бережно. Чего и тебе, дорогая моя, советую. Вот моё кредо: не лезть в дела, которые меня не касаются. Только в том случае я более-менее буду спокоен за своё будущее, а также за будущее своих близких. Очень советую понять это, осмыслить и принять.
Она беззвучно шевеля губами молчала.
Он отвалился на спинку кресла и задумался. Таких сюрпризов он не любил. Его внутренности от одного вида этой старой кассеты трясло. А от мысли про беды, что может причинить эта рухлядь вогнало в пот. Нет, от таких вещей надо избавляться, а не тащить в дом. Кушнир достал из кармана носовой платок и промокнул выступившие на лбу капельки.
Конечно, всё услышанное ей на кассете и сказанное Никитой произвело на неё очень большое впечатление. Поэтому Лена, справившись с обидой, пыталась объясниться, но горячность и слова связавшиеся в цепочку привели разговор к нечто другому:
— Человек шёл впереди меня и упал. Что я по — твоему должна была делать? Естественно, подошла. Оказался знакомый… Ну как можно было пройти мимо! Я может и хотела бы быть другой, да не могу. Не переделаешь меня, понимаешь?! — развела она руками. — И потом, не нравится тебе это, скатертью дорога, около себя я никого не держу. Ты свободен.
— Даже так, — удивился такому повороту Кушнир, внимательно вглядываясь в жену. — А ребёнок?
— Я приняла решение родить ребёнка и воспитать его самой, без тебя. Не смотри так: один вырос с приходящим отцом, вырастит и второй. — Отвернувшись, отошла к окну она. — Своей жизнью, я распоряжаться буду сама.
Никита увлёкшись не заметил её состояния и то, что перешёл черту тоже проглядел. Поэтому и продолжал со спокойной душой, как он считал семейный разговор.
— Если б своей. Ты ставишь под удар не только себя, но и двух своих детей. Ты даже не представляешь, как обычная уголовщина может быть тесно связана с торговлей оружием и вот такими тайнами военных. К тому же забыла уже, как в могиле лежала. Я думал: для тебя это было наглядным пособием. Стоит ли чужая дурь таких жертв? Никогда бы не подумал, что у военных куда не плюнь, непременно попадёшь в тайну. Успокоилась?
Но Лена его совет полезным не считала, наоборот, поэтому с горячностью и заявила:
— Успокоилась, и может ты даже прав, только к тебе не поеду и жить с тобой больше не буду.
