Мэри Бэлоу - Похитительница снов
Кассандра покраснела, внезапно осознав, какое направление приняли ее мысли и с каким неприличным вниманием она разглядывает гостя.
Он сорвал розу - осторожно, чтобы не повредить бутон. Наверное, хочет преподнести ей этот цветок. Но виконт оставил совсем коротенький стебелек и, обернувшись к девушке, сделал совсем не то, что она ожидала. Бросив взгляд на лиф ее платья, он помедлил, словно раздумывая, а затем опустил цветок в декольте, причем его пальцы ни разу не коснулись обнаженной кожи. Он пристально посмотрел в глаза Кассандры.
- Роза - королева цветов. Но, клянусь жизнью, даже самая совершенная из роз не сравнится со своей владелицей!
Услышав такой пышный и загадочный комплимент (хотя и не менее приятный от этого), девушка рассмеялась:
- И уж конечно, ничто не сравнится с вашим красноречием, милорд. Скажите, неужели лондонские леди верят столь льстивым словам?
- Лондонские леди менее скромны, чем их сестры из провинции. Наверное, потому, что лишены возможности наблюдать истинную красоту, и считают себя непревзойденными. Леди, которые живут за городом, окружены очаровательной природой и не догадываются, что сами часть этой природы и порой даже затмевают ее. По крайней мере, графиня, это полностью относится к одной известной мне юной леди. Она, несомненно, превосходит по красоте прелестный цветок у нее на груди.
Кассандра, опустив глаза, взглянула на розу. Приятно, когда тебе делают комплименты, а любезности говорят, чтобы доставить удовольствие.
- Но вы просили меня рассказать вам об отце, миледи. - Виконт предложил девушке руку. - Я вижу невдалеке скамейку, вон под той ивой. Давайте посидим в тени, пока я буду делиться с вами воспоминаниями о вашем покойном родителе.
А виконт, ко всему прочему, прекрасно знает, когда следует остановиться, если флирт зашел слишком далеко. Сейчас его глаза смотрят на нее с сочувствием и добротой. Они сядут под деревом и побеседуют; возможно, он станет ее другом. Ведь виконт был и папиным другом. Вполне вероятно, их знакомство не закончится по истечении этих нескольких дней. Было бы замечательно изредка обмениваться с ним письмами. В этом же нет ничего предосудительного. Она ведь уже взрослая и не боится нарушить строгие правила, охраняющие репутацию дамы.
Девушка отказывалась верить в то, что через несколько дней распрощается с ним и больше никогда не увидится.
Правда, Кассандра признавала, что эта мысль до крайности нелепа, поскольку еще вчера она ничего не знала о нем.
Глава 7
Они просидели на скамейке под ивой не меньше часа, наслаждаясь благоуханием роз. В течение всего этого времени виконт развлекал Кассандру историями из жизни ее батюшки. Одни из них были правдой. Другие - слегка приглажены из желания показать графа Уортинга в самом выгодном свете. Остальные - не более чем искусная ложь. Кассандра слушала, глядя на него из-под широких загнутых полей соломенной шляпки, и на лице ее, как в зеркале, отражалось все, что она чувствовала: радость, любопытство, тревога, удивление. Найджел подумал, что искусственность и притворство совершенно чужды этой девушке. И ему стало почти жалко ее.
- Я так рада, что все эти годы отец прожил среди друзей, - сказала она наконец. - Меня всегда беспокоило, как-то он там, в Лондоне? Да и вы вчера говорили, что отец был не очень счастлив.
- Друзья скрашивали ему горечь утраты после смерти вашей матушки. Или по крайней мере помогали немного утешиться.
- Я знаю, это вы помогли ему. И благодарю Бога, что папа познакомился с вами. Я была совсем маленькая и многого тогда не понимала, но теперь уверена, что смерть дедушки, а потом и мамы была для него тяжелым ударом. Двенадцатилетняя дочка вряд ли способна принести утешение.
Виконт взял ее руку в свои.
- Нет, вы не должны думать, что отец не нуждался в вашей любви. - "Значит, она и в самом деле любила Уортинга, этого злобного негодяя", - подумал он, а вслух продолжил:
- Напротив, эта любовь была для него единственным источником радости. Ваш отец говорил мне, что у вас доброе сердце и веселый нрав, графиня, поэтому он не хотел наполнять печалью родной дом.., равно как и брать вас с собой в Лондон. Ведь там его постоянная грусть подавляла бы вас. Глубокая любовь отца к вам выражалась в его стремлении отдалиться от вас.
Кассандра подняла на виконта глаза, полные слез.
- О папа! - горестно воскликнула она. - Как он заблуждался! А теперь слишком поздно - помочь ему невозможно.
Он поднес ее руку к губам:
- Прошу извинить меня, миледи. Мне не следовало ничего вам рассказывать. Ваши слезы больно ранят мое сердце.
