Шериз Синклер - Приручить и властвовать
Как только Джессика закончила, Рауль потянул Кимберли за руку вниз, словно за поводок, привлекая ближе к себе. Ему необходимо было почувствовать ее губы, ее аромат, ее мягкость. И он наслаждался всем этим, когда ее нежный рот припал к его губам. Им придется поговорить в ближайшее время, но... не сейчас.
* * *
Сразу после того как Z и Джессика ушли, за Ким явилась медсестра, Мастер R приказал ей быть послушной пациенткой. Упрямец. Господи, как же она не хочет оставлять его.
Персонал больницы и агенты ФБР обсуждали распределение освобожденных женщин по разным палатам и клиникам, но Габи решила взять на себя ответственность в этом вопросе, и они выяснили, что женщины предпочитают остаться вместе, сейчас, во всяком случае. Ким их полностью понимала. Безопаснее держаться вместе: те, кто осмыслил, что произошло, сдружились через пережитые страдания. До тех пор, пока не прибыли их семьи, все эти женщины обрели поддержку вдруг друге.
В большой палате, заполненной бывшими рабынями, медсестра укрыла Ким одеялом, уложив на больничную койку, находящуюся рядом с кроватью Линды, измерила основные показатели ее организма и посветила в глаза фонариком, чем только усилила головную боль.
Но она была хорошей медсестрой, поэтому несколько минут спустя вернулась с обезболивающим средством в компенсацию за пытку фонариком. Какое-то время Ким беседовала с Линдой, разделяя с ней слезы и поддерживая друг друга из-за гибели Холли, испытывая облегчение, что кошмар рабства закончился.
Линда заверила Ким, что не сердится на Сэма за порку, так как у него не было возможности поступить иначе. Он дал ей стоп-слово, и она согласилась. Однако... она больше не будет говорить об этом. Видимо, что-то пошло не так.
Веки Линды отяжелели, и она погрузилась в сон, прежде чем Ким смогла сформулировать тактичный вопрос.
В палате женщины спали или потихоньку плакали, а также беседовали с консультантами, которые приехали с Габи. Благодаря заботе Надзирателя о "товарах", большинство из них не было очень сильно травмировано, по крайней мере, не физически. И они были в состоянии поехать домой.
Ким тревожно осмотрелась. Девушка чувствовала волнение, которое разрасталось внутри нее, с каждой минутой все усиливаясь. Ее руки тряслись, подобно пальмовой ветви при сильном ветре. Черт возьми, все остальные смогли заснуть. Почему же у нее никак не получается?
Может быть, ей следовало поговорить с кем-нибудь. Она не рассказала Линде о Лорде Гревилле и о схватке. Да и Габи от нее отмахнулась, пояснив, что она пока не готова к разговору об этом, и что у них еще будет время, поскольку Габи будет работать здесь каждый день в качестве специалиста ФБР по жертвам, до тех пор, пока похищенные женщины не отправятся домой.
Ким обхватила себя руками, чувствуя опустошение внутри. После того как все это закончится, останется ли от нее что-нибудь? Ей нужно двигаться, заняться чем-нибудь. Она выскользнула из постели, больничная рубашка болталась на ней, но, по крайней мере, санитарки отделения скорой помощи дали ей подходящие по размеру пижамные штаны. Она никогда не забудет этот маленький жест доброты.
Ким шла по коридорам, держась за перила вдоль стен, так как ее мучило слабое головокружение. Когда она проходила мимо дверей, до нее доносились разнообразные запахи: дезинфекции, болезней, испражнений. Ее мышцы пронзила усталость, в ногах появилась тяжесть. «Возвращайся в кровать», - сказала она себе.
Но номер палаты был ей знаком, и тогда она все поняла. Ким полагала, что бродит наугад, однако... почему-то оказалась у палаты Мастера R.
Когда она заглянула внутрь, ее сердце сделало медленный кульбит. Не все внутри нее было охвачено пустой.
Он до сих пор бодрствовал, хмуро разглядывая небольшое блюдо, стоящее на откидном столике. Перекус посреди ночи?
- Вам нужна помощь с ужином? - спросила она, входя в палату.
- Что это за еда такая - желе? Еще и зеленое. Пища не должна быть зеленого цвета. - Он недовольно посмотрел на нее, взгляд стал внимательным, несмотря на то что голос оставался спокойным. - Пиво было бы предпочтительнее. Иди сюда, gatita.
Он протянул ей руку.
Ким вложила свои пальчики в мужскую широкую ладонь, чувствуя его мозоли и сдержанную силу. Но возможность видеть его не помогала. Она осознала, что ничто не поможет ей, и попыталась отступить.
- Вам нужно поспать.
- И тебе тоже следует находиться в своей постели. - Он улыбнулся ей. - Опусти поручень и сядь рядом со мной.
- Нет. Это может навредить Вам.
- Сейчас же, sumisita.
Боже, когда он пользовался этой интонацией, иногда, в редких случаях, она могла ослушаться его. Но не сегодня.
Когда Ким задвинула поручень, он опустил голову на подушку и, взяв девушку за руку, притянул ближе к себе, чтобы усадить с краю. Она знала, что любое движение, вероятно, причиняет ему боль, но на его лице ничего не отразилось.
- Ладно, я здесь. Вы счастливы?
Сидя сковано в вертикальном положении, она бросила на него сердитый взгляд.
- Пока еще нет. Гален сообщил, что ты рассказала ему о том, что произошло. Ты поделилась с ним тем, что чувствовала в тот момент, да?
Она попыталась встать, но его хватка усилилась.
- Я не хочу говорить об этом.
- Но будешь. - Уголок его рта приподнялся. - Как и я, и таким образом мы поддержим друг друга.
- Нет.
Подбородок Рауля немного приподнялся, и она обнаружила, что исчерпала лимит непокорности в своей душе. Ким потупила взгляд.
- Bueno. Я начну. Когда ты сказала, что человек в комнате - это Гревилл, я был зол и напуган, из-за того, что нас подставили.
Он никогда не показывал этого. Ким посмотрела ему в глаза.
- Правда?
- Я очень испугался, Кимберли. - Его пальцы сжали ее руку, а большой палец стал выводить круги на тыльной стороне ладони. - А ты? Ты не выглядела разозленной, - подсказал он ей после секундного молчания.
- Я... Я была так... – Ее глаза наполнялись влагой по мере того, как захлестывали воспоминания. - Так напугана. Я знала, что могу умереть там.
Его глаза сузились.
- Ты думала, я оставлю тебя?
Дрожь усиливалась до тех пор, пока она не почувствовала, что вся кровать начала сотрясаться вместе с ней.
- Я знала, что он заставит вас уйти. Он не оставил бы вам выбора, и...
И она бы кричала в одиночестве, пока умирала. Рауль вздохнул и потянул ее вниз на себя. Ким стала отбиваться.
- Нет, я сделаю вам больно. - Он фыркнул, засмеявшись через боль. - Если будешь драться со мной, то да. Я уже даже чувствую, как начинают расходиться швы.
Она замерла, уставившись на белые марлевые повязки, покрывающие его грудь.
