Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?
— Ладно, тебе, разошёлся… Что могли. И это нормально. Три вертолёта со дня на день заберём, за копейки в аренду отдали.
— Для галочки непременно. Только мне сдаётся и это малое, что вам разрешили, долго пришлось согласовывать и утрясать, как бы чьи интересы не задеть.
Сергей притушил улыбку.
— Ну вот весь праздник испортил. Вернёмся к нашим баранам. Какие же выводы следовали из всего этого вашего труда?
— Надо сказать, довольно неутешительные. Имей ввиду, господин Х очень опасный человек и не только для сегодняшней власти, но и государства. Таких на пушечный выстрел нельзя к власти допускать, а он стоит в шаге от неё. Циничный, жёсткий, по трупам пойдёт.
— Что, твои ребята, молчат? — перевёл силовик разговор в иное русло.
— Молчат…,- вздохнул Никита. — Я уже боюсь спрашивать, Санёк пошлёт в тартарары. Спрашиваю, спрашиваю…
Глава 37
А Санёк мчал по заросшей, давно не езженной дороге. Проклиная инициаторов развала, когда-то мощной, страны. Сейчас насмотревшись на брошенные хутора и сёла, он кипел. У него появилось одно желание: провести по растерзанной, заросшей бурьяном земле отцов того «великого» проекта. «И это не где-то там, в нечернозёмье, а здесь, откуда в войну гитлеровцы пытались вывозить плодородную землю. — Думал он. — Варвары». Умирающие сёла — это страшно и жестоко по отношению не только к людям, но и к земле. Он объезжал село за селом и видел, где на всё село умирали, хороня друг друга, последние три деда или бомжи устроили себе пристанище. Ему встретилась женщина, обитающая в заколоченном совершенно пустом селе одна с маленьким ребёнком. И везде брошенная земля. Разрушенные фермы, разобранные по кирпичику до фундамента МТС. «А эти вот, куда идут?» — посмотрев в окно на двух вышагивающих по дороге неопрятных мальчишек, устало подумал он. Почти проехав их, он велел сдать назад.
— Садитесь, подвезём.
— Та мы самы, — заявил старший, удержав второго. — Пишлы мы. Бабка жде.
— Боитесь что ли?
Ребят задела такая постановка вопроса.
— Да ни. Хиба мы трусы.
— И ни спугались.
— Сидайте, не бийтесь, нам, кажется, по дорози. В Гончаривку топаете? — перейдя на местный говор предложил пацанам Санёк.
— Ну и шо?
— Так сидай не ломайся зазря.
— Тильки рази трохи…
Мальчишки нырнули в джип на руки бойцам сопровождения. Ребята спрашивали у пацанов о народе в селе. А те отвечали, что народа давно нема, кто помер, кто утик робить в город. Одна бабца та вона зовсим стара да они. Санёк спросил о женщине, показал фотографию:- Может, бачилы? Те сразу переглянувшись, насторожились и отрицательно не сговариваясь замотали головами. — Ни бачили. Ни, никого нема.
Санёк решил довезти ребят до места, чтоб не топали и ехать дальше. Но тут взгляд его упал на запястье старшего. На нём блеснули женские золотые часики. «Часы Долговой». — Онемел он.
— Значит, не бачили жиночки? Зараз не брехать, дуже прошу, — нахмурясь, обернулся он к ним. — А ну выкладывайте правду, а то в милицию повернём. Разбираться с убийством будем и воровством.
Старший делается серьёзным.
— Нам чужого не треба. Хочете, нехай берите, — принялся срывать он с руки часы.
— Якие же мы вбивци, — пискнул младший. — Хиба мы злодеи?
— Выбачте, вы хто? — исподлобья насупясь спросил старший из ребят, сжимая в ладони часики.
— Её муж шукает, давайте уж, открывайте таемницы…, мабуть сговоримся, — поторопил Саня.
— Как её мужика имья? — не сдавался старший.
— Никита Богданович.
— Ось так! Так и е. Пишлы. Зараз укажу. А шо он нам даст за пидмогу?
— Разумею не обидит, он мужик не жадный.
— Нам гроши треба, даст?
Санёк покрутив ладонью его по загривку кивнул.