- О нет! - Кассандра порывисто обернулась к нему, и Найджелу показалось, что она коснется губами его щеки. Но девушка только улыбнулась ему сквозь слезы:
- Вы так добры ко мне! Я счастлива узнать, что папа не чувствовал себя одиноким среди друзей и в его жизни бывали светлые минуты, даже смех и веселье. Теперь понимаю, почему он так редко приезжал домой и ни разу не пригласил меня с собой в город. До сих пор я никак не хотела признать, что видимое безразличие отца заставляло меня страдать. Но, узнав, чем оно было вызвано, я больше не чувствую боли. Верю: он любил меня так же сильно, как и я его.
Виконт взглянул на нее, чуть прищурившись. Неужели он был таким же наивным в ее возрасте? Увы, да.
- Я так благодарна вам!.. - промолвила девушка. Сейчас самый подходящий момент, чтобы воспользоваться признательностью графини. Стоит только приблизить губы к ее губам, и благодарность превратится в нечто большее. Так он ускорит события и разом приблизит желанную цель, ради которой сюда приехал. Но воспоминания о простодушном девятнадцатилетнем юноше помешали виконту это сделать.
- Ваш дядя, мистер Сайрус Хэвлок, внешне очень напоминает графа Уортинга, - заметил Найджел, чтобы переменить тему разговора. - Сходство и в самом деле поразительное.
- Они близнецы, - пояснила девушка. - Папа всего на полчаса старше дяди Сайруса. В нашем роду близнецы не редкость. По словам бабушки, это всегда мальчики и первые дети в семье.
- И таким образом младший из братьев сразу же теряет право на титул и наследство, опоздав на полчаса или около того, - улыбнулся виконт. - Клянусь, миледи, это несправедливо.
- Вообще-то дядя Сайрус никогда не выказывал недовольства по этому поводу, - возразила Кассандра. - Он очень добр ко мне, хотя порой я проявляю неблагодарность. Но сами посудите, как можно терпеть постоянную опеку, когда тебе уже двадцать? Правда, я старалась не давать волю раздражению. Почти весь год дядя провел здесь, в Кедлстоне, лишь изредка наведываясь к себе домой. И все это время, наверное, думал о том, что вполне мог стать владельцем поместья.
- Так случалось и раньше?
- Не во всех поколениях. Помню, мама как-то говорила, что ужасно обрадовалась, когда родилась я: она так не хотела двойняшек! - Кассандра рассмеялась. - У нас в галерее есть портреты предков, живших столетия назад. В детстве мне больше всего нравилось разглядывать портреты близнецов. За все время существования нашего рода близнецы появились на свет пять раз.
- А портреты и сейчас в Кедлстоне? - живо поинтересовался виконт. - Здесь есть галерея?
- Да. Но боюсь, вам это будет скучно, милорд. Семейные портреты ни о чем не говорят постороннему.
- Миледи, - виконт пристально посмотрел ей в глаза, - мой самый дорогой и близкий друг был членом вашей семьи. Вы также принадлежите к этому славному роду. И мне больно слышать от вас, что визит в портретную галерею может меня утомить.
Кассандра, вспыхнув от смущения, встала со скамьи:
- Возможно, с вашей стороны это очередное проявление галантности. Но если так, вы, несомненно, пожалеете о своем поступке, поскольку я предлагаю вам сию же минуту отправиться в галерею.
Поднявшись на террасу, они встретили у дверей Робина Барр-Хэмптона. Найджел почти не сомневался, что молодой человек вышел поискать их, возможно, желая присмотреть за ними. Его явно встревожило их долгое отсутствие. Но если графиня Уортинг и заметила это, то виду не подала.
- Чудесный день сегодня, не правда ли. Роб? - обратилась она к кузену, по обыкновению весело улыбаясь. - Мы с милордом были в розарии. Виконт рассказывал мне о папе. А теперь мы идем в портретную галерею. Увидимся за чаем, после того как я поговорю с мистером Кобургом.
Кассандра ясно дала понять кузену, что не нуждается в его обществе. "Кто такой Кобург?" - размышлял Найджел. Они вошли в дом, а Барр-Хэмптон остался на террасе.
Первым делом девушка подвела виконта к огромному портрету своего деда, графа Уортинга, с супругой и четырьмя детьми. Маленькие близнецы - покойный ныне граф и его брат-близнец Сайрус Хэвлок - были похожи как две капли воды.
- Но отличить их не составляет труда, - заметила графиня. - Папа гордо стоит рядом с дедушкой, а дядя Сайрус - рядом с бабушкой, что считалось менее почетным. Мне никогда не нравилось, что к близнецам, которые должны быть ближе друг к другу, чем родные братья, так по-разному относились, всячески подчеркивая" различие в их положении. Но такова жизнь.
