Ее бешеные звери (ЛП) - Бали Э. П.

— Ты же знаешь, что твой побег делает со мной, — он произносит это слово как ругательство. — Ты уже трижды пыталась сбежать от меня, Аурелия.

Одним плавным движением он разрывает рубашку пополам. Пуговицы разлетаются во все стороны.

— Три раза? — выдыхаю я. Он имеет в виду тот раз, когда отправил меня к отцу?

— Да, — рычит он, стаскивая рубашку с моих рук и бросая ее на пол. Левая бретелька моего платья сползает с плеча.

Я прижимаюсь к нему спиной и мягкость его рубашки резко контрастирует с твердым телом под ней. И еще более твердый член прижимается к моей заднице. Я задираю платье и цепляюсь пальцами за трусики, чтобы стянуть их вниз, но он кладет свои большие руки поверх моих, полностью захватывая их и останавливая каждое возможное движение.

Его горячее дыхание касается моего уха.

— Я должен отшлепать тебя по заднице за то, что ты вытворяла в моей постели на прошлой неделе.

Я смеюсь до тех пор, пока его рука не обхватывает мое горло.

— Ты думаешь, это забавно? — его голос низкий и опасный. Доминирующий самец, требующий подчинения.

Что ж, я больше не смеюсь. Его рука скользит вниз, минуя мою левую грудь, следуя изгибам моего тела, пока не останавливается у линии трусиков. Я дрожу от его прикосновений и покачиваю бедрами, пытаясь заставить его спуститься ниже.

— Тогда это было забавно, — говорю я, затаив дыхание.

Он хмыкает и наконец просовывает руку мне под нижнее белье. Два его пальца находят мои складки и скользят между ними.

Он резко втягивает воздух, проводит пальцами по влаге и шепчет:

— Почему ты такая мокрая?

В ответ я прижимаюсь к нему, и из моего горла вырывается пронзительный стон. Одним большим пальцем он поглаживает мою брачную метку, в то время как другим обводит мой очень набухший, влажный клитор.

Его член дергается возле моей заднице, и он прижимается ближе.

— Что ты, блядь, со мной делаешь? — шепчет он, прижимаясь губами к моей брачной метке, нашей брачной метке, в то время как его пальцы скользят вниз, к моему жаждущему входу.

Я превращаюсь в заикающееся, дрожащее месиво.

— Блядь, Лайл, — выдыхаю я, когда он вводит свой крупный палец внутрь, а затем вынимает. Я такая влажная, что мы оба слышим это, когда он добавляет второй палец и двигается медленными, томными движениями, как будто наслаждается ощущением меня.

Он низко рычит, и внезапно его рука исчезает. Звук расстегивающейся молнии приводит меня в неистовство, и я пытаюсь развернуться, но он удерживает меня на месте своим массивным телом.

— Ты оказалась не такой, как я ожидал, — цедит он сквозь зубы. — Все должно было быть не так.

Его пальцы снова находят мой вход, и он растягивает меня, словно проверяя, смогу ли я принять его.

— Мне это нужно, — тяжело дышу я, прижимая ладони к стене. — Я слишком долго в этом нуждалась. Просто дай это мне.

Рука обвивается вокруг моего горла, и он приподнимает мой подбородок, чтобы заставить меня снова посмотреть на него. Его красивое лицо светится от напряжения. Как будто он вот-вот воспламенится.

— Лайл…

Он наклоняется и грубо целует меня в губы, и от этой властности я теряю голову.

— Я не маленький, Аурелия, — выдыхает он. — Надеюсь, Дикарь подготовил тебя для меня.

Лайл все еще в костюме, его обнаженный член упирается в мою задницу, и я почему-то знаю, что по-другому и быть не могло. Я раздвигаю ноги и протягиваю руку назад, чтобы обхватить его член.

У него перехватывает дыхание, но он позволяет мне прикоснуться к себе, наблюдая, как я впервые исследую его. Такой большой идеальный член, толстый и длинный, и я сразу понимаю, что скоро он окажется у меня во рту. Он огромен, больше, чем я думала, но не настолько, чтобы я волновалась. В конце концов, я приняла Дикаря.

Я наблюдаю за лицом Лайла. Оно раскраснелось от напряжения, сдерживаемой агрессии, и я знаю, что он все еще борется со своим анимусом и проигрывает битву. Я располагаю его член у своего входа, постанывая от того, как его влажная головка требует проникновения.

