Соблазнительная капитуляция (ЛП) - Кэмерон Челси М.

— Скажи ему! — сказала Слоан со своего места на полу. Она сидела на стуле, но теперь оказалась на полу. Мне это показалось дико забавным, и мы все смеялись, пока не забыли, над чем смеялись.

— Я пьяна, — сказала Марисоль.

— Я тоже. — Хлоя застонала и положила голову мне на плечо.

Мы все были пьяны.

***

— Пошло ты, солнце, — было первое, что я услышала на следующее утро. В итоге мы оказались либо на диване, либо на полу.

— Зачем мы это делали? — Я наконец открыла глаза и тут же пожалела об этом.

— Пошло ты, солнце, — сказала я, пока все остальные стонали и охали, и пытались встать.

Нам всем сегодня нужно было работать, но у всех было безнадежное похмелье. Чертово вино. Мой телефон зазвонил, и я потянулась за ним, косясь на часы.

— ЧЕРТ! — Я должна была быть на работе пять минут назад.

— Почему здесь кричат? — Простонала Хлоя, когда я изо всех сил пыталась подняться на ноги, в то время как в голове у меня стучало, а желудок сводило. Ничто, кроме чуда, не могло привести меня сегодня в офис. Я не болела два года, но у меня не было абсолютно никакой возможности выйти. Я схватила стакан воды, чтобы прополоскать рот, а затем позвонила отцу.

— Привет, папа. Я просто хотела сообщить, что не смогу выйти сегодня. Я просто неважно себя чувствую. — Это вовсе не было ложью, и я надеялась, что он услышал это в моем голосе и не поймет, чем это вызвано.

— О, Рори. Уверена, что с тобой все в порядке?

— Да, просто нужен один день. Поставишь всех в известность?

— Конечно, конечно. Ты никогда не брала выходной, и я всегда беспокоюсь, что ты перегоришь раньше, чем станешь достаточно взрослой для этого. Отдохни немного, и мы обо всем позаботимся.

— Спасибо, папа. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Он повесил трубку, и я увидела, что у меня около двадцати сообщений и пропущенных звонков от Луки. Как никто из нас не услышал мой звонок? Я просмотрела сообщения, а потом вспомнила.

О… ЧЕРТ.

ГОСПОДИ ИИСУСЕ

Я сказала Луке, что люблю его. А также, что хочу иметь от него рыженьких детей. Я СКАЗАЛА ЕМУ, ЧТО ЛЮБЛЮ ЕГО.

Мой желудок, наконец, проснулся полностью, и мне пришлось бежать в ванную. Я не была уверена, что вызвало у меня рвоту — вино или непреднамеренное признание, но в итоге я провела следующий час в ванной, а Слоан и Марисоль по очереди держали меня за волосы и приносили воду.

Я сказала ему, что люблю его.

Блядь.

***

— Тебе лучше? — Слоан на цыпочках вошла в мою комнату поздним утром. Ей было лучше, чем мне, но она решила взять выходной и позаботиться обо мне. Я не знала, что было хуже: похмелье или тот факт, что я случайно сказала Луке, что люблю его, когда была пьяна.

— Нет. Единственный способ, которым я почувствую себя лучше, — это если ты найдешь машину времени и сможешь вернуть меня во вчерашний вечер и посоветуешь мне не пить. Это было бы фантастически. Спасибо. — Она присела на край моей кровати и протянула чашку лимонно-имбирного чая.

— Давай сюда. — Я взяла у нее чай и отхлебнула. Имбирь успокоил бы мой желудок. В данный момент я действительно ничего не хотела, но все равно выпила.

— Почему ты меня не остановила? — Я покосилась на нее, и она, как обычно, выглядела фантастически. У нее были такие волосы, которые можно было укладывать вьющимися или прямыми, и ее вчерашние крупные локоны все еще были нетронуты.

— Эй, ты была в ударе. И это должно было рано или поздно выплыть наружу. Есть мораль о том, что истина в вине, не просто так. Теперь, когда это вышло, вы можете поговорить об этом и смириться, а затем осознать, что вы оба идиоты и вам нужно быть вместе.

— Откуда ты знаешь, что мы подходим друг другу?

— По той же причине, по которой я знаю, как приготовить флан, просто прочитав рецепт один раз. Чистый инстинкт. — У нее действительно были хорошие инстинкты, но я все равно был унижена.

