Роман с горцем (ЛП) - Бакстер Кэт

Он фыркнул.

— Придумала это сама?

Я хмурюсь.

— Не совсем. Меня назвали родители.

— Но ты же пишешь книги, верно?

— Пишу.

— Пейдж Тернер, — он поворачивается, и это происходит почти в замедленной съемке. — Переворачиватель страниц. Не может быть, чтобы это было твое настоящее имя.

Я перестаю идти и сжимаю руки в кулаки.

— Хочу, чтобы ты знал, — это абсолютно точно мое настоящее имя, — я тыкаю его в грудь, и кажется, будто я тычусь в каменную плиту. — Могу показать свои водительские права.

Его щека дергается, и я клянусь, — он почти улыбается.

Я хмурюсь.

— Ты смеешься надо мной?

Его хмурый взгляд усиливается.

— Ни в коем случае, — затем он разворачивается и продолжает путь. — Прости, что посмеялся над твоим именем. Полагаю, это идеальное имя для автора.

Я издаю сдавленный смешок.

— Не всегда, — я спешу догнать его длинные конечности. — Иногда обозреватели используют это против меня. Оглядываясь назад, я, наверное, должна была использовать псевдоним. Но моя мама всегда хотела быть автором, она дала мне это имя, и казалось, — это прекрасная дань уважения.

Он оглядывается на меня через свое громадное плечо, и его кристально-зеленые глаза сужаются.

— Ее больше нет?

— Да. Рак груди, когда мне было девятнадцать.

— Сожалею.

— Спасибо.

— Моих предков тоже больше нет. Автокатастрофа. Мне было двадцать.

Мое сердце сжимается, и хочется обнять его или сжать руку.

— Оба сразу. Должно быть, это было тяжело.

— Тяжелее для моего брата, которому в итоге пришлось воспитывать нашу младшую сестру.

— А где был ты?

— В армии.

Что подтверждает мою теорию о том, что это тот самый ворчун.

Вероятно, это объясняет и шрамы на его лице. Этому человеку явно есть что рассказать, но, судя по тому, как отрывисто прозвучал односложный ответ, он не собирался рассказывать ничего из этого. По крайней мере, не сейчас.

Мы прошли через поляну, и я впервые увидела его хижину. Из красного кедра, с традиционным срубом, она казалась очень подходящим домом для горца.

Он обошел дом по периметру и бесцеремонно бросил на землю палатку.

— Почему именно эта сторона дома? — спрашиваю я.

Он потирает затылок, и я удивляюсь размеру его руки. Пальцы толстые и обветренные. Легкая россыпь черных волос поднимается над запястьем на тыльной стороне кисти и снова над суставами первых костяшек. Его руки — самые мужественные из всех, что я когда-либо видела, и внутри все сжалось от одного их вида.

Это самая сильная реакция, которую я когда-либо испытывала при общении с мужчиной, и от нее я чувствую себя невероятно уязвимой и выбитой из колеи. Я отворачиваюсь от него и поворачиваюсь лицом к палатке, чтобы попытаться собрать ее.

— С этой стороны хижина будет блокировать большую часть ветра.

Звук его голоса пугает меня, и я качаю головой, потому что совершенно забыла, что задала ему вопрос. Этот человек явно сломал мне мозг. О, или знаете что? Наверняка это из-за большой высоты. Точно. У меня сильная боязнь высоты. Это может вызывать случайную возбужденность, верно?

— О, точно, да, это имеет прекрасный смысл. Спасибо.

Я оглядываюсь на него, а он все еще стоит на месте, скрестив массивные руки на своей мускулистой груди. Насупленный взгляд, надвинутая на темно-каштановые волосы шапочка, клетчатая фланелевая рубашка, которая, кажется, вот-вот лопнет по швам, джинсы, которые едва сдерживают его бедра размером с древесный ствол. Боже правый, он словно вышел из каталога «Биг энд Талл», издание «Горный человек».

Он кивает на палатку:

— Уверена, что не хочешь, чтобы я собрал ее для тебя?

— Нет. Инструкции у меня где-то в сумке, — я снимаю рюкзак со спины и бросаю на твердую землю перед собой. — Если не получится, я всегда могу найти видео в интернете.

Несмотря на то, что борода закрывает его челюсть, я все равно могу сказать, что она напряжена, по легким движениям его ушей.

