Ксавье Монтепен - Тайные страсти принцессы Джеллы
— Нет, тебе не удастся ничего сделать! — раздался грозный голос.
Никто не заметил брамина, неожиданно вышедшего из галереи. А он уже наступил ногой на плиту, приводившую в движение колокола. Тотчас же раздались звуки, имевшие свой таинственный смысл.
— Мы погибли! Погибли! — бормотали прерывающимися голосами Стоп и Казиль.
— Может быть, и погибли, — сказал Джордж, — но этот брамин не станет свидетелем нашей гибели. — И, сбежав по ступенькам святилища, он вонзил кинжал в сердце брамина.
Тот упал на мраморную плиту без единого слова.
— А вы спрячьтесь! Спрячьтесь скорее! — обратился Джордж к Стопу и Казилю.
«Лучшего я и не желаю», — подумал Стоп, колени которого подгибались.
Между тем уже раздавался шум приближающихся шагов. Жрицы и брамины, повинуясь зову богини, спешили в святилище.
— Они приближаются! — прошептал Казиль. — Нет никакой надежды на наше спасение…
Джордж толкнул Стопа и Казиля в галерею, где они скрывались при входе в храм.
Джорджу оставалось немного времени, чтобы сделать необходимые приготовления. Он бросился в святилище и укрылся за статуей Бовани. И вовремя. Едва он успел спрятаться, как со всех сторон хлынули брамины и жрицы.
— Святилище открыто! — вопили они и пятились с суеверным ужасом.
— Убитый! — вскричала Жюбэ. — Святотатство! Храм осквернен!
Она не успела докончить своей речи и вдруг зашаталась: страх вызвал Джордж Малькольм, внезапно вышедший из святилища, закрытый густыми складками священного покрывала.
— Этот человек нарушил тайны богини, и она поразила его! — сказал Джордж.
— Посланник богини! — едва могла выговорить Жюбэ и упала на колени.
— Да, посланник богини, — подтвердил Джордж. — Нечестивый святотатец осмелился коснуться покрывала богини — и вот он лежит сраженный! Я — посланник богини Бовани, я — руководитель грозного дела! Время пришло! Час настал!
Джордж медленно шел к индусам, а те в страхе пали ниц.
— Пусть волны Ганга поглотят тело нечестивца! — сказал он.
Жюбэ с помощью брамина повернула голову идола. Медная дверь закрыла вход в святилище, и тело с шумом рухнуло на дно рва.
— Люди, — начал Джордж, — теперь молитесь и вознесите свои души премудрой богине уничтожения! Страна индусов станет свидетелем великих дел и будет процветать в веках!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
I. ПЛЕННИЦЫ
Пора уже вернуться к Марии и Эве, которых мы оставили в самом отчаянном положении. Неизвестные люди схватили их, связали, заткнули им рты и положили в паланкин. Похитители остановились только после часа ходьбы по дороге, ведущей к загородному дворцу принцессы Джеллы, недалеко от того места, где три громадных дерева росли у гигантской каменной глыбы, почитаемой верующими. Это было изображение бога Вишну.
Наступила ночь. Густые тучи закрывали луну. Паланкин опустили на землю, и один из носильщиков пронзительно закричал, подражая крику совы. Тут же раздался ответный крик, очень похожий на первый, и спустя несколько секунд из-за вала, обрамлявшего дорогу, вышел Согор.
— А где Самид? — сразу же спросил он у носильщиков.
— Его здесь нет, — ответил кто-то. — Он погиб от пули в доме судьи.
— Значит, вам оказали сопротивление, Тимор?
— Да, и очень упорное.
— Чем все закончилось?
— Наши собратья подожгли дом и стерегут, чтобы никто не улизнул. Пусть все погибнут!
— Шива останется доволен. А сколько погибло наших?
— Самид и еще двое.
— А где молодые англичанки?
— Здесь, — проговорил Тимор, указывая на паланкин.
Согор зажег фитиль и при его свете оглядел молодых девушек. Они лежали, плачущие и испуганные, в паланкине.
— Еще немного, и трудно было бы поручиться за них, — сказал Согор. — Не поблагодарила бы вас принцесса, которой хочется видеть их живыми, а не мертвыми.
И, вынув из кармана какой-то пузырек, он поочередно поднес его к лицам девушек. Едва они вдохнули в себя запах этой жидкости, как веки их сомкнулись, и они погрузились в сон.
Согор развязал молодых девушек, дав им возможность свободно дышать, в полной уверенности, что глубокий сон — лучшая гарантия против побега. Затем, опустив занавески, он приказал носильщикам продолжать путь.
Около полуночи паланкин остановился у дворца принцессы Джеллы.
