Шелли Брэдли - Дерзкий и Властный
— Я собираюсь снова пометить тебя, прелесть, — пробормотал Хаммер возле ее груди.
Он ощутил, как Рейн задрожала, еще до того, как ее пальчики зарылись в его волосах.
— Я хочу этого.
Склонив голову, девушка обнажила свою изящную шею, словно приглашая его. Макен не стал отказываться. Он начал покусывать ее кожу, поднимаясь выше к губам и оставляя дорожку из крошечных красных следов. Остановившись, он завис напротив губ девушки, наслаждаясь теплотой ее дыхания, а затем сдернул с нее корсет, позволяя тому упасть на пол.
— Как ты должна называть меня? — напомнил он возле ее губ.
— Сэр. Я хочу этого, Сэр.
— Очень хорошо.
Макен обхватил рукой затылок девушки и притянул ближе, удерживая ее взгляд. Затем он соединил их губы вместе, прорываясь глубоко внутрь, упиваясь ее одурманивающей силой, ее восхитительным контролем.
Коллективный вздох пронесся по темнице, сопровождаемый гулом приглушенного шепота. Хаммер не сомневался, что его пылкая одержимость ртом Рейн, как и его выбор партнерши, будут на слуху еще несколько дней.
Уже давным-давно никто не смотрел в его сторону, когда он входил в темницу с сабой. Черт, он каждую ночь проводил с новой сабой. Но прошлой весной, когда Хаммер закончил сессию со стеком, а затем потянулся к ширинке и за презервативом, только тогда он заметил, как в глазах Рейн застыли слезы страдания. Увиденное пронзило его в самое сердце.
Он даже не запомнил имя той женщины, но он никогда не забывал опустошающего выражения лица Рейн. После этого момента, он почти перестал устраивать публичные сцены.
И он никогда, никогда, не целовал сабу с такой страстью.
Теперь он проигнорировал шепот других и снова обрушился на рот Рейн. Макен провел слишком много лет, страстно сгорая от нетерпения публично признать девушку своей. К черту всех остальных.
Хаммер углубил поцелуй и почувствовал, как его обыденная сторона ускользает... а естественная сущность Дома берет верх. Его плечи распрямились. Макен расправил грудную клетку. Затем он сжал в кулак чернильную гриву волос Рейн и, утробно зарычав, словно одержимый захватил ее язык, притягивая миниатюрное тело девушки к себе.
Его рот еще жестче клеймил ее, губы обжигали. Рейн вцепилась пальцами в его волосы. Ее соски сжались, и Макен жаждал сорвать с себя рубашку, чтобы ощутить их своей обнаженной грудью.
Мужчина провел рукой вниз по спине Рейн, вокруг ее талии, не отрываясь от губ. Повернув маленькую пуговицу на ее юбке, Хаммер медленно расстегнул молнию и стянул одежду вниз. Она упала к ногам девушки.
Прервав поцелуй, Хаммер окинул ее взглядом. Он обнажил милые красные отметины, знаки его власти, которые оставил ранее на молочной коже бедра и на гладком лобке девушки. Эти отметины, искушая, взывали к нему. Макен просто не мог противостоять этому соблазну.
Толпа вокруг них еще громче зашумела, тоже очевидно заметив метки. Без сомнений, даже теперь, когда он оставил эти укусы на ее нежной плоти, люди начнут строить догадки. Ноздри Хаммера затрепетали. Его наполнило удовлетворение.
Он наклонился к уху Рейн:
— Шагни из своей юбки.
— Да, Сэр, — ответила Рейн.
Она, наконец, обратилась к нему «Сэр» достаточно громко, чтобы услышали все остальные. Не только гордость заполнила душу Хаммера, когда она прилюдно заявила, что принадлежит ему. И на фоне нарастающего шума, он не смог удержать самодовольную улыбку, которая появилась на его губах.
С грациозным изяществом, Рейн переступила через лужицу из одежды у своих ног, а затем опустила взгляд в пол. Боже, она стала воплощением покорности, очевидно стремясь представить его, а также и саму себя, в лучшем, едва ли не ослепляющем свете.
Мир Хаммера сосредоточился только на этой женщине. Он всегда подозревал, что она потрясающа, картина, представшая перед ним сейчас, заставляла его доминантную натуру подниматься из самых глубин.
— Забирайся на скамью.
Сначала Рейн подняла глаза, в них отражалось полное доверие и вера в него. Она протянула руку, и Макен помог ей встать коленями на обтянутую кожей поверхность. Когда девушка нагнулась и расположилась на широкой мягкой перекладине, Хаммер встав сзади, пододвинулся к ней поближе. Он, едва касаясь, провел кончиками пальцев вдоль ее позвоночника. Кожа Рейн покрылась мурашками. Повернув к нему голову, девушка сосредоточилась на его лице, пока он выводил замысловатые узоры на ее коже, затем слегка вздохнула и закрыла глаза.
— Твоя кожа словно бархат, — пробормотал он, ощущая, как растворяется напряжение под его пальцами. — Мягкая. Шелковистая. Теплая. Ты готова принять мое удовольствие и мою боль?
— Да, Сэр.
Ответ Рейн был таким тихим, что Хаммер едва не пропустил его. Но все же уловил нотку тревоги в ее тоне. Едва заметная волна напряжения заставила ее тело дрожать в ожидании. Нахмурившись, Хаммер изучал и осматривал девушку. Она была такой храброй. Он не позволит ей волноваться и замыкаться в себе или цепляться за свою силу воли.
Подняв руку, Макен опустил ее на попку Рейн со звонким шлепком. Его ладонь вызвала обжигающую боль, и тонкий визг вырвался из ее горла. Его член, зажатый в тесном плену брюк, резко дернулся, пока мужчина упивался ее криками.
— Я не слышу тебя, — рявкнул Хаммер.
Рейн резко повернула голову и судорожно втянула воздух:
— Да, Сэр.
Скользнув ладонью по припухшему краснеющему отпечатку, Хаммер наклонился и прошептал ей на ухо:
— Позволь моему огню прожечь тебя до костей, — приказал он. — Возьми мою боль. Позволь ей омыть тебя и унести прочь.
Отстранившись, чтобы взглянуть на лицо Рейн, Макен продолжал ласкать место удара, и девушка снова опустила голову, стараясь успокоить свое дыхание. Хаммер, разбирающийся во всех тонкостях ее натуры, увидел, что маленькая линия между ее бровями, которую он приметил за завтраком, стала еще глубже и отчетливее.
— Я стараюсь, Сэр.
— Ты прекрасно справляешься, прелесть. Я искренне горжусь тобой.
Подойдя к скамье сбоку, Хаммер провел ладонью вдоль тела девушки, прежде чем добраться до ее груди. Он подразнил ее сосок, перекатывая его между большим и указательным пальцами. Дыхание Рейн сбилось, и она застонала. Складка между ее бровями разгладилась. Хаммер улыбнулся.
Она делала чертовски больше, чем просто старалась. Рейн приняла этот шлепок, словно была хорошо натренированной сабой. Временами, например, как сейчас, девушка совершенно поражала его.
— Спасибо, Сэр, — ее голос дрожал.
Теперь от переживаний дернулись уголки ее губ.
