Перепрошит тобой (ЛП) - Хайд Жаклин

Если до этого камер было много, то теперь они практически ослепляют, а она играет с ними. Она великолепна, и по ее осанке ясно, что она точно знает, что делать и куда повернуться для наибольшего эффекта, словно родилась для этого.

— Улыбаемся и машем, мальчики. Улыбаемся и машем, — бормочет она себе под нос, прежде чем на ее губах расцветает широкая улыбка.

Она улыбается и машет, и, конечно же, камеры обожают ее, в то время как крики спрашивают, когда свадьба, и просят посмотреть туда-сюда. Ненавижу все это.

— Ладно, всем приготовиться. Скоро начало, — раздается в микрофоне у меня в ухе голос Микаэля, заглушая крики папарацци, выкрикивающих имя Бернадетт.

Будет чудом, если я выйду отсюда сегодня вечером, никого не прикончив.

БЕРНАДЕТТ КРЕНШОУ



— Если ты не улыбнешься, я оставлю все свои сюрпризные поцелуи при себе, — шиплю я сквозь натянутую улыбку, застывшую на лице. Не прошло и часа с момента выхода из лимузина, а я уже готова его прибить.

Мы стоим в углу «Пьера»; бальный зал заполнен высшим светом нью-йоркского общества, а мрачный Фрэнк не подпускает никого близко. Зал украшен шелковыми полотнами всевозможных оттенков, свисающими с потолка и стен, словно волны. По всему пространству расставлены украшенные колонны, официанты одеты в тематические белые тоги⁶⁰, а на множестве столов поблескивают хрустальные графины и красное вино.

Организованный в римской тематике, гала-вечер прекрасен настолько, насколько я и ожидала.

— Этот самец известен тем, что не держит руки при себе, — говорит Фрэнк, кивая в сторону одного из пожилых господ, стоящих в кружке у края зала, откуда мы только что ушли.

Фрэнк дернул меня прочь, едва тот тип спросил меня о дате свадьбы, не дав мне даже возможности извиниться. У меня забавное чувство, что если кто-то сейчас попытается до меня дотронуться, Фрэнк взбесится, и это одновременно и сексуально, и проблематично.

— Я ничего этим людям не расскажу, — отрезает он.

Я смотрю на его сжатые в тонкую линию губы и закатываю глаза каждый раз, когда вижу, как он суров.

— Они хотят знать о свадьбе, потому что мы здесь именно для этого. Это ведь вечеринка по случаю помолвки, помнишь?

— Ну так скажи им, когда свадьба, — парирует он и сопровождает это нелепое заявление тем, что поднимает мою руку, чтобы поцеловать ее, вызывая новые вспышки камер по всему залу.

Я сужаю глаза и смотрю на него исподлобья.

— Это что, предложение?

Его серый взгляд вспыхивает оранжевым, когда он встречается с моим.

— А ты хочешь, чтобы это им было?

Я фыркаю.

— Тебе придется постараться куда лучше, — бормочу я, позволяя взгляду скользить по залу.

Он усмехается в ответ, но затем веселье сходит с его лица, и он снова становится похож на взбешенного телохранителя.

— Чувак, я, кажется, уже штук пять знаменитостей увидела, а мы тут просто стоим. Надо пообщаться с людьми.

— Я не «общаюсь», — заявляет он.

Я рычу себе под нос.

— Я ранее слышала мэра, он сказал, что у тебя подготовлена речь, — говорю я, меняя тему.

— К черту мэра. Он должен быть счастлив, что я вообще не разворачиваю тебя прямо сейчас к выходу, — ворчит он громко.

Я впиваюсь пальцами в его запястья, мои ноздри начинают раздуваться по мере того, как я выхожу из себя.

— Ты не отнимешь это у меня. Вся эта ситуация — прямо как в боевике. У тебя есть плохие парни, команда наблюдения и роковая женщина.

— Ты уже несколько раз мне это напомнила, — произносит он монотонно.

— Выход на сцену, народ, — Микаэль прерывает нас через наушник.

Я сдерживаю желание поправить тонкую бретельку платья, нервозность начинает разъедать меня, хотя мы уже десятки раз обсудили план.

После получения имен из списка в телефоне Чарльза Джекмана мы должны вернуться в особняк, забрать Эдгара, после чего Фрэнк умчит меня в какой-то шикарный ресторан в городе, который он выбрал. Я не могу дождаться.