— Спасибо за помощь. И за то, что позволил разбить лагерь на твоем дворе.

Он ворчит, разворачивается и шагает вверх по нескольким ступенькам к двери своего домика. Потом он скрывается внутри.

Я выдыхаю и смотрю на беспорядок из палаточных шестов и брезента у моих ног. Наверное, пора начинать.

Шесть

Камден

— На моем дворе женщина ставит палатку, — говорю я в трубку. Я стою на кухне и смотрю, как Пейдж пытается собрать палатку. Она то смотрит на бумажную инструкцию, которую достала из сумки, то пытается собрать, то снова возвращается к бумаге. Она явно разговаривает сама с собой.

— Опять? — спрашивает Корд.

— Ты меня слышал. И во всем виновата Клири. Она послала ее сюда с разрешением на поход.

Мой старший брат фыркает.

— О чем, черт возьми, она думала, Корд? Посылать автора романов в лагерь, когда по нашим владениям рыщет этот гребаный бык. Ее могут затоптать до смерти.

— Автор романов? Как ее зовут? — прорычал мой брат из телефона.

— Пейдж Тернер.

Я слышу по телефону его вздох облегчения.

— Просто любопытно.

Что-то в этом есть, но я не настаиваю.

— Серьезно, что мне делать с ее кемпингом на моем дворе?

— Ты сделаешь то, чему нас всегда учил папа. Вытащишь свою угрюмую задницу, поможешь ей поставить палатку, а потом проследишь, чтобы она оставалась в безопасности. Не думаю, что у нас выпадет снег, но будет достаточно холодно, чтобы отморозить себе яйца. Будь тем, кем он тебя воспитал, Кам, — его голос немного смягчился. — Может, ты чувствуешь вину за то, что выжил. К черту, я не знаю, потому что ты никогда не говоришь об этом, но знаю, что ты вернулся домой с чем-то большим, чем шрамы на лице. Но это не меняет того человека, который, как я знаю, есть у тебя внутри.

Я тяжело сглатываю и киваю, хотя он меня не видит.

— Я предложил помочь с палаткой, но она сказала, что у нее есть инструкции или она посмотрит видео.

Корд хихикает.

— Может, это фишка авторов романов.

В этот момент я вижу, как Пейдж поднимает палатку, и не могу отрицать гордости, которая проникает в мое тело. Не знаю почему. Я не претендую на то, что она сделала. Она сгибается в талии и заходит в палатку, а потом все рушится.

— О, черт, — шепчу я. Затем внутри меня зарождается смех, и я не могу сдержать его.

Корд вдыхает.

— Брат, я впервые за долгое время слышу, чтобы ты так смеялся. Если причина в этой женщине, то проводи с ней больше времени.

— Нет, она лишь… — прочищаю я горло. — Вся эта чертова палатка просто упала на нее сверху, и теперь она застряла внутри. Это как смотреть мультфильм, — я снова смеюсь. — Наверное, стоит пойти и спасти ее, пока она не сделала дыру в тенте.

Я кладу трубку и убираю телефон, чтобы вернуться на улицу. Мне приходится сдерживать улыбку на своем лице, что странно и немного тревожно.

Провести с ней больше времени.

Слова брата эхом отдаются в моей голове, и я не могу отрицать, что это именно то, что я хочу сделать. Но в этом нет никакого смысла. Я не знаю эту женщину, и пока что все, что она сделала, — это испортила мне день. Ну, еще развлекает меня. И она чертовски красива на вид, так что это бонус.

Когда я спускаюсь по ступенькам крыльца и выхожу во двор, то слышу, как она разговаривает сама с собой.

— Легче для одного человека, моя нога, — говорит она. Затем топает, и полотно колышется вокруг комочка в форме Пейдж в упавшей палатке.

Я поднимаю тент, чтобы видеть ее лицо, а затем протягиваю к ней руку.

Она морщится, но хватает меня за руку и позволяет помочь ей выбраться.

— Клянусь, я не какая-то глупая блондинка.

— Мне и в голову не приходила такая мысль.

— Спасибо, что помог.

Я киваю.

— Можно помогу тебе установить ее? Я могу просто помогать держать все на месте, пока ты читаешь инструкции и делаешь всю работу, если хочешь. Рассматривай меня не более чем как дополнительную пару рук.