Падшее царство (ЛП) - Дженнингс Сайрита

— А Саския?..

Люцифер фыркает от неохоты, прежде чем ответить.

— Дочь Айрин. Она была у меня в плену после того, как Айрин не могла её контролировать. Но она теперь здесь.

Сбитый с толку, Тойол смотрит на Кейна, который рявкает:

— Она здесь? Когда, чёрт возьми, ты собирался нам это сказать?

— Когда необходимо было знать. — Люцифер раскрывает ладони в притворном согласии. — Теперь необходимо.

С водительского сиденья доносится рычание, но Кейн молча выпускает дым, уводя внедорожник прочь от Французского квартала.

— Куда мы направляемся? — спрашиваю я, когда мы проезжаем Канал-стрит.

— На конспиративную квартиру. Тула бы отправилась Лилит, — почти ворчит Кейн.

— Ни в коем случае. Отвези нас обратно в отель, — приказывает Люцифер с ноткой властности.

— Нет, чёрт возьми. Ты знаешь, что мы не можем ступить внутрь, и я ни за что не выпущу Иден из виду. И я чертовски уверен, что не позволю ей сбежать с тобой снова. Легион оторвёт мне голову.

— Если ты отведёшь Иден к Лилит, мы все потеряем головы. Ты что, не понимаешь, кто она? Она Смерть. И если активируется, этот мир и всё в нём погибнет. Чем ближе она будет к трём другим Всадникам, тем скорее выполнит своё предназначение.

— Мы будем защищать её, как делали это всегда.

— Как всегда? Ты даже не знал, где она была почти неделю. И не забывай, я поймал её во время дежурства Сем7ёрки. Уриэль захватил её в плен под присмотром Сем7ёрки. Её сестра чуть не погибла… и все это под присмотром Сем7ёрки. Это больше не ваша битва, демон. Пусть взрослые сами разбираются.

Я поднимаю взгляд и вижу, что Кейн смотрит на нас в зеркало заднего вида, его взгляд чёрен, как ночь. Он ждёт меня… ждёт, когда я сделаю выбор. Сем7ёрка, те, кто проявил ко мне милосердие и сострадание, когда их миссией было убить, или Люцифер, правитель Ада, который украл меня у них и обрёк на такую судьбу. Выбор несложен, но тошнота скручивает желудок, пока я пытаюсь определить наилучший план действий.

— Он прав, — бормочу я. — Люцифер прав. Это слишком рискованно, мы не знаем, где Габриэлла или Саския. Если остаться с Люцифером — означает, что я разделена с ними, тогда, возможно, мне стоит остаться с ним.

Я перевожу взгляд на Люцифера и обнаруживаю, что он смотрит на меня с непроницаемым выражением лица. Он удивлён, что я согласилась с ним? Или удивлён, что я предпочла его Сем7ёрке?

Кейн шипит проклятие, затем, не говоря ни слова, разворачивается, едва не попадая в аварию. Позади нас гудят клаксоны, когда он мчится к отелю. Я чувствую жар его ярости, исходящий от спинки сиденья. Когда мы подъезжаем к отелю, Люцифер выпрыгивает, даже не попрощавшись. Тойол поворачивается ко мне, прежде чем я успеваю открыть дверь.

— Держи, — говорит он, протягивая мне телефон. — Позвони, если мы понадобимся — если тебе что-нибудь понадобится. Мы найдём способ вытащить тебя.

Я киваю и отвечаю:

— Спасибо. Но на самом деле всё в порядке. Я позвоню.

Кейн и Тойол внимательно наблюдают, как я выхожу из машины и присоединяюсь к Люциферу у входа в отель. Они всё ещё не сдвинулись с места после того, как мы вошли в вестибюль. Весёлая ухмылка играет на губах Люцифера.

— Не злорадствуй, — говорю я, когда мы останавливаемся у лифта. Когда двери со звоном открываются. Секунду спустя, когда мы выходим, у Люцифера хватает наглости выглядеть озадаченным.

— Злорадствовать? Зачем?

— Потому что я пошла с тобой. И ты знаешь, что они злятся.

— А ты? — спросил я.

— А я? — Я хмурюсь.

— Ты злишься из-за того, что находишься здесь со мной, а не с ними?

