Жозефина Мутценбахер - История жизни венской проститутки, рассказанная ею самой
Зато в последующие недели всё было с лихвой навёрстано. Мицци и её брат жили достаточно далеко и лишь изредка могли приходить в гости. А в промежутках нас с Анной обоим нашим партнёрам вполне хватало. Игра в папу и маму была заброшена окончательно, теперь мы больше не играли, а совокуплялись совершенно безо всяких предлогов точно так же, как Мицци и Полдль. Мы совокуплялись стоя и лёжа, и часто – Анна в той же степени, что и я – даже страдали от боли, потому что Фердль и Франц теперь хотели, во что бы то ни стало попробовать ввинтить нам свои «стерженьки» под завязку. Однако дело у них не ладилось.
Такая жизнь продолжалась всё лето. Потом наши друзья переехали в другое место, и я снова увидела белокурую Анну лишь много позже. Но перед этим Мицци и её брат ещё раз появились тут, и вместе с ними пришёл большой парень, которому было уже пятнадцать лет.
Звали его Роберт, он уже прошёл выучку и поэтому незамедлительно взял на себя управление нашими забавами. Когда он показал нам свой «хобот», мы заметили, что у него уже росли волосы, и мы, три девчонки, долго играли с ним. Мы гладили его, ласкали его яички, держали его стержень, который был очень горячим на ощупь, в руках и радовались, чувствуя его чуть заметное конвульсивное подрагивание. Мы были от него в полном восторге, потому что член у него оказался такой большой и толстый, какого мы никогда не видели.
Мицци предложила ему начать с неё. Но он сказал:
– Нет. Сначала я хочу отыметь Пепи.
И я хорошо помню, какую огромную радость я испытала. Не теряя ни секунды, я тотчас же побежала к кровати, улеглась на спину и, сбросив с себя одежду, широко раздвинула ноги, чтобы принять его. Роберт подошёл к кровати, дотронулся до моего лобка и произнёс:
– О господи, да тут можно только снаружи обтачивать.
На что Мицци с ревностью ему крикнула:
– Ну, естественно, у неё же даже волос там нет, иди сюда, возьми лучше меня, мне ты сможешь вставить его целиком, давай же!
И с этими словами она улеглась на кровать рядом со мной и хотела, было, меня оттеснить. Однако Роберт ответил:
– Так дело не пойдёт, я хочу поиметь Пепи.
Я лежала, ни жива, ни мертва и только смотрела на него. У него всё лицо раскраснелось от старания, когда он начал медленно и постепенно втирать мне в щель палец, так что я испытала такую похоть, какой ещё никогда не испытывала. Он на мгновение задумался, а потом объявил:
– Сейчас я вам кое-что покажу.
После этого он кликнул Анну, которая тоже улеглась на кровать у стенки. Я оказалась посередине, а Мицци у внешнего края. Роберт забрался в кровать, однако не лёг на меня, а приказал мне:
– Перевернись!
Я послушно легла на живот, и он приподнял мне платье повыше, так, что обнажилась моя попка. Анна должна была переместиться повыше к изголовью кровати, и её плюшка располагалась теперь на уровне моих плеч. Анну он тоже раздел, а от Мицци потребовал, чтобы та оголила груди. Она скинула сорочку, и я увидела, что её соски остро торчат. Тогда Роберт просунул мне под живот руку и приподнял, чтобы моя попка была чуточку повыше. Он велел мне крепко стиснуть бёдра, и сзади ввел свой «хобот» таким образом, что ягодицами, в промежности и между складок расселины я ощутила жар его горячей колбаски, которая теперь оказалась зажатой между моими бёдрами, промежностью и попкой.
Роберт извлёк руку из-под моего живота и начал производить едва заметные толчки. Я ощутила такую приятность, что она растеклась у меня по всему телу. Внезапно я начала, как Мицци, стонать и вздыхать, отвечая попкой на его толчки. Головой я так глубоко зарылась в постель, что ничего не видела, а только чувствовала, как Роберт меня обрабатывает. Однако вскоре я к своему удивлению услыхала, как заохали и застонали Анна и Мицци. Я подняла глаза и увидела, как Роберт левой рукой играет в плюшке Анны и, должно быть, делает это очень здорово, ибо она подпрыгивала точно сама не своя. Правой же рукой Роберт играл с одним из сосков Мицци, который благодаря этому становился всё острее и выше. При этом он медленными толчками имел меня и тяжело дышал.
Фердль и Франц стояли рядом с кроватью и наблюдали за происходящим.
Тут Мицци не своим голосом закричала:
– Ах, ах!.. Я хочу что-нибудь в плюшку, ах, Францль, Фердль, вставьте же мне хоть кто-нибудь!.. Ах, я должна сношаться… Францик, маленький, ну иди же!..
Она ощупывала рукой пространство вокруг себя, и Франц поспешил дать ей свой «хвостик». Она потянула его к себе, в результате чего Франц тоже оказался на кровати и со всем прилежанием принялся сношать Мицци. При этом он снова оказался в выгодном и приятном положении, поскольку Роберт освободил его от обязанности заниматься грудками Мицци, не выпуская, однако, поводья из рук и успевая всюду.
Сладострастная горячность Мицци настолько переполняла её, что она опять вытянула руку, и на сей раз её брат, Полдль, дал ей свой «хобот». Она гладила его, Полдль очень возбудился от этого, и тогда она вдруг взяла его «хобот» в рот, зажала губами и принялась сосать.
Фердль, до сих пор простаивавший без дела, при виде всего этого больше не мог сдерживаться. Он через голову Мицци заполз в постель к своей сестре Анне, взял её за голову и сунул свой «леденец» ей в рот. Та не только спокойно смирилась с этим, но даже, похоже, ещё больше взвинтилась, и я видела, как она вылизывала и, причмокивая, целовала кончик, который двигался у неё во рту туда и обратно.
Таким образом, мы, все семеро, оказались занятыми. Роберт продолжал неторопливо обрабатывать меня, и от этого возникло такое ощущение, какого я в жизни ещё не испытывала. Оно было таким же хорошим, как этот толстый, горячий шлейф. Внезапно толчки Роберта стали резче и быстрее, и вдруг я с оторопью почувствовала, как мой живот обдало что-то мокрое и горячее. Я закричала. Однако Роберт, продолжая усердно оттачивать, нетерпеливо меня осадил:
– Лежи смирно, у меня накатило.
Я воспротивилась и хотела, было, сбежать:
– Да ты же меня обоссал!
На что он возразил:
– Нет, я только брызнул, так и должно быть.
И на этом он закончил.
Мы выпутались друг из друга, и все были крайне изумлены новостью, что Роберт брызнул струёй. В ответ Роберт заверил нас, что в этом нет ничего необычного, что Фердль, Францль и Полдль ещё слишком молоды и что поэтому, когда они доходят до апогея, у них появляется только малюсенькая капелька. А когда у них вокруг хобота вырастут волосы, они тоже будут брызгать не хуже него.
Неугомонная Мицци пожелала узнать:
– Ты теперь меня будешь сношать?
Однако мальчишки, Анна и я предложили посмотреть, как Роберт брызгает. Роберт был готов к этому.
– Вы должны хорошо поработать со мной руками, – заявил он.
