Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее
— Повернись, — шепчет он внезапно охрипшим голосом.
Я делаю так, и он задыхается.
На мне плотный, светло-розовый атласный корсет с подвязками, соответствующие кружевные трусики и белые шелковые чулки.
Глаза Кристиана жадно путешествуют по моему телу, но он ничего не говорит. Он просто смотрит на меня и его глаза выдают желание.
— Тебе нравится? — шепчу я, и мои щеки покрываются застенчивым румянцем.
— Более чем, детка. Ты выглядишь потрясающе.
Он протягивает мне руку и взяв ее я выхожу из моего платья.
— Успокойся, — бормочет он и, не отрывая темнеющих глаз от меня, он обводит своим средним пальцем линию корсета на моей груди.
Мое дыхание прерывается, и он повторяет этот путь еще раз, его мучающий палец посылает озноб по моей спине.
Он останавливается и крутит указательным пальцем в воздухе, указывая, что он хочет, чтобы я повернулась. Прямо сейчас, нет ничего такого, что бы я не сделала для него,
— Стоп, — говорит он.
Я сталкиваюсь с кроватью, на некотором расстоянии от него.
Его рука обхватывает меня за талию, притягивая меня к нему, и он утыкается носом в мою шею. Он осторожно охватывает ладонями мои груди, играя с ними, в то время как его пальцы кружат над моими сосками, так что они натягивают ткань корсета.
— Моя, — шепчет он.
— Твоя — выдыхаю я.
Оставив мою грудь, он проводит руками по моему животу, и вниз к бедрам, скользя пальцами к моей сексуальности.
Я сдерживаю стон.
Его пальцы скользят вниз к каждой подвязке, и с присущей ему ловкостью, он одновременно отцепляет каждый из моих чулок. Его рука путешествует вокруг моей задницы.
— Моя, — выдыхает он, когда его руки охватывают весь мой зад, кончики пальцев скребут мою сексуальность.
— О.
— Тише.
Его рука путешествует вниз к задней части моих бедер, и еще раз от отстегивает мои подвязки. Наклоняясь, он оттягивает назад покрывало кровати.
— Сядь.
Я сажусь, я в его плену. Он становится на колени у моих ног и осторожно тянет каждою из моих белых свадебных подвязок. Хватает верх моего левого чулка и медленно стягивает его, пробегая своими большими пальцами вниз по моей ноге.
О боже.
Он повторяет процесс и с другим моим чулком.
— Это как разворачивание моего рождественского подарка, — улыбается он сквозь длинные темные ресницы.
— Подарок, который уже был твоим.
Он хмурится в предостережении.
— О нет, детка. На этот раз он действительно мой.
— Кристиан, я была твоей с момента, как сказала да.
Я метнулась вперед, обхватив его любимое лицо моими руками.
— Я твоя. Я буду всегда твоей, муж мой. А сейчас, я думаю на тебе слишком много одежды.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его. Он резко подается вверх, целует меня в губы, и сжимает голову руками, его пальцы зарываются в мои волосы.
— Ана, — выдыхает он. — Моя Ана.
Его губы требуют мои еще раз, его язык экспансивный, очень убедительный.
— Одежда, — шепчу я. Наше дыхание смешивается, когда я отодвигаю его жилет, и он освобождается из него, выпустив меня на мгновение. Он делает паузу, глядя на меня, широко раскрытыми, жаждущими глазами.
— Позволь мне, пожалуйста.
Мой голос мягкий и уговаривающий. Я хочу раздеть моего мужа, мои Пятьдесят Оттенков.
Он сидит на корточках и, наклонившись вперед, я ухватилась за его галстук — его полосато-серый галстук, мой любимый галстук — и медленно, развязываю его и освобождаю. Он вздернул подбородок, чтобы открыть мне доступ к верхней пуговице своей белой рубашки, затем, после того, как она расстегнута, я перехожу к его манжетам. К ним пристегнуты платиновые запонки — гравированные переплетенными инициалами A и К — мой свадебный подарок для него. Когда я сняла их, он забирает запонки и сжимает в кулаке. Потом он целует кулак и сует их в карман брюк.
— Мистер Грей, такой романтик.
— Для вас, миссис Грей — сердечки и цветы. Всегда.
Я взяла его руку и, взглянув вверх, сквозь свои ресницы, целую его обычное, платиновое обручальное кольцо.
Он стонет и закрывает глаза.
— Ана, — шепчет он, и мое имя звучит как молитва.
Дойдя до второй пуговицы рубашки я так же, как и ранее, оставляю нежный поцелуй на его груди, расстегивая каждую из пуговиц, я шепчу между поцелуями: — Ты… Делаешь… Меня… Такой… Счастливой… Я… Люблю… Тебя.
Он стонет, и одним стремительным движением сжимает меня вокруг талии, и поднимает на кровать, опускаясь вниз, на меня. Его губы находят мои. Руки обхватили мою голову, держа меня, успокаивая, пока наши языки переплетаются друг с другом.
Внезапно, Кристиан опускается на колени, оставляя меня задыхающейся, и желающей большего.
— Ты такая красивая… жена.
Он запускает свои руки вниз, к моим ногам и хватает за левую ногу.
— У тебя такие красивые ноги. Я хочу поцеловать их, каждый дюйм. Начиная отсюда.
Он прижимает губы к моему большому пальцу левой ноги, а затем кусает подушечку зубами. Все, ниже моей талии, забилось в конвульсиях. Его язык скользит вверх по моей ноге, и его зубы покусывают от пятки, до моей лодыжки. Он прокладывает дорожки поцелуев по внутренней стороне моих икр; мягкие влажные поцелуи. Я извиваюсь под ним.
— Тише, миссис Грей, — предупреждает он, и вдруг переворачивает меня на живот и продолжает свой неторопливый путь своим ртом вверх по задней стороне ноги, по моим бедрам, моему заду. Затем он останавливается.
Я стону.
— Пожалуйста.
— Я хочу, чтобы ты была голой, — бормочет он и медленно высвобождает меня из корсета, один крючок за другим.
Затем распростерся на кровати надо мной и пробегает своим языком по всей длине моего позвоночника.
— Кристиан, пожалуйста.
— Чего вы хотите миссис Грей? — Спрашивает он нежно и близко возле моего уха.
Он почти лежит на мне сверху. Я чувствую, как его твердость упирается в меня сзади.
— Тебя.
— А я тебя, любовь моя, моя жизнь… — шепчет он, и прежде чем я это осознаю, переворачивает меня на спину.
Он быстро встает и в одном эффектном движении освобождается от штанов и боксеров, так что он восхитительно обнажен, и надвигается, большой и готовый для меня. Его ослепительная красота затмила небольшую кабину. Его жажда и желание меня.
Он наклоняется и снимает с меня трусики, потом смотрит на меня.
— Моя, — произносит он.
— Пожалуйста, — прошу я и он улыбается. Непристойно, порочно, соблазнительно. Мой Пятьдесят улыбается.
Он ползет обратно на кровать и покрывает поцелуями, на этот раз, мою правую ногу, пока не достигает вершины бедра. Раздвигает мои ноги шире.