Я морщусь, в основном потому, что не знаю, как честно ответить на этот вопрос, не дав неверного представления. Легче ли мне от того, что Сем7ёрка всё ещё готова прикрыть мне спину даже после того, как я их предала? Да. Рада ли я, что рядом со мной Люцифер, который знает о Всадниках больше всех? Также да. Однако, зная то, что знаю сейчас, — вспоминая, что мы разделили той ночью после вечеринки у Авроры, — я не могу выбросить эти образы из головы. Я не могу стереть из памяти его прикосновения, его губы на моём теле, его бёдра, покачивающиеся между моими ногами, пока я царапала ногтями его спину, когда мы стонали в унисон. Как мне забыть это? Как забыть его? И как я могу рисковать всем, чтобы спасти Легиона, мужчину, которого, как я заявляю, люблю, зная, что натворила?

Нет возвращения с той глубины предательства. И я не могу стереть свои действия из сознания.

Мы добираемся до номера без происшествий, и Люцифер направляется прямиком к телевизору. Я сбрасываю куртку, сбрасываю туфли и присоединяюсь к нему в гостиной.

— Проверяешь новости? — спрашиваю я, хватая ноутбук и устраиваясь на диване.

— Не совсем.

Я погуглила больше информации о нехватке продовольствия, чтобы узнать, как далеко она распространилась. Персидский залив пострадал сильнее всего, что неудивительно, учитывая разрушения, свидетелями которых мы стали сегодня. Это как коровье бешенство на стероидах. Чума поразила не только крупный рогатый скот, она поразила всех животных, даже домашних. От заражения до смерти, по-видимому, проходит всего четыре часа. Это не похоже ни на что, с чем доводилось сталкиваться стране, а учитывая удар Чумы, число погибших астрономическое.

— Срань господня. Ты это видишь?

— Нет.

Я лишь мельком бросаю взгляд в сторону Люцифера и вижу, что он переключает каналы. Затем останавливается на платном.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Нашёл нам что посмотреть. Какое у тебя настроение? Комедия? Драма? Порно? — Он игриво шевелит бровями.

— Что? Мы не станем фильм смотреть.

— На самом деле, станем. — Он плюхается рядом со мной и убирает компьютер. — В какой-то момент тебе придётся понять, что это не в нашей власти, Иден. Ты можешь напрягаться, проклинать и беспокоиться сколько угодно, но то, что будет, будет, как бы ты ни пытался бороться с судьбой. Ты не можешь это контролировать. Ты станешь тем, кто и что ты. И меня это устраивает. Так что мы посмотрим фильм. Ты заткнёшься о конце света, Многих Душах и всех других темах, связанных с демонами и ангелами, и тебе понравится. И когда я закажу еду в номер и накрою стол любыми жареными, жирными блюдами, которые они смогут раздобыть, ты всё съешь и запьёшь холодным пивом. Поняла?

Я ошеломлённо замолкаю от его неожиданной обличительной речи, что он, должно быть, расценил как согласие, потому что выбрал какую-то дрянную романтическую комедию. Начинается банальная музыка во вступительных титрах, и я изо всех сил стараюсь не обращать на них внимания. Но достаточно нескольких минут, чтобы увидеть причудливую, невротичную исполнительницу главной женской роли, переживающую из-за какого-то недосягаемого парня, чтобы привлечь моё внимание, и, конечно же, я втянута. Я даже помню, что смеялась над самыми смешными моментами. Персонаж безнадёжно симпатичный. Мысль о том, что она останется без работы и одна, кажется ей концом света. И на секунду я завидую ей и её, так называемым, проблемам. Чего бы я только не отдала, чтобы вернуться с сестрой в свою старую, обветшалую квартиру, переживать из-за счетов и снова ненавидеть бесперспективную работу. Я думала, моя жизнь отстой, но мы были здоровы, и мы были друг у друга. Мы были довольны нашей обычной, обыденной жизнью.

Ближе к концу фильма Люцифер заказывает доставку еды и напитков в номер, и, конечно же, кухня изо всех сил старается удовлетворить потребности гостей. Я хочу сказать, чтобы он отказался от плана — как мы вообще можем брать еду изо рта у того, кому это действительно нужно? Но он напоминает, что так думать бесполезно. Если их не настигнет Мор, это сделает Чума. И если война повторится на территории США, спасать будет особо нечего. А если Смерть… если я активизируюсь, нашему миру всё равно конец.

Мы останавливаемся на картофеле фри, с соусом и сырными крошками, куриных стрипсах и пиве. Пока мы ждём, заканчивается фильм, и Люцифер выбирает другой — глупый фильм, настолько тупой, что смешно. Как только приносят еду, мы садимся за кофейный столик, потягиваем пиво и уплетаем то, что, возможно, станет нашим последним ужином.