Большой оххх (ЛП) - Эштон Никки

Когда я вошел на кухню, Джонни уже был там с широкой улыбкой на лице, которая так и просилась, чтобы ее убрали.

— Что? — спросил я, почесав свою обнаженную грудь.

— Прошлой ночью вы с подругой почти не шумели. Ты изрядно выпил.

— Фу, не надо. От этой мысли меня тошнит. — Я сел за стол, придвинул к себе чайник, наполнил кружку и добавил сахара больше, чем обычно. — Где Саймон?

— Ушел домой, — ответил Джонни. — Сказал, что ему нужно немного поспать, потому что вы двое разбудили его прошлой ночью своим шумом. А еще он сказал, что старая кровать Терезы — дерьмо.

Его челюсть напряглась, когда он упомянул Терезу. Я знал, что Джонни чувствовал себя неловко из-за того, что произошло той ночью, но в глубине души он также понимал, что поступил правильно. Невероятно, но мы не получали вестей от Терезы целую неделю с тех пор, как выгнали ее. Джонни получил известие от сына двоюродной сестры моей бабушки, что в настоящее время она живет у парня, с которым встречалась, но как долго это продлится, можно было только догадываться. Мы понятия не имели, кто был этот парень, вполне возможно, что это был тот, кто упал в обморок на полу нашей гостиной, но, зная Терезу, после него, вероятно, была еще парочка.

— Наверное, нам стоит прибраться в той комнате и обновить ее. — Я сделал большой глоток чая и уже начал чувствовать себя немного лучше, когда выпил теплую жидкость. — Может, купить новую кровать, как думаешь?

Джонни кивнул и подкатил свое кресло к тостеру.

— Да, давай сделаем это, когда получим следующую зарплату. Сначала это, а потом сможем подумать и о ночной сиделке.

Я заметил, как напряглась его спина, когда он произносил эти слова, и мне стало его жаль. На самом деле ему не нужна была никакая сиделка, для Джонни необходима не более, чем няня. Однако нам нужно было что-то решать, потому что после всего, что произошло с Уиллоу, я понял, что не мог продолжать брать на себя всю ответственность. Том Дэвис, один из моих боссов, спросил меня, не хочу ли я пойти на курсы музыкального продюсирования, параллельно с обучением на рабочем месте. Это означало бы, что я буду отсутствовать неделю или больше, а я не хотел упускать такую возможность, поэтому нам нужно было составить план, и если это означало присутствие ночной сиделки, то так оно и будет.

— Хорошо провел ночь? — спросил Джонни, повернувшись ко мне с тарелкой, полной тостов.

— А ты как думаешь? — я поморщился и забрал тарелку у Джонни, пока он протискивался к столу.

— Ты ведешь себя, как гребаный идиот. А должен позвонить ей и сказать, что сожалеешь о том, что вел себя как придурок и ненавидел каждую чертову минуту без нее.

— Все не так просто, и, как я тебе уже говорил, она заслуживает лучшего. Пройдет совсем немного времени, Тереза вернется, и все снова пойдет прахом, или ты разозлишь новую сиделку, и мне придется больше времени тратить на заботу о тебе. — Произнеся последнее предложение, я ухмыльнулся, за что получил пощипывание за сосок. — Оу, это чертовски больно.

— Хорошо, ты это заслужил. — Джонни улыбнулся в ответ и подмигнул мне. — Итак, что ты собираешься делать со своим гостем?

Я застонал и опустил голову.

— Черт его знает.

— Ну, тебе лучше подумать об этом, потому что я слышу чьи-то изящные шаги, приближающиеся сюда.

Как по команде, в дверном проеме появилась фигура.

— У тебя не найдется для меня чашечки чая? — спросил Бомбер, подходя к столу и почесывая яйца. — Кстати, твой братец украл чертово пуховое одеяло.

— Ты мог бы поспать на диване, — ответил я и пододвинул к нему кружку с чаем.

— Ты же сам сказал, что мы можем спать в одной постели. — Бомбер настороженно посмотрел на меня. — Для этого не было причины, не так ли?

Я закатил глаза, а Джонни расхохотался.

— Ни за что на свете. Я был зол и жалел тебя без всяких одеял.

Бомбер взял кусочек тоста, а затем и масло.

— Что случилось с блондинкой? Той, что набросилась на тебя в баре?

