Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?
— От тебя из вредности хотела убежать… Если б не отдал охране варварский приказ не выпускать, ничего бы в моей голове не взбунтовалось.
— Чтоб твоей головушке больше не вздумалось бунтовать, сейчас тебе пропишут, болезненных витамин и ведро капельниц.
Лена взмолилась:
— Никита, а Даня?
— Что сделается с твоим чадом. Жив, здоров и невредим. Даже мне пельмени варил и посуду мыл.
— Неужели?
— Обижаешь, золотко, мне врать не с руки.
— Откуда объявился тут мой ухажёр юрист, да ещё с оружием. Он что всё-таки из безопасности?
— Угадала. «Он хотел ей сказать, что ухаживал Константин за ней по собственной инициативе и раз бросился спасать, запал не на шутку. Но, вовремя спохватившись, прикусил чуть не выболтавший лишнего язычок. В женской голове паруса моментально надуваются на романтику. А тут мужик её собой прикрыл. К тому же в Карпатах признавала тот факт, что юрист ей нравится. Так пусть думает, что он её по воле службы спасал, а не сердца».
Она, греясь в тепле его рук, думала:- Теперь мне всё безразлично. Я больше ничего не хочу знать. Абсолютно прав Никита, держась от всего этого дерьма на безопасном расстоянии. Вот и мне с этого дня наплевать на всё. Меня больше никакая дребедень не касается. Мне решительно наплевать на всё. Чёрт с ней с действительностью. Своя жизнь — это не мало. В ней только Никита, Данька и вот этот малыш, — положив на живот руку и ощутив толчок, улыбнулась. Меня точно больше никакая холера не интересует. Какое мне дело до всей этой белеберды.
У входа в больничный корпус их ждал Санёк. Он и сообщил, что мальца оперируют.
— Куда его потом Никита Богданович?
— Пусть выкарабкается сначала, а позже в суворовское определю. Сам же видел, что за жизнь в селе, пропадёт пацанёнок. Завтра съездишь, старухе продуктов отвезёшь, керосину купи. Без света сидит. Если поедет, привези её в мой дом, пусть живёт, места хватит. Только сдаётся, не оторвёшь её от своих мест. Старой закваски люди они такие.
— Что мне делать?
— Езжай, отдыхай Саня. Я останусь здесь. Оставь мне пару ребят. Пусть подежурят у дверей. Мало ли ещё кому в голову какая блажь придёт. Сам понимаешь, Жир, это не всё. Так, мелочь пузатая.
Лену обследовали и подтвердили, что беременность она не потеряла. «Такой же как Никита, мёртвой хваткой вцепился», — улыбалась она. Как и прогнозировал Никита, вкололи витамины и подключили к капельнице. Никита, разместив её, умчал за продуктами и вещами. Вернулся он уже с вместительной сумкой, множеством пакетов и Данькой в придачу. Который, скрывая слёзы за шуточками, бросился с объятиями к ней.
— Мать, ты нас с Никитой доконала. Ты, как хрюшка грязь, повсюду найдёшь неприятности. Я согласен с Кушниром, ты вынуждаешь нас привязать тебе на шею колокольчик.
— Как твои дела? Ты ел?
— Ел и дела мои, как сажа бела. Я около тебя немного посижу и пойду пацана после операции проверю. А то к нему некому прийти, фруктов отнесу, сок.
Лена соглашаясь выпустила его руку.
— Да, конечно. Дань, прошу, в квартиру никого не пускай. Страшно то, что опасаться приходится своих. Разве я могла подумать, что Жир решиться на такое. А он только винтик в той игре.
Данька чмокнул её в щёку.
— Я понял, не волнуйся. Никита принял меры. Принести тебе «ноутбук», будешь работать?
— Пока нет. Сил совсем нет. Я здесь долго не задержусь. Хотя самое время бы сесть за него. Теперь я знаю, как докончить предпоследнюю книгу.
— Докончишь, куда торопиться, — хмыкнул Никита, выкладывая перед ней на поднос еду. — Давай поешь, лапуля. Данька топай к мальчишке, я пока мать покормлю. — Никита был таким счастливым, таким, что счастливее навряд ли найдёшь. — Только вот что, барышня, прошу тебя не делать больше глупостей и не пытаться усложнять жизнь себе и нам с Данькой. Или ради твоей безопасности прикажешь наручниками тебя приковывать?
