Большой оххх (ЛП) - Эштон Никки

Черт, я был чертовой киской, но мне действительно нравилось, как звучало это слово — «девушка».

— Ладно, Джонни в постели смотрит фильм, над которым, без сомнения, заснет на середине, а это значит, что у меня есть пара свободных часов, так что поговори со мной. Чем ты занималась все это время? — спросил я.

— На самом деле, ничем особенным. Хотя мы выяснили, что происходит с Рубеном.

— Ты это сделала? Это было то, о чем ты подумала? — спросил я, моля Бога, чтобы это было не так.

— Нет. Он сказал мне, что я могу рассказать тебе и Полли, но никто не должен задавать ему никаких вопросов по этому поводу. — Она тяжело вздохнула, и я подумал, не закатывала ли Уиллоу глаза, что она обычно делала, когда говорила об одном из своих братьев.

— Я еще недостаточно хорошо его знаю, чтобы о чем-то спрашивать.

— Я знаю, но это то, что он сказал. Никому из нас это тоже не позволено.

— Ладно, — подумал я, — что бы это могло быть, черт возьми.

— Он — гей, — сказала Уиллоу как само собой разумеющееся. — Парень, с которым я его видела, это его парень.

Я понятия не имел, почему он считал нужным держать это в таком большом секрете. В наши дни люди не осуждали других за их сексуальную ориентацию, особенно семья Уиллоу, которая, насколько я мог судить, была довольно открытой и поддерживающей во всем. Из того немногого, что я знал, они все, казалось, заботились друг о друге.

— Он думал, что вы все разозлитесь или что-то в этом роде?

— Нет, он просто очень скрытный, но сказал, что считает, будто должен поддерживать репутацию «Братьев Диксонов». Тупой идиот, — проворчала она.

Я подумал о Джонни и о том, что он всегда казался довольно уверенным в себе и никогда по-настоящему не стремился произвести на меня впечатление, по крайней мере, я так не думал. Если уж на то пошло, я был тем, кто восхищался им и его способностью принять свою инвалидность, как настоящий воин.

— Наверное, если он так считает.

— Да, наверное. Наверное, мне грустно, что он не счел возможным рассказать нам об этом без того, чтобы не поднялась шумиха по этому поводу, или чтобы мы не захотели узнать все подробности.

— Что же, я рад, что это были не наркотики, хотя, — сказал я немного осторожно, — я уже начал думать, что ты была права.

— Права? Как так вышло?

Уиллоу казалась встревоженной, и я подумал, не следовало ли мне держать рот на замке, но было уже слишком поздно, поэтому я рассказал ей о разговоре Рубена по телефону, который я услышал на вечеринке у Дэнни и Пэтси.

— Но теперь, когда мы знаем, я предполагаю, что он договаривался о встрече со своим парнем.

Это звучало логично, и я надеялся, что Уиллоу тоже так думала, я не хотел, чтобы у нее появились новые идеи о ее брате и наркотиках. К счастью, она согласилась со мной.

— О, Боже, бедному Рубену приходится прятаться, чтобы позвонить своему парню.

— Ну что же, — сказал я, устроившись поудобнее. — Я понимаю, что он чувствует, поскольку мне пришлось улизнуть, чтобы позвонить своей девушке.

Уиллоу хихикнула, и это снова коснулось моей промежности. Я понятия не имел, что такого было в том, как она смеялась, но это казалось чертовски сексуальным и определенно возбудило меня.

— Я безумно скучал по тебе, — признался я.

— Правда? — спросила Уиллоу, но голос ее звучал немного неуверенно.

— Да, я не могу поверить, что так сильно.

В трубке повисла тишина, и я подумал, не сказал ли что-нибудь не то, но тут Уиллоу прочистила горло.

— Я тоже по тебе скучала. Очень.

— Да? — спросил я, почувствовав, как мое сердце бешено колотилось в груди.

— Да.

Я скользнул вниз и лег на кровать.

— Чего тебе больше всего во мне не хватало?

— Хорошо, — ответила она. — Кроме твоей прекрасной улыбки, ямочек на щеках и сексуальной попки, я скучала по общению с тобой. Я скучала по тому, как ты заставляешь меня смеяться.

Черт возьми, мне действительно нравилась эта девушка.

— Что еще? — спросил я и, убрав руку с затылка, запустил ее за пояс своих спортивных штанов.

