Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь
— Не смей говорить так, будто он умер! — с тихой яростью в голосе произнесла Сольвейг.
* * *— Я тебя ненавижу.
Профессор Защиты от Темных сил сидел в кресле. Теперь его руки были привязаны к подлокотникам. Голову профессора укутывала потешная чалма из полотенца.
— Да? — удивился Сириус Блэк. Он сидел напротив Люпина и курил. — А кто-то совсем недавно почти признался мне в любви…
— Я поторопился, — отрезал Люпин. — Я не знал всей глубины твоего коварства.
— Зато представь, какой ты теперь будешь красавчик! — Сириус даже зажмурился от удовольствия. — Все студенты будут твоими.
— Отлично! — буркнул Люпин. — Но сначала я займусь Снейпом.
— Ничего у тебя не выйдет, он скучнейший натурал, — Сириус улыбнулся. — Кстати, Реми, ты слышишь?
— Что я могу слышать, если ты намертво замотал мне уши полотенцем? — ядовито осведомился Рем.
— Твоя неведомая зверушка снова скулит, — Сириус предпочел проигнорировать выпад. Рем вздохнул.
— Сири, ты мне друг?
— Не развяжу, — тут же среагировал Блэк. — Ты тут же снимешь полотенце.
— Ладно! — рявкнул Рем. — Там, в шкафу, бутыль молока и хлеб. Достань, пожалуйста. Нет, правая дверца.
Так. Теперь из левого ящичка — большое блюдо. Налей туда молока и накроши хлеба. И подогрей.
— Как?
— Сири, ты все-таки не в своем уме. Ты же волшебник!
Сириус, с огромным блюдом в одной руке и палочкой в другой выглядящий почти так же глупо, как и Рем с полотенцем на голове, раздраженно произнес:
— Мог бы не ругаться, тебе же помогаю!
— Ага, после того, как ты же меня и обездвижил, — огрызнулся Рем. — Приоткрой дверь в спальню и поставь это там.
Когда Сириус подошел к двери, скулеж с той стороны стал еще громче, и к нему добавился скрежет когтей.
Блэк приоткрыл дверь, из-за которой тут же выглянула любопытная черная мордочка. Сириус поставил блюдо на пол. Черный волчонок, совсем маленький, доверчиво вышел из спальни и уткнулся носом в молоко.
— Боже, Реми, что это? — Сириус осторожно погладил зверька за ушами. Тот не среагировал, продолжая сосредоточено лакать.
— Волчонок, — улыбнулся Рем. — Я нашел его в лесу. Странно, он обычно недоверчив к чужим.
Поевший волчонок дал Сириусу себя приласкать и вернулся в спальню. Ухмыляясь, Сириус опустился в свое кресло.
— Чувствуешь себя папочкой, верно, Луни?
— В некотором роде, — буркнул тот. — Сириус, у меня голова чешется. Давай уже снимем этот кошмар!
Сириус бросил быстрый взгляд на песочные часы и кивнул.
— Ты прав. Пора.
— Учти, — произнес Люпин, когда Сириус отвязывал его от кресла, — если у меня волосы позеленеют или еще что-нибудь в этом роде, я тебя убью!
— И давно ты так беспокоишься о своей внешности, Луни?
— Меня и так люди боятся, Мягколап, — отозвался Люпин. — Хочешь, чтоб от меня шарахались?
— Дурак ты, Люпин, — очень неожиданно ответил Сириус и потащил друга в ванную. Рем хотел было выяснить, что именно Сириус имел в виду, но тот, не дав сказать профессору ни слова, снова сунул его голову в воду.
Наконец, краску смыло, и Люпин, выпрямившись, пожаловался:
— Мне вода натекла в штаны. И спина ноет.
— Зато сейчас ты будешь красавчик, — утешил его Сириус и произнес высушивающее заклинание. Люпин провел рукой по волосам — выпадать они, судя по всему, не собирались.
— Я хочу посмотреть.
— Погоди, — Сириус усадил Рема на край ванны и взял расческу. — Сейчас я тебя только причешу, и ты будешь совсем красавица.
— Что ты мелешь… — пробормотал Люпин, но скорее по инерции. Прикосновения к волосам действовали на него как самое лучшее расслабляющее; Сириус, зная это, продолжал медленно ласкать гребенкой густые пряди, так что Рем даже замурлыкал от удовольствия.
— Мне всегда нравилось тебя расчесывать, — заметил он.
— Мне тоже нравилось, — мягко улыбнулся Рем. — Но только пока ты не начинал меня стричь.
— Когда это я тебя стриг? — удивился Сириус.
— Было такое, — ответил Люпин. — На пятом курсе, когда у меня сильно отросла челка и лезла в глаза…
— А, ну да, — Сириус провел широкой ладонью по волосам Люпина, захватывая их ото лба и отводя назад.
Рем зажмурился от удовольствия. — И челка у тебя в результате стала кривая.
— А Лили сказала, что это модно, — вспомнил Рем.
— Это был ужас, — Сириус скривился. — Я думал, ты меня убьешь…
— Ну да… — тихо произнес Люпин, подняв руку и слегка коснувшись запястья Сириуса. Руки в его волосах вдруг замерли. А потом одна из них скользнула на шею и отвела пряди в сторону. И нежно, почти невесомо оголившейся шеи коснулись губы.
— Сири…
— Реми…
Внезапно Сириус скользнул на пол и опустился на колени у ног Люпина.
— Реми, ты любишь меня?
— Как же я могу не любить тебя? — Люпин протянул руку, чтобы коснуться плеча друга, но почему-то не коснулся.
— Нет, Реми, я не о том, — Сириус поднял голову. — Ты — любишь — меня?
— Да, — ответил оборотень. Сириус наклонил голову и уткнулся лицом в его колени.
— Я так хочу любить тебя, Луни… Ты ведь дашь мне возможность научиться?
— Сириус, я не…
— Я люблю тебя! Я буду хорошим. Я постараюсь сделать все, чтобы со мной было хорошо! Луни, я так скучал по тебе. Я так хочу остаться с тобой…
— Да я же не гоню тебя! — воскликнул Люпин.
— Я хочу остаться с тобой, — упрямо повторил Сириус. — С тобой, понимаешь? Навсегда?
— Ты мне предложение, что ли, делаешь? — улыбнулся оборотень. Сириус поднял голову и улыбнулся в ответ.
— Ну да… Получается…
— Мы не староваты, чтобы начинать новую жизнь, Сири?
— А у меня старой не было, — улыбка немного смягчила горечь этих слов, но не сняла ее вовсе, и Люпин почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. К сорока годам становишься все более сентиментальным…
— Кстати, ты вовсе не стар, — добавил Сириус, с удовольствием глядя на Люпина. — Сейчас сам увидишь.
Он встал и помог подняться Люпину, хотя тот и не нуждался в помощи. Но все он принял предложенную руку и, ведомый этой рукой, слегка робея, подошел к зеркалу.
Оказывается, на его лице было вовсе не так уж и много морщин. В обрамлении пепельно-русых волос без единого седого оно казалось даже слишком молодым для мужчины почти сорока лет.
— Нравится? — спросил Сириус в ухо. Люпин слегка повернул к нему голову, не забывая краем глаза все же поглядывать в зеркало. А оно показывало восхитительное зрелище — двое красивых мужчин, один — с гривой угольно-черных волос, другой — с копной золотисто-русых, один — высокий, мускулистый, крепко сбитый, другой — пониже ростом, изящный и хрупкий. Люпин слегка улыбнулся.
