Джейн Харри - Песня ветра
Но, когда они занялись любовью, она была напряженной, а он почти безразличным.
В конце он слабо сказал:
- Извини.
И отвернулся от нее. Пока он спал, она лежала рядом с ним, и слезы разочарования и недоумения катились из-под ее прикрытых век. Ее страхи оправдались. Она вспомнила анонимные звонки и прочие странности.
Была еще одна причина, почему она не могла расслабиться в его объятиях. Хотя гинеколог сказал ей, что она спокойно может родить другого ребенка, она боялась забеременеть. Она не хотела снова огорчать Теда.
В конце концов, когда они изредка занимались любовью, то делали это поспешно и невнимательно, как будто выполняли какую-то неприятную обязанность.
Когда-то она боялась, что он уйдет, но сейчас это было бы почти облегчением. Так она себе говорила. Но в то же время ее сердце плакало, глядя, как разваливается их совместная жизнь.
На Ближнем Востоке началось новое обострение отношений, и Теда срочно послали туда.
Понимание того, что его жизнь в серьезной опасности, привело ее в чувство.
Она, как одержимая, смотрела программы новостей и каждый день звонила в агентство, чтобы узнать, не связывался ли он с ними, каждый раз получая отрицательный ответ. Не волнуйтесь, отвечали ей на ее взволнованные расспросы. С Тедом будет все в порядке. С ним никогда ничего не случается, он как заговоренный.
Но ничто не могло ее успокоить. Днями она бродила по дому и не могла сосредоточиться ни на чем, кроме следующей программы новостей, говорящих о росте напряженности в этом районе и о частых перестрелках. Ночью она лежала в позе эмбриона, завернувшись в его любимый свитер. Когда наконец в агентстве сказали, что он звонил им, чтобы сообщить о своем возвращении с группой журналистов и фотографов, то она долгое время просидела потом с телефонной трубкой в руке, глядя в одну точку. Слезы облегчения катились из ее глаз.
А потом она принялась за дело: наполнила дом цветами, купила его любимые блюда и вина, постелила чистые простыни на их кровать, затем оделась и поехала встречать его в аэропорт.
Она никогда не делала этого раньше. В этот раз, сказала она себе, я постараюсь, чтобы все прошло идеально. Когда я обниму его, он поймет, что все изменилось.
К ее приезду самолет уже приземлился, и она в нетерпении стала мерить зал ожидания быстрыми шагами, с пересохшим ртом и мокрыми ладонями, все время глядя на дверь, откуда он должен был выйти.
Он вышел одним из последних. Сэра увидела Теда и подняла руку, чтобы привлечь его внимание. Когда же до нее вдруг дошло, что она видит, она в изумлении застыла на месте.
Он медленно шел, наклонив голову к очаровательной блондинке, которую обнимал за плечи. Ошеломленно и беспомощно Сэра смотрела, как девушка остановилась и обвила Теда руками за шею, чтобы поцеловать долгим, чувственным поцелуем, прижимаясь к нему всем телом.
Сэра почувствовала, как хриплый звук вырвался из ее горла, А затем она повернулась и побежала подобно раненому животному сквозь толпу к выходу, желая как можно быстрее оказаться подальше от этого места. Не видя перед собой ничего, кроме этого поцелуя. Не слыша ничего, кроме собственного прерывистого дыхания...
Глава 9
Сэра была дома уже почти два часа, когда Тед вернулся. Два часа, в течение которых воображение рисовало ей Теда и блондинку, занимающихся любовью в номере какого-нибудь отеля. Она услышала звуки подъезжающего такси, поворачивающегося ключа в двери, затем стук чемоданов, которые ставят в прихожей. Но Тед не стал звать Сэру, и она едва не задохнулась от гнева и обиды.
А затем он вошел в гостиную и увидел ее стоящей у потухшего камина. Он не сделал ни малейшей попытки приблизиться к ней. Вместо этого он остался стоять у двери, его темное лицо было непроницаемым, когда он молча смотрел на Сэру.
Наконец она сказала:
- Я ездила встречать тебя в аэропорт.
- Да, - сказал он. - Я видел тебя.
Она откинула голову назад.
- Кто она, Тед? Эта блондинка?
- Ее зовут Кейт Джексон. - Он говорил спокойно. - Она австралийский журналист и работает на "Сандей Глоуб".
- И это все, что ты хочешь рассказать мне о ней?
- Я вижу, - сказал он, - что остальное ты уже сама додумала.
Ее губы приоткрылись в беззвучном вскрике.
Она ожидала, что он будет все отрицать. Она, черт возьми, отчаянно желала этого.
- Ты спал с ней? - хрипло спросила Сэра.
- Это нельзя назвать сном, - ответил он равнодушно.