— Даст и за часики заплатит. Подякует, в общем.
— Добре!
Найдя Долгову, Санёк немедленно позвонил Кушниру. Обрадованный Никита, сообщив Даньке, что мать нашли, летел, обгоняя время в богом забытое село. Он и не подозревал, что в том же направлении шли ещё несколько машин. Жир, не найдя в сумочке Долговой ключей от квартиры, решил проверить резиновый мешок: «А вдруг завалялись? Ведь должны быть, должны? К тому же мобильного в её ридикюли тоже не оказалось. Ну, не могло быть так, чтоб у неё его не было совсем. Наверняка тоже выпал, значит, есть шанс поискать ключи. Эта чёртова кукла сама допрыгалась до смерти. Сидела бы тихо, никто не тронул, а то книгу удумала писать. Кому то болото нужно, никому, а нас упечь за решётку могут. Человек человеку был, есть, будет — волк». Он вспомнил, как шеф вынашивал планы сбить ту проклятую ракету использовав её, как мишень для стрельбы, а он держал до последнего в рабочем состоянии станцию, не отключая питание. Естественно, держал не для утопии шефа, тот только прикрытие. Всегда полезно иметь под рукой дурака. Для щедрого хозяина. Который хорошо заплатил и взял к себе на работу. Жир не думал, что после окончания грязной работы, которую ему поручили провести его тоже, как лишнего свидетеля уберут. А пока ворочая в голове своё, он внимание не обратил на несущуюся за ним «AUDI». Добравшись до села, найдя прошлогоднюю яму на заброшенном огороде, в которую обычно хозяева закапывают на зиму картошку, достав лопату, он стал копать. В последнее время Жира стали раздражать хозяева: много требуют и суют его голову в грязные дела. Он собрался доделать начатое и их хорошо потрясти.
Завидев у леска чужую машину, ребятишки крадучись пошли на звук чавкающей лопаты и выбрасываемой земли. Ноги привели к той же яме, где они откопали женщину, надеясь снять и продать с неё драгоценности. У младшего сдали нервы, и он вскрикнул. Рыбьи глаза медленно полезли из орбит. Мужик из ямы, не добро глянув на них, не выпуская лопаты из рук, попробовал быстро выбраться и догнать мальцов.
— Тикаем…, - завопил старший, — зарубает.
— Так и е, сказывся…
— Швыдче…
Жир понёсся за ними. Но пацаны разбежались в разные стороны. Младший споткнулся, и Жир замахнулся лопатой, пытаясь ударить по тоненькой шее. Но вернувшийся старший мальчишка, со всех сил толкнул его, и этого хватило пацанам, чтоб убежать. Жир, кинув лопату, понёсся к машине, где был спрятан выкраденный им у командующего пять лет тому назад именной пистолет. Силовики мудрили. Старого нужно было убрать с пути. План был простой. Жир должен был выкрасть именное оружие, а генерала за то накажут. Всё так и случилось. Оружие осталось у Жира. «Свидетелей оставлять нельзя», — эхом било в голове. А мальцы уже орали гонимые страхом во всю прыть, несясь к домам. «Чего эта шпана орёт, здесь же нет людей, — пронеслось у него в голове. — Я неплохо стрелял, сейчас я их, как зайцев сниму. Грехом больше, грехом меньше…» Грохнули выстрелы, пацаны упали. Саня, оставив Долгову, развернув своих ребят, двинулся на огороды. Жир, завидев цепь, заметался. Нырнув, как в морскую волну в кусты, пополз. Проскочив незамеченным присмотрелся, выбрав двор по которому топталась согнутая пополам старуха, кормя кур, двинул к ней. «Заложница кстати». Старуха бросила на крыльцо пустую миску и пошла в баньку. Жир, проследив за ней проскользнул следом. То, что нашёл он там не только старуху, но ещё и живую Долгову, его несказанно удивило. Он побагровел. Рыбьи глаза его выпучились. Он всё ещё, пребывая в раздумьях: пристрелить их или использовать заложницами, тяжело дышал. Благоразумие взяло верх и он выбрал второе. Старуха ругаясь на чём свет стоит, упёрла было короткие ручки в бока, но это ей мало помогло.