Я содрогнулся, вспомнив, как она обвилась вокруг меня, а потом попыталась засунуть руку мне в джинсы. Мне пришлось по-настоящему отбиваться от нее, и в конце концов она повела себя довольно грубо и послала меня на хуй. Я не хотел, чтобы ко мне прикасались чьи-то руки, кроме Уиллоу. Не сейчас и не в том состоянии, в каком я себя чувствовал в данный момент, никогда. Она была великолепной и забавной, и забыть ее будет непросто.

— Я, наконец-то, избавился от нее, — ответил я. — Если бы все было наоборот, сегодня утром мне предъявили бы обвинение в сексуальном домогательстве.

— Когда единственный человек, которого ты действительно хочешь сексуально домогаться, — это симпатичная девушка. — Джонни трижды легонько постучал костяшками пальцев по деревянному столу, как бы подчеркивая свою мысль.

— Вчера вечером она была в баре, — сказал Бомбер, налив себе чашку чая.

У меня в животе все перевернулось, а сердце упало, когда я подумал о том, что она была там, но я ее не увидел. Черт, я скучал по ней, и даже один взгляд на нее прошлой ночью, возможно, помог бы облегчить непрекращающуюся боль в моей груди.

— С кем она была? — спросил я, сглотнув, чтобы вернуть влагу в рот.

— С симпатичной подругой, Полли.

— Больше никого? — я не был уверен, что хотел услышать ответ, но мне нужно было знать. Мне нужно было знать, ушла ли уже моя красотка.

— Нет. Только Полли. Еще тосты?

Бомбер отодвинулся от стола и подошел к хлебнице, достал еще два ломтика и положил их в тостер. Джонни посмотрел на меня и нахмурился, прежде чем почесать за ухом.

— Господи, позвони ей, черт возьми, — прошипел он.

Я действительно хотел сказать, что позвоню ей прямо сейчас, но знал, что это будет нечестно по отношению к ней. Я любил своего брата, правда любил, и никогда бы ему об этом не сказал, но на мне лежала большая ответственность, и я должен был быть рядом с ним, нравилось ему это или нет. Как я мог ожидать, что Уиллоу смирится с этим: с сорванными свиданиями, с моими опозданиями или с тем, что мы вообще не можем пойти куда-нибудь, не говоря уже о том, что мы не можем решиться уехать на выходные, не планируя это за недели вперед. Не говоря уже о том, что мне стыдно, что Тереза околачивалась поблизости и создавала проблемы.

— Чарли, ты — гребаный придурок. Я делаю то, о чем ты просил, нанял сиделку, я даже сказал, что возьму ее на ночь, хотя это всего лишь гребаная няня. Тереза не вернется, так что перестань беспокоиться об этом, и в любом случае, даже если она появится снова, это не изменит того, что Уиллоу думает о тебе.

— Джонни, я не собираюсь продолжать этот разговор. Я не буду ей звонить.

— Ну, чертов дурак, — прошипел он. — Ты любишь ее и наказываешь себя за то, в чем, черт возьми, не было твоей вины.

— Я никогда не говорил, что люблю ее, — воскликнул я, а затем посмотрел на Бомбера, который закончил готовить тост и смотрел на нас с братом с таким интересом, словно смотрел последний фильм «Мстители».

— Что? — я спросил его.

— Просто слушаю и жду, когда смогу высказать свою точку зрения.

— Я тебя об этом просил? — я покачал головой и впился зубами в свой тост.

— Нет, но я согласен с Джонни, если хочешь знать.

— Что я должен позвонить ей? Потому что, как я уже сказал, я не собираюсь.

— Нет, — ответил Бомбер с набитым тостом ртом. — Рискую показаться занудой, но ты любишь ее.

— Черт, — простонал Джонни и провел рукой по лицу. — Сейчас мы будем заплетать друг другу волосы и делать эпиляцию на затылках, а потом обсудим «Настоящих домохозяек».

— Но он действительно любит ее, и ему стоит ей позвонить.

Я со стуком поставил кружку и бросил остатки тоста обратно на тарелку, прежде чем отодвинуть стул и со скрежетом по кафельному полу отодвинуть его.

— Я, блядь, не буду ей звонить, и мне, блядь, не лень… а, к черту все это, я иду в душ, а потом возвращаюсь в постель до конца дня. Вы, два ублюдка, можете… отваливать.

Я вылетел из комнаты и, расхаживая по гостиной, услышал, как мой брат и лучший друг-идиот смеются, как пара придурков.