— Я скучала по твоим поцелуям.

Голос Уиллоу был тихим и нежным, но я слышал, как она двигалась по комнате, а затем хлопнула дверь.

— Где ты, Уиллоу?

— В своей комнате. Я только что закрыла дверь на ключ. — Что-то еще открылось и закрылось, и Уиллоу рассмеялась. — И Буклю я тоже положила в ящик.

— Почему? — осторожно спросил я, надеясь, что мои мысли двигались в правильном направлении.

— Потому что я не уверена, что смогу сосредоточиться, когда его маленькие глазки-бусинки наблюдают за мной.

— За чем наблюдать?

Мое сердцебиение участилось, а член стал тверже, и я понял, что если ошибся, то мне придется прервать разговор и отказаться от него. Просто слушая ее голос, ее смех и размышляя о том, что, по моему мнению, она собиралась сделать, я был возбужден до предела.

— Как я занимаюсь с тобой сексом по телефону, — почти промурлыкала она. — Ты будешь говорить мне непристойности, пока я буду ласкать себя, и мы будем говорить друг другу, что именно нужно делать, а потом оба кончим по-настоящему сильно.

Черт возьми, это именно то, что мне было нужно, и я не мог представить, с кем, кроме Уиллоу, можно было бы сделать это лучше.

— Итак, Чарли, — соблазнительно произнесла она. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Я закрыл глаза и представил ее перед собой, обнаженную, если не считать пары тех ярких, на нелепо высоких каблуках, остроносых туфель, которые она всегда носила. Ее соски были твердыми и упругими, а изящная талия переходила в широкие бедра и прелестную округлую попку, которую она приподнимала, чтобы я мог лучше рассмотреть.

— Снимай свою одежду.

— Всю? — спросила она, слегка хихикнув.

— Да. Всю. Брось ее на пол. Подожди, что у тебя на ногах?

Она сделала глубокий вдох и застонала.

— Мои тапочки.

— Сними их и надень те туфли «Трахни меня», которые у тебя есть. Желтые.

Когда я услышал, что Уиллоу начала ходить по комнате, то представил ее себе, и, пока я ждал, воображаемый Чарли шлепнул ее по голой заднице, просто чтобы напомнить ей, что я рядом.

Наконец, она заговорила снова.

— Что теперь?

— Теперь я хочу, чтобы ты пососала два пальца, а затем обхватила ими свой левый сосок, — выдохнул я и засунул руку в свои спортивные штаны и боксеры. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Уиллоу помолчала секунду или две, а затем, прерывисто дыша, спросила:

— Что на тебе надето?

— Спортивные штаны и футболка, — ответил я, в то время как в моей голове проносились яркие картинки сосков Уиллоу.

— Сними свою футболку и… — она остановилась, чтобы тяжело вздохнуть. — И спусти свои спортивные штаны и боксеры до бедер.

— Ты хочешь, чтобы я их снял? — спросил я, моя грудь быстро поднималась и опускалась.

— Нет, только до бедер.

Я быстро сделал, как просила Уиллоу, не желая терять ни секунды, а затем схватил свой телефон с кровати и включил громкую связь.

— Что теперь? — спросила она, прерывисто дыша.

Я посмотрел на свой член и тихо застонал, когда он дернулся у меня на животе, оказавшись рядом с тонкой полоской волос, ведущих к нему. Мои яйца жаждали разрядки, но я не хотел торопиться, а собирался сохранить темп, который установила для меня Уиллоу, чтобы мы кончили вместе.

— Проведи пальцами одной руки между своих прекрасных сисек, — ответил я, отчаянно пытаясь не схватить свой член и не начать двигать им. — Другой рукой ущипни себя за правый сосок.

Я мысленно наблюдал, как она это делала, и девушка выглядела чертовски красивой. Ее голова была откинута назад, а рот приоткрылся в судорожном вздохе, когда прикосновение ее собственных пальцев воспламенило всё тело.

— Когда ты дойдешь до лобка, я хочу, чтобы ты провела пальцами от одного бедра к другому. Я хочу, чтобы ты подразнила себя, но не смей прикасаться, пока я не разрешу.

— Хм, хм, — пробормотала она в знак согласия, и все, что я мог слышать, это тяжелое дыхание на линии в течение нескольких секунд. — Чарли, — наконец выдохнула она. — Я хочу, чтобы ты обхватил свои яйца и нежно сжал их.