— Ты просто должна решить, что важнее. И я предполагаю, что через сорок лет ты не пожалеешь о том, что предпочла любовь своей работе. — Она похлопала меня по ноге и оставила меня с моим чаем и мыслями.

Когда я, наконец, почувствовала себя немного лучше, я нашла телефон и уставилась на него. Мне нужно было позвонить Луке и объясниться. Он весь день писал мне, спрашивая, все ли со мной в порядке. Он не упоминал о любви, потому что был чутким.

Он так беспокоился обо мне, даже когда ему приходилось разбираться с кучей дерьма, и это только заставляло меня любить его еще больше. Это действительно было похоже на болезнь, и она усиливалась, чем больше я думала об этом и чем больше я думала о нем.

Наконец я сделала глубокий вдох и позвонила ему. Я знала, что он будет на ланче, так что у него будет время поговорить.

— Здравствуйте, мистер Блейн, — сказала я, откидываясь на подушки.

— Здравствуйте, мисс Кларк. Как самочувствие? — Его голос был тихим, и я слышала, как он удаляется от других голосов. Должно быть, он пошел за едой.

— Немного потрепанно. Как дела? — Его голос мгновенно сделал меня счастливой, хотя я чувствовала себя дерьмово. Ага. Это любовь.

— Беспокоюсь о тебе.

— Да, аналогично. Как дела у твоего брата? — Я не хотела говорить обо мне. И поскольку он был таким потрясающим парнем, он рассказал о своем брате и о том, как он пытался договориться с ним об аренде квартиры, а также о своих неудачных попытках найти Райдеру работу.

— На самом деле у него нет квалификации для чего-либо. Он так и не закончил колледж, просто несколько раз начинал и бросал. Он один из тех людей, которые знают, как делать кучу вещей, но недостаточно, чтобы устроиться на работу. Я не знаю, что с ним делать.

Я не могла себе представить, на что это должно быть похоже, но несмотря на то, что у меня не было братьев и сестер, у меня были друзья. К счастью, мы с друзьями справлялись с большинством своих проблем.

— У нас в «Кларке» открыто несколько вакансий. Ну, ничего особенного. Почтовый отдел, выставление счетов. Если он захочет прийти на собеседование, я могла бы это организовать. Просто мысль.

— Спасибо, Солнышко, но я не хочу ставить тебя в такое положение. К тому же, я не думаю, что Райдер продержался бы в офисе и дня. В конечном итоге он, вероятно, выпрыгнул бы из окна и сбежал. Поверь мне, он делал это раньше.

— Он выпрыгивал из окна?

— Да. Со второго этажа, но все же. — Бывали дни, когда мне хотелось выброситься из окна, но поскольку мой офис находился так высоко, я бы в конечном итоге умерла, а я не была в таком уж отчаянии.

— Так смогу ли я когда-нибудь встретиться с этим неуловимым братом?

— Я так не думаю. Не прямо сейчас. Может быть, когда-нибудь. Он просто… его слишком много. — Он вообще знаком со Слоан?

— Я думаю, что смогу с этим справиться, но это зависит от тебя.

— Спасибо. Итак, достаточно ли мы поговорили о других вещах, чтобы вернуться к пьяному телефонному звонку, который я получил от тебя прошлой ночью? — Дерьмо. Блядь. Черт, дерьмо, блядь, Боже.

— Какой звонок?

— Хорошая попытка, Солнышко, но я знаю, что ты помнишь, и я знаю, что ты не хочешь это обсуждать; но раз уж ты это сказала, я тоже чувствую необходимость что-то сказать. — Он глубоко вздохнул, и я перебила его.

— Я была пьяна. Тебе не обязательно ничего говорить. Я.… я не хотела говорить это таким образом. Я не хотела этого говорить, но это правда. Я хотела бы вернуться назад и все отменить, но я не могу, так что вот. Но я пока не знаю, готова ли я сказать это трезвой. Что не имеет никакого смысла. — Я снова несла какую-то чушь, и я даже не была пьяна. Я ждала, что он что-нибудь скажет.

— Я люблю тебя, и я совершенно трезв, и я уже давно хотел сказать это, но не знал, скажешь ли ты это в ответ.

Для меня не должно было стать шоком, когда он произнес эти три слова, но услышать их в его голосе было совсем не так, как я ожидала.

— Я не готова рожать рыжих детей. Но я люблю тебя. — Я сказала это шепотом, как будто это было бы менее правдиво, если бы мой голос не был таким громким.