Шелли Брэдли - Дерзкий и Властный
Звуки от ударов паддлов и кнутов из окружающих сцен затихли. Домы сделали паузы, потянувшись к своим сабам, чтобы приласкать и понаблюдать за происходящим. Некоторые старожилы клуба довольно ухмыльнулись, словно они ждали, когда Хаммер наконец вытащит голову из задницы и признает свои чувства к Рейн.
Макен сжал челюсти. Он собирался устроить им гребаное шоу.
— На нас все смотрят, — прошептала Рейн.
Хаммер повернулся к девушке и приподнял бровь:
— Потому что ты великолепна, прелесть.
— Уверена, это по тому, что ты редко устраиваешь публичные сцены. И при членах клуба ты никогда не прикасался ко мне.
— Неважно, почему они пялятся. Пусть наблюдают, — прошептал он, замечая знаки нервного возбуждения на ее лице. — Тебе нравится это, не так ли?
Рейн осмотрела толпу:
— Может быть. Я не знаю. Когда Лиам брал меня публично, он заставил сфокусироваться только на нем, чтобы я не замечала никого вокруг. Я с трудом могу вспомнить кого-нибудь. Только его. И тебя.
Хаммер уже знал, что девушке понравится то, что он запланировал. Мужчина наклонился к самому ее уху:
— Пойдем, моя маленькая эксгибиционистка. Давай наденем манжеты и раскроем тебя так, чтобы у нас было больше пространства для игр.
Рейн робко прикоснулась пальцами к груди Макена. То, как она смотрела на него: неуверенно, ища поддержки, – разожгло его доминантную натуру.
— Я здесь не для того, чтобы понравиться кому-то еще, а лишь для вашего с Лиамом удовольствия. Мне пох... эм, все равно, что думают остальные, пока я знаю, что принадлежу вам обоим.
— К тому времени как мы закончим, я не оставлю ни единого сомнения в мыслях присутствующих.
Рейн моргнула, и Хаммер заметил, как начинает быстрее пульсировать жилка на шее у девушки.
— Что именно ты...
— Планирую сделать с тобой? — перебил ее Хаммер с дьявольской улыбкой на лице.
— Да. Я взволнована, но не думаю, что смогу... без кнута, пожалуйста. — Она вздрогнула. — Он пугает меня.
По тому, какие звуки он издал, девушке стало понятно, что он хотел причинить ей боль и оставить отметины на ее плоти. Он мог, но не с ней. Никогда. Естественно, он стал бы уважать ее пределы... Пока. В природе Дома было раздвигать их, но он сделает это позже.
— Я знаю, что боль не укрепит твою покорность.
Рейн прикусила нижнюю губу. Волнение и нервы подтачивали ее самообладание, но она кивнула.
Хаммер прикоснулся к лицу девушки и посмотрел ей в глаза.
— Поговори со мной. Что происходит в твоей головке?
— Я все еще волнуюсь за Лиама, — ответила она приглушенным шепотом. — Почему он не звонит?
— Если что-то пошло не так, он найдет способ связаться с нами.
— Но... разве мы не должны подождать, пока он не присоединится к нам?
— Лиам с тобой, прелесть. Прямо здесь, — Хаммер положил ладонь на ее грудь в области сердца. — Я хочу, чтобы ты чувствовала его через меня. Ты понимаешь?
Слезы наполнили глаза девушки:
— Я постараюсь, Сэр.
— Ты справишься. А теперь заставь нас гордиться тобой.
Хаммер смахнул слезу, скатившуюся из-под густых ресниц Рейн.
Она всхлипнула, неожиданно напрягаясь:
— Что, если я не смогу этого сделать, Макен? То есть, правильно сделать. — Выдавила она еле слышно. — Я хочу этого. Боже, я хотела этого с тех пор, как начала фантазировать о тебе.
Легкий румянец окрасил щеки девушки в розовый цвет.
— И когда именно ты начала это делать?
Хаммер провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе, отчаянно желая узнать ответ.
Рейн стыдливо отвела взгляд в сторону:
— С тех пор, как поняла что это за место, и почему меня так тянет к тебе. Наверное, недели через две после того, как ты нашел меня в переулке.
Она начала появляться в фантазиях Хаммера намного раньше. Как только сошли синяки и ссадины, полученные в результате побоев ее отца, и Рейн перестала смотреть на Макена словно он был еще одним монстром с членом, намеревающимся причинить ей боль, он начал мечтать о том, как эта прекрасная девушка вручает ему себя. Две тысячи триста с чем-то дней, и такое же число долгих, одиноких ночей, он хотел привести ее сюда и сделать своей.
— Ты не единственная, — признался он, а затем нахмурился. — Но то, что я сходил с ума по девушке, которая еще не достигла совершеннолетия, заставило меня чувствовать себя больным ублюдком.
И наблюдая за тем, как эта девушка превращалась в женщину, Хаммер желал ее все сильнее и сильнее. В течение многих лет, каждый день был тренировкой на выдержку и тестом на креативность в попытках придумать новые отговорки, чтобы отказать себе в получении наслаждения с Рейн.
— Это не сделало тебя педофилом, Макен. Мне было семнадцать, а не пять, — напомнила она многозначительно. — И я по-прежнему хочу тебя, ты ведь это знаешь.
— Надеюсь, так всегда и будет, прелесть. Мои чувства никогда не изменятся.
— Тогда помоги мне, пожалуйста. — Подняв на него свои большие доверчивые голубые глаза, девушка обхватила пальцами лацкан его пиджака. — У меня кружится голова от различных мыслей. Что, если я облажаюсь перед тобой, потому что не смогу отключить свой мозг?
— Позволь мне волноваться об этом.
Мысль о том, что он впервые доведет ее до сабспейса, глубоко потрясла Хаммера. Ни за что на свете он не облажается.
— Я хочу этого, но за все эти годы ты провел множество сцен с огромным количеством саб, большинство из них были намного опытнее. Я не знаю, чего именно ожидать, — прошептала Рейн.
Понимая, что все внимание сейчас направлено на него, Хаммер притянул девушку в свои объятия и поцеловал в лоб, желая вытолкнуть хаос и тревогу из ее мыслей и заменить их любовью и уверенностью.
— Единственный способ подвести меня – это не попробовать, — уверил ее Хаммер. — Ты доверяешь мне свое тело и свою безопасность?
— Полностью.
Ее ответ наполнил его мужской гордостью.
— Тогда позволь мне направлять тебя. Я не подведу.
— Да, Сэр, — выдохнула Рейн, закрыв глаза и уже пытаясь полностью отдать себя.
Прижавшись губами к ее шее, он медленно расшнуровал на ней корсет. Когда тот соскользнул с груди девушки, Макен отодвинулся, наблюдая, как материал свободно ниспадает вокруг ее тела. От одного взгляда на красный след от его укуса, который он оставил на безупречной коже Рейн всего несколько часов назад, волна желания пронеслась по венам, перемешиваясь со стремлением пометить каждый дюйм ее тела и показать всему миру, что эта девушка принадлежит ему. Скользнув пальцем по отметине, Хаммер наклонился и провел языком по припухшей плоти.
