Зимний двор (ЛП) - Хатчинс Амелия

— Если бы я тебя предупредил, ты бы сопротивлялась. Но всё сработало, так? Ты выполнила клятву, и по-прежнему моя. Мне не пришлось сражаться с ним за тебя, и не заблуждайся, Айслин: я бы сражался с самими Богами, чтобы сохранить тебя.

Казалось, что снег усиливался по мере того, как её настроение становилось всё мрачнее, а глаза наполнялись непролитыми слезами неуверенности. Она чувствовала себя так, словно шла на таран, который был запущен ещё до того, как она осознала, что движется в его сторону. Её жизнь представляла собой череду событий, которые тянули в разные стороны, пока она не перестала понимать, в каком направлении следует двигаться, и всё же Синджин казался правильным.

Этот мужчина, в которого она выстрелила из лука, чтобы отпугнуть, тот, чьи поцелуи обжигали её так же сильно, как огонь, горевший внутри него, был прав. То, что начиналось как нечто тёмное и смертоносное, теперь стало светлым и прекрасным, каким бы запретным ни было. Они выполнили клятву, спасая её и всех остальных от последствий её нарушения, от неминуемой смерти.

Она отстранилась от него и наклонилась, чтобы понюхать цветок, а затем повернулась к нему, и в её горле начали формироваться слова, которые она никогда не думала, что произнесёт.

— Я… — она замолчала, глядя ему в глаза, а Синджин смотрел на неё, прикрывая рукой грудь, кашляя и глядя на торчащую из неё стрелу.

— Беги, — произнёс он, когда кровь брызнула из его губ.

Её сердце бешено застучало в ушах, когда она бросилась к нему, прижав руку к тому месту, откуда, казалось, с пугающей скоростью вытекала кровь из зияющей раны, хотя стрела всё ещё торчала в груди. Не сейчас, не тогда, когда всё встало на свои места. Не тогда, когда эти слова были готовы сорваться с её губ.

— Пошли! — взмолилась она, направляясь с ним к замку, но тут чья-то рука схватила её за волосы и потянула назад, прочь от Синджина, который без её поддержки упал на колени.

— Привет, дорогая дочь, — прошептал король ей на ухо, закрыв другой рукой рот. От отвратительного запаха у неё закружилась голова. — Заберите его, он может нас развлечь.

Айслин кричала, взывая о помощи. Она звала любого, кто мог бы услышать крики и прийти на помощь, но было бесполезно, потому что мир вокруг неё погрузился во тьму. Её тело обмякло в руках отца, и всё начало исчезать, пока он продолжал прижимать тряпку к её носу и рту.

Синджин с трудом сдерживал боль, наблюдая, как она обмякла в руках Зимнего Короля. Её передали одному из его людей, который похотливо уставился на разорванный лиф её платья. Он убьёт их всех, одного за другим. Он отправил сообщение своим братьям, зная, что они услышат и придут за ними, но время шло, а в садах так никто и не появился.

Пройдёт несколько минут, прежде чем стражники пройдут мимо ворот, чтобы проверить, потому что он попросил их не мешать. Ему хотелось пнуть себя, когда он смотрел на открытые, неохраняемые ворота.

— Держу пари, ты думаешь, что помощь придёт до того, как мы уйдём? — спросил король, изучая Синджина ледяными голубыми глазами. — В последнее время маги очень помогают, они готовы на всё, лишь бы оставаться скрытыми от тебя и тебе подобных, пока не будут готовы сражаться с вами. Они талантливо блокируют общение и защитные барьеры. — Он пожал плечами, и белый мех, накинутый на его плечи, затрясся от его смеха.

— Ты будешь умирать с криками.

— Возможно, но не раньше тебя и моей блудливой дочери, — грубо сказал он, выпрямившись во весь рост и кивнув в его сторону. — Приведите его и поместите в ту же повозку блокираторы запахов, которые маги отправили с нами. На этот раз я не откажусь от возможности увидеть, как он умирает, после того, как он отнял у меня то, что принадлежит мне.

Синджин уставился на Айслин, лежащую в объятиях мужчины, который был с ней, когда она выстрелила в него. Тот, кто хотел получить власть, по словам Райдера, отказался от своих слов о том, что произошло, когда она выстрелила в него.

