Кэролайн Флеминг - Смуглый венецианец
- Какое ты ничтожество! - воскликнула Эмма, едва удерживаясь на ногах. - Не могу понять, что мой отец нашел в тебе!
На Селесту эти слова не произвели никакого впечатления.
- Какая разница? Он был одинок, а если человек одинок, его легко увлечь.
- Я знаю! К сожалению!
Казалось, Селеста получает удовольствие от происходящего. Затем, словно вспомнив о случае в холле, она произнесла:
- А теперь уходи! Я больше не хочу тебя видеть. Ты начинаешь надоедать мне. И если эта тварь, Анна, попытается стать твоей союзницей, она увидит, что силой моего влияния не стоит пренебрегать.
Эмма вышла, чувствуя себя больной и униженной. Неужели ее чувства были так заметны? Неужели по ее поведению Селеста поняла что-то, в чем она сама себе пока еще не признается? Представить себе, что она после этого может встретиться с графом Чезаре, было невозможно, тем более после обвинений, которые он бросил ей в лицо на лодке. Она от всей души пожалела, что вообще согласилась поехать с Селестой в Италию. Ей следовало бы помнить, что мачеха не могла измениться за один день.
Эмма забралась в кровать уже на рассвете и заснула почти мгновенно, глубоким сном без сновидений, от которого пробудилась только в полдень.
9
На следующий день Эмма вообще не встретила графа Чезаре. Он оставался в своей комнате до обеда, потом они с Селестой куда-то уехали, пока Эмма переодевалась к столу. Старая графиня упомянула, что они обедают с друзьями и совсем ничего не сказала о его ране.
На следующее утро Эмма отправилась с Анной за покупками. Старая служанка была рада компании молодой девушки. Эмма помогла ей донести тяжелые корзины, а себе она купила два новых платья на случай, если ей снова придется пойти куда-нибудь с Антонио Венкаре.
Все это время Эмма находилась в ужасно подавленном состоянии и была решительно настроена никогда больше не сталкиваться с Селестой и графом Чезаре. Она надеялась, что скоро сможет вернуться в Англию, где у нее было много друзей. Некоторые из них писали ей, интересуясь, как она проводит время в Венеции, но до сих пор у нее не хватало духа ответить им. Как можно восторгаться отдыхом, когда ситуация, в которой она находилась, с каждым днем все более осложнялась. Когда подошло время ленча, она вошла в гостиную и увидела там графа Чезаре, стоявшего возле бара и наливавшего в стакан приличную порцию виски.
Эмма хотела уйти, но граф увидел ее. Он проглотил половину содержимого стакана и сказал:
- Ну, Эмма! Тебе не нравится, что я пью виски в столь ранний час? Эмма снова повернулась к нему. Она заметила, что несмотря на смуглый цвет его худощавого лица, он все еще выглядит бледным, а левая рука немного напряжена. Тем не менее в темном свободном костюме он был обезоруживающе привлекателен, и ее щеки внезапно вспыхнули, так как она вспомнила их последнюю встречу наедине. Ей показалось, что какой-то магнетизм, исходивший от Видала Чезаре, окутывал ее и лишал сил, наполняя желанием почувствовать на своем теле эти сильные смуглые руки, и ощутить, как его жадные губы страстно прижимаются к ее губам. Но она сказала:
- То что вы делаете, меня не касается.
Она наклонила голову, пытаясь найти сигарету.
Он открыл портсигар, и она нервно взяла одну, позволив ему поднести зажигалку. Затем резко затянувшись, Эмма направилась к открытой двери, ведущей в лоджию. День был прекрасным, легчайший ветерок шевелил тенты на маленьких лодочках, проплывавших внизу.
Краем глаза она видела, что граф стоит чуть позади.
- Я чувствую, что должен извиниться за свое поведение... вчера днем, - неожиданно мягко прошептал он, и Эмма вздрогнула.
- В этом нет необходимости, - холодно ответила она. - Я... Я забыла... все.
- Возможно, нет... - он небрежно пожал плечами. - Но мне не нравится, что в моем присутствии ты ведешь себя как школьница. Ты постоянно держишься так, словно я собираюсь наброситься на тебя.
Эмма придала своему лицу, как ей казалось, насмешливое выражение и с упреком произнесла:
- У вас богатое воображение, граф Чезаре. Если мои манеры кажутся вам чересчур сдержанными, то это оттого, что мое присутствие здесь явно затянулось, и мне очень хотелось бы поскорее уехать.
Чезаре полез в карман за сигарами, и она увидела, как он поморщился от боли в руке. Затем пристально посмотрел на нее, его голубые глаза были твердыми как сталь.
- Ты права, - сказал он наконец. - Я тоже хочу, чтобы ты уехала из Палаццо, но совсем не по той причине, которую ты себе вообразила.
Эмма побледнела.
- Извините, но я не могу оказать вам эту услугу.