Лена посматривала на суетящегося возле неё то грозного, то счастливого мужа и думала о своём женском. Обычно женщины вспоминают о всплесках счастья. О маленьких частичках его. Как правило это первое чувство, поцелуй, свадьба, рождение ребёнка… Вот и у неё с Долговым были эти всплёски. Малюсенькие и она жила этим. Дышать, как и другим хватало. А сейчас её купают не брызги, а море счастья. Причём от первого лучика солнца и до появления звёздного шатра. А потом от променада луны до розового рассвета. Как хорошо! А и мечтать не смела о таком. Знать не знала, что такое возможно тем более в её годы… А так бывает. Бывает! И это хорошо!
Он, посматривая на притихшую жену, присел на край кровати и, чмокнув в нос, принялся упорствовать в попытках накормить её. Лена улыбнулась: «Господи, как хорошо-то! С таким мужиком можно всю жизнь болеть».
Часть 2. Правила игры
Глава 1
Страницы газет и время в «новостях» занимали разоблачительные статьи. Нет, нет, не о тех кто подставил самолёт и военных и готовил почву для смены власти, а того, что в кабинете господина Х нашли подслушивающее устройство. Никита продырявив газету в двух местах глянул через те дыры на Лену.
— Уроды. Разведка господина П ударилась в слежку за господином Х и наставила нос его разведке. Это всё на что способны наши спецслужбы. Шпионят друг за другом в собственной стране. Срамота!
Лена отвернулась и вытерла слезу. Хуже нет слабой ничтожной власти. В первую очередь страдает государство и народ.
В медицинском учреждении, да при процедурах дни тянутся ужасно медленно, но прошли и они. Держать её было не за чем. Лену осмотрев с напутствиями выписали. Она купила календарь с ромашками. Приляпала скотчем его на стену, отметила жирно красным конечную точку, исход девяти месяцев и начала ждать, зачёркивая терпеливо дни, приближающие её к тому счастливому моменту.
Никита был как квочка. Стараясь никуда её одну не отпускать составлял ей экскорд. Много гуляя, они исходили весь старый город вдоль и поперёк. А также все скверы и парки тоже потоптали её ножки. Наблюдая за мамочками с непоседливыми детьми, улыбалась: «Скоро и ей предстоит подобное, а она уже забыла все навыки. Да и страх берёт, а вдруг не хватит сил. Какие они пока маленькие ангелочки. Глядя на них непременно кажется, что человеку, когда он приходит в этот свет, уготовлено непременно самое прекрасное. Каждая секунда жизни младенца чудесна и неповторима. Откуда же, с какого момента подстерегают неприятности? Чего там думать гадать, именно с того, когда мы начинаем пытаться сами принимать решения. Именно этим мы портим всё».
Но в этот редкий раз так сложилось, что гуляла она одна. Шла медленно, просто наслаждаясь тишиной и покоем. Впереди маячил мужчина в дорогом, хорошо сидящим на нём светлом костюме. Его походка показалась ей знакомой. Вдруг он дёрнулся, словно напоровшись на что-то острое и перевернувшись на спину, как артист в трюковом кино, упал. Подбежавшие двое молодых людей ловко обшарив карманы, что-то переложили к себе и так же магически исчезли, как и появились. Лена, справившись с минутным изумлением, побежала, как позволяло её сегодняшнее положение к нему. Присев на корточки перед лежащим на дороге мужчиной, она в смертельно бледном человеке узнала бывшего генерала Сазонова. Первое, что пришло на ум-сердце, но вскоре Лена поняла свою ошибку. По груди растекалось алым маком пятно. «Кровь!» — пронеслось в мозгу и она, повинуясь инстинкту самосохранения и страха, принялась озираться. Но ничего подозрительного не было. По-прежнему молодые мамочки шли, прогулочным шагом, увлечённо болтая и толкая перед собой коляски. На качелях визжали дети, и нигде даже намёком не промелькнуло лицо злодея. Лена не знала что делать. У генерала дрогнули ресницы.