Бейл, если он не ошибся? Он приговорил его к смерти, запоминая каждую деталь его лица. Боль пронзила его, когда люди подошли сзади, подняли его и начали выводить из сада.

Они не воспользовались главной дверью, и это объясняло, как они проникли внутрь, а он об этом не знал. Вместо этого они направились к тому, что, судя по всему, было потайным входом, о котором он до сих пор не подозревал. Синджин предположил, что гарем использовал его для доставки свежих цветов.

Синджин сопротивлялся, истекая кровью, и тщетно пытался вырваться из хватки, разбрызгивая капли по дорожке.

Мужчина позади них плеснул синей жидкостью, которая зашипела и ударила ему в нос, разъедая бетонный пол.

Синджин знал, что они использовали ядовитый газ, который лишил бы фейри возможности выследить их. Но они не заметили, что Орда выслеживает их по кровным узам, по чему-то гораздо более глубокому, чем запах, и по тому единственному, что нельзя искоренить в себе: по родословной.

Глава 40

Айслин проснулась от того, что кто-то пинает её ногу; её глаза были тяжёлыми, как будто кто-то склеил их скотчем. Во рту было такое ощущение, будто она наглоталась химикатов, и чем больше она облизывала губы, тем сильнее её тошнило.

Когда она наконец-то открыла глаза, увидела, что отец смотрит на неё с ненавистью и, что ещё хуже, с вожделением.

— Тебе не следовало нарушать правила двора, Айслин. Теперь никто не сможет спасти тебя от меня.

— У меня ведь не было особого выбора, да? — простонала она, оглядывая нанесённый им ущерб.

Её нога пульсировала в том месте, куда он пинал её какое-то время, судя по боли и синякам, которые уже появлялись на икре. У Айслин кружилась голова, но, вероятно, он использовал хлороформ или что-то подобное, чтобы обездвижить её. Её руки были связаны за спиной, и она не могла сесть, но хуже всего то, что Синджин лежал рядом с ней в повозке, которая увозила их от Орды, от людей, которые могли его спасти.

— Ты всегда была готова раздвинуть ноги перед придворными простаками, но отказалась сделать то, что я велел, и принять в свою постель принца Орды? Теперь ты опозорила весь двор, и они знают, на ком лежит вина.

— Клятва скреплена, и Орда была умиротворена, пока ты не убил их людей!

— Нет, Айслин, пока ты не отправила моих людей сражаться с ними, — холодно усмехнулся он. — Те, кто погиб, были введены в заблуждение прекрасной принцессой, которая убедила их предать своего короля. С ними быстро разобрались.

— Думаешь, они поверят в это? Орда знает, кто отдал эти приказы. Они знают, что ты убил их людей. Если пытаешься сохранить лицо и выжить, то немного опоздал.

— Мне всё равно, что думает Орда, — только то, что думает мой народ.

— Те, кого ты отправил на смерть? Ты не король народа, не король по рождению, и я знаю, что моя мать не знает о том, что ты сделал. Она бы никогда этого не допустила!

— О, ты ведь уезжала, да? С твоей матерью произошёл ужасный несчастный случай, она умерла.

Айслин посмотрела в холодные глаза отца. В льдисто-голубых глубинах не было никаких эмоций. Волосы на её затылке встали дыбом от того, что она увидела в его глазах, от скользящих насекомых, которые прятались прямо под радужкой. Кожа на его руках была неестественно бледного жёлтого цвета и, казалось, пульсировала при малейшем движении. Будто он пытался украсть метки, но потерпел неудачу.

Сердце Айслин бешено колотилось в груди, а в горле застыл безмолвный крик. Он убил её мать? Он всегда пытался убить Айслин, но до сих пор она была вне его досягаемости. Неужели он переключил ненависть на её мать? Неужели её поступок привёл к смерти матери? На глаза навернулись слёзы, и она закрыла их, чтобы не видеть ненависть и торжество, которые заметила в его глазах, когда боль стала невыносимой.

— Открой глаза, девочка, — потребовал он, и когда она отказалась, он ударил её ногой в живот, и она взвыла, широко раскрыв глаза, когда Синджин зарычал прямо перед ней. — Я их заслужил; не думай, что ты можешь забрать это у меня.