Граф задумчиво рассматривал кончик своей сигары.
- Я думаю о твоем благополучии, - произнес он тихим и мягким голосом.
- О, действительно! - В голосе девушки было сомнение.
- Да, действительно, Эмма, пожалуйста, поверь мне...
- Нет, спасибо, - перебила она его, отворачиваясь. - В любом случае, вы забыли наш уговор. Мы не должны разговаривать друг с другом, ну разве что самые обычные приветствия.
Глаза графа потемнели от гнева, он сделал шаг к ней, повернул к себе и сморщился от боли, потому что снова пошевелил раненой рукой. Он резко отпустил ее и сжал кулак.
Сердце Эммы переполнилось состраданием.
- О, Чезаре, - нетерпеливо сказала она. - Вам надо перевязать руку.
- Откуда тебе это известно? - пробормотал он сквозь зубы.
- Я знаю больше, чем вы думаете, - закричала она. - Вам швы наложили? Вы приняли какие-то лекарства?
Лицо графа стало суровым.
- Не надо практиковаться на мне в оказании первой медицинской помощи! - прошептал он, вытирая лоб тыльной стороной руки.
- Это не первая медицинская помощь, - возразила Эмма сердито. - Я была...
- Эмма! - остановил ее голос Селесты. - Как ты думаешь, что ты делаешь?
- Делаю? - Эмма резко повернулась. - Я ничего не делаю. Графу Чезаре больно, вот и все!
Селеста не обратила на нее внимания и подошла к Чезаре.
- Дорогой! Что случилось? Эмма нечаянно задела твою руку?
- Нет, - решительно сказал он. - Эмма ничего не сделала. Абсолютно ничего!
Девушка ушла. Она не могла видеть как мучается Чезаре, а тем более не могла выносить Селесту, игравшую роль ангела-хранителя. Это было так... так ужасно, так фальшиво!
Прошло несколько дней. Эмма редко видела свою мачеху и графа Чезаре, но были ли они вместе все это время, она не знала. Эмме часто доставалось от Селесты, она командовала Анной, давала своей падчерице бесконечные небольшие поручения и вообще ужасно докучала. У девушки почти не оставалось времени для себя, потому что, хотя Селеста и отправлялась утром за покупками, она следила за тем, чтобы Эмме было чем заняться до тех пор, пока она не вернется. Что касается графа Чезаре, то Эмма старалась, чтобы они не оставались наедине.
Вскоре появился Антонио и договорился, что они с Эммой отправятся в оперу слушать "Паяцев". Хотя Эмма и не была страстной любительницей оперного пения, она получила огромное удовольствие от спектакля. Антонио, казалось, наслаждался ее обществом, и на следующий вечер пригласил ее к себе, чтобы познакомить с матерью, отцом и тремя сестрами. Для Эммы это было большим испытанием, хотя тетя графа Чезаре, оказавшаяся восхитительной и привлекательной женщиной, сделала все, чтобы Эмма чувствовала себя непринужденно.
Дни шли, и к большому разочарованию графини Чезаре и Селеста, казалось, нисколько не продвинулись в своих отношениях. В моменты затишья Эмма думала о своем будущем, когда она вернется в Англию. Белые стены больницы теперь казались такими холодными и далекими.
Прошло дней десять после несчастного случая с графом. Эмма собиралась сделать кое-какие покупки по просьбе Анны и в этот момент встретила Видала, выходившего из маленькой кладовой, которая заинтриговала ее в первый день.
- Buon giorno, signorina, - произнес он насмешливо. - Come sta?
- Bene, grazie, - холодно ответила Эмма и хотела пройти мимо, но он преградил ей путь.
- Очень хорошо, - сказал он лениво. - Ну и куда мы идем?
- Это вас не касается, - резко ответила Эмма.
На лице графа появилось раздражение.
- Как ты смеешь говорить так со мной! - воскликнул он. - Я спрашиваю, куда ты идешь?
- О, просто за покупками для Анны, - она показала на дверь. - Джулио ждет меня в лодке. Я могу идти, синьор граф?
Граф отступил в сторону.
- Подожди! У меня тоже есть дело в городе. Я отвезу тебя. Это избавит Джулио от хлопот, так?
Эмма тяжело вздохнула.
- Если вы настаиваете, - произнесла она устало.
Чезаре сердито нахмурился, но девушка небрежно проскользнула мимо, открыла дверь и оглянулась, чтобы посмотреть идет он за ней. Он стоял неподвижно, и она вскрикнула, прижимая руку ко рту:
- О, боже. Я причинила вам боль?
Он покачал головой, но ничего не сказал, а просто последовал за ней через двор к ступенькам. Затем он что-то быстро сказал Джулио по-итальянски, и старый слуга поспешил назад в Палаццо.
- Забирайся в лодку, - сказал граф, и девушка подчинилась, ругая себя за неосторожность.