Жестокость сказанного ошеломила ее так, будто он ударил ее по лицу. Она взглянула на него, ища хоть какие-то признаки смягчения, раскаяния, сожаления. Хоть что-нибудь, что она могла использовать, чтобы снова построить мост между ними. Но холодная маска была непроницаемой, безжалостной.
Она прошептала:
- Как ты мог? О Боже, как ты мог?
- Потому что она хотела меня, Сэра. - Его голос пронзил ее до самого сердца. - И это было для меня приятной переменой, уж поверь мне.
В ее сознании не укладывалось, что это говорит мужчина, которого она любит и которого желает телом и душой. Мужчина, которого она собиралась встретить с распростертыми объятиями, когда он вернется домой.
Внутри нее бушевала буря, но она нашла в себе силы открыть рот и заговорить. Ее голос был холодным, и слова падали словно льдинки.
- Тогда тебе придется довольствоваться этим.
Его брови поднялись.
- Конечно. - Он сделал паузу. - У меня есть время упаковать свои вещи, или ты хочешь, чтобы я ушел сразу?
Его голос был вежливым, почти безразличным. Как будто он спрашивает меня, не хочу ли я чашечку кофе, подумала с изумлением Сэра.
Она напряглась и крепко сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони.
- Да, - сказала она. - Пожалуйста, уходи сейчас.
Она не вынесет, если он увидит все эти глупые украшения и приготовления, которые она сделала, чтобы порадовать его. Чтобы дать ему понять, что она готова начать с чистого листа.
Как глупо было думать, что их примирение начнется в постели.
Она отвернулась, глядя в пустой очаг невидящим взглядом. Даже сейчас, поняла она с удивлением, даже сейчас она ждала, что он позовет ее, перешагнет пропасть, разделяющую их, и вернется к ней. Что он, обнимая и лаская ее, будет жарко бормотать ей на ухо свои извинения. Придумает оправдание своей измене и будет умолять ее о прощении.
Скажи мне что-нибудь, думала она в агонии, и я вцеплюсь в это, как утопающий цепляется за соломинку.
Но он ничего не сказал. Она услышала звук его шагов по прихожей. А затем за ним закрылась дверь, как она часто закрывалась за ним раньше. Только этот раз был последним.
Гнев, который поддерживал ее, исчез и оставил вакуум, который вскоре заполнила удушающая боль.
Она упала на колени, повторяя непослушными губами:
- Все кончено. Все кончено...
Ну вот, она сделала это. Она взглянула на свои самые болезненные воспоминания. Но удалось ли ей навсегда изгнать демонов, терзающих ее?
Может ли она с чистым сердцем навеки распрощаться с прошлым?
Она знала одно: несмотря на всю боль, что он ей причинил, Тед по-прежнему жил в ее уме и сердце. Для нее ничего не изменилось. А он пошел дальше, нашел себе другую женщину и другую жизнь.
И вот сейчас ее бедное сердце вновь пульсировало болью отчаяния. Как и тогда, после ухода Теда... Она не знала, как ей удалось выжить в эти дни. Гнев вел ее, когда она паковала его одежду и личные вещи, пытаясь избавиться от малейшего напоминания о том, что он здесь жил.
И перед тем, как она закрыла последний чемодан, она положила на самый верх маленькую бархатную коробочку с обручальным кольцом так, чтобы это было первое, что он увидит. А затем она отнесла чемодан в прихожую, присоединив его к остальным. Чтобы у него не было ни малейшей причины задерживаться в доме, когда он придет.
Но Тед забрал вещи, когда она была на работе. Он оставил ключи на столике в прихожей, как знак того, что их расставание было окончательным, и что больше он не вернется.
В течение нескольких следующих недель она поняла, что такое одиночество. Дом, в который она вложила так много сил и надежд, стал пустым, холодным и безжизненным. В нем бродили призраки ушедшего счастья и несбывшихся надежд.
Без Теда, думала Сэра, жизнь стала бессмысленной. Она могла бы пребывать в волнах отчаяния и дальше, но Донна, которая нашла ей адвоката, занимающегося разводами, а также подходящее агентство по недвижимости, помогла ей двигаться дальше и смириться со своим одиночеством.
Донна была прекрасным другом, но Сэра предпочла бы, чтобы та не отзывалась о Теде так резко...
Интересно, почему Донна так его ненавидит? - подумала она, вздохнув, а затем услышала звук приближающейся машины. Ее одиночество было нарушено. Пора возвращаться, подумала она, неохотно поднимаясь с камня. Надо ехать в "Хилл Хаус" и вымаливать у Вики прощение за испорченную репетицию.
Она повернулась и замерла в изумлении, глядя на знакомую машину. Это была "альфа ромео" Фионы. Из нее вылезли Тед и Эндрю и направились в ее сторону. Сэра стояла, не шелохнувшись, воинственно подняв подбородок.