— Я твоя Регина, Лайл. Я создана для твоего члена.

Его горящий взгляд на мгновение встречается с моим в удивлении, а затем он подается бедрами вперед, чтобы наконец войти в меня.

Я вскрикиваю, вдыхая его запах.

Лайл издает сдавленный стон, когда проникает внутрь, медленно растягивая меня, потому что моя киска хочет сжаться вокруг него.

Богиня, это обжигает, и я вижу звезды, но это сладкая пытка — быть с ним, чувствовать, как его плоть вторгается в мое самое интимное место.

Затем он входит в меня полностью, и мы просто слушаем дыхание друг друга, ощущая его интенсивность. Я так наполнена Лайлом, что у меня кружится голова. Единственное, что удерживает меня на ногах, — это его рука, обхватившая мою шею, и другая рука, обнимающая меня за талию. Он отстраняется, и я протестующе всхлипываю, тут же желая снова ощутить его внутри себя.

Его трясет от силы собственного желания, когда он говорит:

— Ты не давала согласия, Аурелия.

— Что? — шепчу я в замешательстве.

Он замирает у самого входа, и я так раздражена тем, что его снова нет во мне, что хмуро смотрю на него в ответ.

Янтарные глаза горят тяжелым золотом.

— Ты должна согласиться на это.

Неужели моей извивающейся задницы и страстных стонов недостаточно?

— Скажи это, — выдыхает он мне на ухо. — Скажи мне словами, что хочешь меня внутри себя.

Я молчу в шоке из-за того, что ему нужно это услышать. Но он же Лайл. Конечно, нужно.

Затем я ухмыляюсь и говорю низким, хриплым голосом:

— Лайл Пардалия, мне нужно, чтобы ты трахнул меня своим голым членом и кончил в меня прямо, блядь, сейчас.

Он закрывает глаза, как будто это все, что он хотел услышать, и, уступая силе своего желания, снова погружается в меня.

Я стону, пока внутри меня танцуют световые пятна, а фракталы складываются в нечто новое.

В этот момент что-то меняется и внутри моего льва.

— Ты этого хотела? — его голос срывается, когда он рычит мне на ухо и снова входит в меня. — Это то, чего ты, блядь, хотела? Чтобы я потерял контроль и умолял тебя принять меня? Чтобы я снова и снова нуждался быть внутри тебя?

— Да, — отвечаю я сквозь стон. — Срань господня, Лайл, да.

В ответ он издает звук чистого мужского удовольствия, крепко обнимая меня, утыкаясь лицом в нашу брачную метку и трахая меня. Я дрожу и хнычу под силой его члена, интенсивность угрожает поглотить меня, но в то же время наполняет до краев, моя сила ласкает его, наслаждаясь единением с частью моей души.

Я шепчу его имя, и это заставляет его вздрогнуть, наполняя меня глубоким, золотым удовлетворением. Его рычание злое и напористое, но он инстинктивно защищает меня своими руками, осторожными движениями бедер. Плоть ударяется о плоть, и удовольствие нарастает во мне, как шар света, только и ждущий, чтобы заставить меня кончить.

— Ангел, — шепчет он.

Именно это новое прозвище заставляет меня взорваться. Свет пронзает мое тело, начинаясь в моей киске и устремляясь в живот, в легкие. Я выкрикиваю его имя, пока удовольствие разливается и золотит каждую частичку моего существа, и это единственное в этом мире, что кажется хорошим, правильным и истинным.

Глава 38

Лайл

— Ангел, — это слово вырывается из моего горла против моей воли, рожденное той частью меня, которую я долгое время держал взаперти. В том, как зверь прижимает ее к моему телу, чувствуется благоговение. Он льнет к ней, будто она мой чистый оазис на унылой, безлюдной равнине.

Но затем Аурелия начинает подрагивать вокруг моего члена, ее внутренние стенки пульсируют, сжимаются, трепещут.

Я полностью растворяюсь в ней. Есть только она. Моя Регина, мой свет во тьме. Ее сила окружает мою, лаская, взывая ко мне с отчаянной, абсолютной потребностью. Это занимает всего несколько секунд, но ее сила предстает передо мной во всю свою мощь. Она золотая, сверкающая и такая необъятная, что я могу только восхищаться. Сила пульсирует вокруг нас, вокруг комнаты — вокруг всей Академии. Пульсирует в такт песне, которая звучит глубоко в первобытном существе моей Регины.