Принцесса с беспокойством ожидала прибытия паланкина.
Когда Согор вошел, она спросила его:
— Ну как? Все ли вам удалось? Где они?
— В паланкине, принцесса.
— Наконец-то они у меня в руках!
Согор рассказал принцессе о последних событиях. Он считал, что в горящем доме погибли все его обитатели.
— А кто был там? — спросила принцесса с задумчивым видом.
Согор не знал.
«А вдруг там был Джордж? — с тоской подумала Джелла. — Но как он мог выйти из Ганга, если бы даже спасся от пули Дургаль-Саиба? Ах, как хотелось бы, чтобы он спасся… Но Джордж, несомненно, умер… Значит, дом защищали Эдуард с доктором Дьедоннэ. И они погибли. Нечестивое имя Малькольмов уничтожено. Завтрашний день покажет, остался ли в живых Эдуард».
Согор не осмеливался нарушить размышления принцессы и хранил молчание.
Но когда она подняла голову, Согор спросил:
— Что делать со спящими девушками?
И, чтобы не входить в долгие объяснения, он показал ей флакон.
— Значит, они проспят не менее двенадцати часов.
— Если вы не пожелаете разбудить их раньше.
Джелла улыбнулась.
— Может быть, я так и сделаю, — ответила она. — Прикажи отнести их в соседнюю комнату и положи в постель. Пусть они даже во сне не смеют жаловаться на недостаток гостеприимства принцессы Джеллы.
Последние слова она произнесла злобным, ироническим тоном.
— Слушаю, — ответил Согор.
— Наверное, ты сильно утомился, Согор, — промолвила принцесса, — отдохни час-другой, а затем выполни мои приказания. До рассвета ты должен отправиться верхом в Бенарес. Я дам тебе поручение, которое никто, кроме тебя, исполнить не сможет.
— Я все сделаю, госпожа.
Затем он вышел, чтобы проводить носильщиков во дворец.
Спустя некоторое время принцесса вошла в комнату, куда поместили девушек.
Они спали, и, казалось, ничто не тревожило их. Джелла приблизилась к ним. Ее лицо дышало злобой и ненавистью. Подняв свечу, она долго разглядывала лица девушек.
— Да, — проговорила она после безмолвного созерцания, — они прекрасны. Особенно Мария! О проклятая, о роковая красота! Именно ее красота виновна в том, что Джордж Малькольм отверг мою любовь. Но берегись, Мария, теперь ты в моих руках, и я отомщу тебе, чтобы расквитаться с человеком, который заставил меня страдать.
II. У КАЗИЛЯ
Через два часа Джелла написала записку и отдала ее Согору:
— Отправляйся в Бенарес и узнай, найдено ли тело Джорджа Малькольма. Особенно поинтересуйся у лодочников.
— Я сделаю это. Что еще?
— Ты разыщешь Эдуарда Малькольма.
— Разве он не умер вчера? — спросил изумленный Согор.
— Об этом мне известно ровно столько, сколько и тебе. Если убедишься, что он мертв, вернешься и сообщишь мне. Если он жив, то передашь ему это письмо. Без сомнения, он начнет расспрашивать тебя о девушках.
— Что я должен отвечать ему?
— Ты должен притвориться изумленным и делать вид, что даже не понимаешь его вопросов. Ну а теперь в путь! И поспеши возвратиться ко мне с вестями сразу же после выполнения моего поручения.
Индус поклонился и вышел.
Казиль жил в самой бедной части Бенареса, в лачужке, полученной в наследство от отца, который когда-то работал лодочником на Ганге. Эта лачужка была так ветха, что казалось, развалится при малейшем дуновении ветра. Усилий ребенка было достаточно, чтобы выломать дверь, едва державшуюся на ржавых петлях.
После полуночи Джордж Малькольм, Казиль и Стоп имели дерзость трижды пробираться в святилище храма Бовани и возвращались оттуда с грудами золота. Это золото они тайно вносили в жилище Казиля, складывали на кровать и закрывали тюфяком, набитым сухими листьями. После третьего похода в храм Джордж и его товарищи, спрятав ношу, сидели, томимые голодом и жаждой. Хотя у Казиля и не было в доме еды, ее легко было достать: по случаю праздника лавки долго не закрывались. Казиль сходил за едой, и трапеза трех человек, весьма отличавшихся по положению в обществе, но объединенных опасностью и чувством преданности, скоро началась.
— Наконец-то мы можем спокойно поговорить, — сказал Джордж. — Казиль, расскажи откровенно все, что ты знаешь, чтобы мне не сбиться с пути истинного.
— Извольте, господин.
— Сегодня в храме я видел принцессу Джеллу и Дургаль-Саиба… Ты их узнал?
— Узнал.