— Все на своих местах, Фрэнк. Мы скоро отсюда выберемся. Бернадетт, перестань трогать ухо, — говорит Микаэль.

— Прости, — шепчу я, опуская руку обратно вдоль тела.

— Как мы найдем этого типа, если не будем общаться? Мы вообще знаем, здесь ли он?

— Фрэнк Штейн, это вы? — доносится женский голос.

Я поворачиваюсь и вижу женщину, пересекающую зал в нашем направлении, одетую в сапфирово-синее платье с глубоким вырезом, которое изящно ниспадает с линии шеи, демонстрируя ее стройную фигуру. Рядом с ней высокий мужчина.

Должно быть, это Ребекка, гуля, которая должна отвлекать мистера Джекмана. Мне говорили, что она хороша собой, когда объясняли план на сегодня, но Микаэль не сказал, что она настолько красива. Я изо всех сил стараюсь не покраснеть и сосредотачиваюсь на мистере Джекмане.

Он улыбается, но улыбка не доходит до глаз, а взгляд его устремлён на Фрэнка.

— Чарльз Джекман, приятно познакомиться, — объявляет он, протягивая руку для рукопожатия.

Я опускаю взгляд на его черный костюм и галстук, затем поднимаю на его лицо, замечая, что оно выглядит осунувшимся и землистым. Я смотрю так долго, что резко понимаю: Фрэнк не двинулся поприветствовать его.

— Бернадетт Креншоу, — говорю я, улыбаясь изо всех сил, и сама беру его руку и пожимаю ее, чтобы он не сбежал. Он выглядит как обычный парень, которого можно встретить на гольфе, а не как злой гений.

Натянув улыбку на лицо, я отпускаю его руку и жестом указываю на Фрэнка.

— О, познакомьтесь с моим женихом, — восторженно говорю я.

Фрэнк, тем временем, мог бы прекрасно справиться с ролью статуи.

К счастью, Ребекка подхватывает разговор, пока я маневрирую вокруг него и одновременно подталкиваю неохотного Фрэнка в его сторону, чтобы скрыть, как я достаю телефон из кармана. Быстро запустив нужное приложение и убедившись, что оно работает, я убираю телефон обратно в сумочку, отсчитывая секунды, пока сердце колотится в горле.

Проникновение во все содержимое его телефона должно занять всего несколько мгновений.

Я застываю с улыбкой на лице, пока Ребекка висит на руке мистера Джекмана, и смеюсь вместе со всеми, хотя кожа покрывается холодной испариной от нервного напряжения.

— Ребекка его взяла, Бернадетт. Иди, — говорит Микаэль в наушнике.

Мгновенно внутри меня разливается облегчение. У меня получилось.

— Было так приятно познакомиться, — громко говорю я, прежде чем повернуться к Фрэнку. — Мне нужно освежиться, я сейчас вернусь.

Но его хватка на моей руке сжимается, словно он намерен удержать меня рядом с собой.

Он устало вздыхает, а я прикусываю губу, чтобы не улыбаться ему, как дурочка.

— Я всего на минутку, — обещаю я. Его рука ложится на мою талию, он наклоняется и стремительно целует меня в губы. Камеры сходят с ума, а мои губы сами растягиваются в улыбке под его поцелуем.

Счастье и легкая тоска по чему-то большему разливаются по моим венам.

Фрэнк Штейн скоро будет официально занят, если от меня что-то зависит.

— Скоро вернусь, — бросаю я через плечо, и мои щеки слегка розовеют от подмигивания Ребекки.

Я пробираюсь через зал, улыбаясь всем, кто встречается со мной взглядом, и тихо проклиная каблуки. Не могу дождаться, когда сниму эти дурацкие штуки.

— Первая дверь направо, Бернадетт. Примерно посередине длинного коридора, — говорит Микаэль в ухе.

Ладони начинают потеть, чем дальше я отхожу от Фрэнка. Я останавливаюсь перед группой людей, болтающих посреди коридора.

— Прошу прощения, — улыбаюсь я пожилой женщине передо мной, с восхищением разглядывая сверкающую тиару на ее голове.

— А, это вы. Когда свадьба? — спрашивает она, хватая меня за руку в перчатке.

Я мотаю головой и вырываюсь из ее шелковой хватки, отступая.

— Мы еще не назначили дату, — говорю я ей, улыбка сходит с моего лица, когда в группе поднимается шепот, от которого я чувствую себя животным в зоопарке. Неудивительно, что Фрэнк никогда не посещает подобные мероприятия.