Мэдэлин Шиэн - Неоспоримая любовь (ЛП)
Он выглядел… по-человечески.
Я пялилась на него, не зная, что сказать или сделать, любопытствуя, что, черт возьми, так обрадовало его. Затем я застыла, когда до меня дошло, что Чейз был счастлив. Чейз. Счастлив. И он был счастлив, потому что я была беременна. Это открытие встряхнуло меня, и мой мир снова покатился по наклонной.
- Ева, - прошептал он, наклоняясь ко мне. – Я…
- ЕВА! – крикнула Ками, встревая перед Чейзом. Он немедленно отошел от дверей лифта, и я сделала шаг в фойе, ловя в объятия Ками, накинувшую велюровое пальто.
- Где ты пропадала? – взвизгнула она, крепко сжимая меня.
- Была занята с Фрэнки, - прошептала я, глядя на Чейза через ее плечо. Его руки скрещены на груди, он прислонился к колонне в центре их фойе, покрытой замысловатой резьбой, глядя на меня. Улыбаясь.
Я закрыла глаза, крепче обнимая Ками.
- Скучала по тебе, - выдохнула я.
- Боже, Ева, я тоже скучала, и Девин заждался тебя.
Она отодвинулась.
- Девин! – крикнула она. – Тетя Ева здесь!
Она обернулась обратно ко мне, широко улыбаясь, и открыла рот от удивления.
- Ева, во что ты одета? – прошептала она.
Я посмотрела вниз на себя. Черт. Я была одета для встречи с Чейзом за ланчем. Нет, я не была одета в это вычурное дерьмо, которое он покупал мне, но я и не была одета в то, что носила обычно. Дизайнерские джинсы-скинни, художественно потертые и состаренные, обтягивали мои ноги, мой топ был черным, блестящий шелк струился. Ко всему этом прилагалась пара босоножек Джимми Чу и сумка Coach, украшенная горным хрусталем. Я распрямила свои волосы, распушила их. На мне была чертова тонна косметики и в разы больше ювелирных украшений, больше, чем я когда-либо надевала в своей жизни, все они были дорогими и модными. Это была не я, кем бы я ни была на самом деле, и она знала это. В школе мы обе носили форму, но я всегда изворачивалась так, чтобы моя форма была действительно моей, и хотя на выпускном на мне было дизайнерское платье, я надела к нему чаксы и ни хрена не стала делать с волосами. Они все еще были влажными после душа, когда лимузин подъехал, чтобы забрать нас с Фрэнки прямиком на вечер.
Я сильно покраснела, и она продолжила смотреть прямо на меня.
- Думаю, она выглядит потрясающе, - сказал Чейз, его голос был низок, глаза сверкали. Во мне вспыхнуло желание. Я хотела чувствовать его руки на себе. Я хотела боли и удовольствия, и унижения, которые он давал мне, и я хотела этого прямо сейчас, мое дыхание участилось, лишь я подумала об этом. Он заметил это и хищно улыбнулся.
- Кого волнует, что ты там думаешь! – фыркнула Ками, она прищурилась, глядя на меня. – Что происходит? – потребовала она затем ответа.
Я тяжело сглотнула.
- Утром была встреча с окружным прокурором. Ну, знаешь, по делам Фрэнки. Не хотела выглядеть, как байкерский отброс.
Боже. Врать Ками было омерзительно. Просто отвратительно. Я никогда прежде не врала ей, ни разу за двадцать пять лет нашей дружбы.
Кажется, это успокоило ее, но она все еще смотрела недоверчиво.
- Раньше тебе было плевать на это, и ты никогда не выглядела, как отброс, ты никогда и не была отбросом.
Я разинула рот, и другая ложь уже была на кончике моего языка, но я была спасена от необходимости закапывать себя в эту дыру вранья и дальше, когда Девин влетел в комнату, прямо как его мать.
- Тетя Ева! – взвизгнул он, пока я наклонялась, чтобы крепко обнять его. Я спрятала лицо, уткнувшись в его шею, пахнущую чем-то нежным, продолжая бороться со слезами. Из-за всего это дерьма с Чейзом я избегала смотреть на Ками и Девина, на двоих людей, которых я так любила.
- Ты выглядишь так красиво, - сказал он, подарив мне милый поцелуй в щеку.
- Спасибо, малыш, - прошептала я. – Ты тоже выглядишь очень, очень очаровательно.
- Удивительно, не правда ли, - глумился Чейз, - что мой сын не похож ни на свою мать, ни на отца, скорее, чем-то напоминает миссис Гонзалез, нашу экономку.
Мой взгляд метнулся к Чейзу. Ни для кого не было секретом, что Девин был не от него. Дэвин был смуглым. Чейз и Ками оба светлокожие. Волосы Девина были черными, а кожа словно загорелая, но дело было не в солнце. Все черты пуэрториканца. Он был выше и крепче, чем все четырехлетки, которых я видела раньше. Он полностью был сыном своего отца.
А его отец… Кокс.
Ками глядела на Чейза. К счастью, Девин, казалось, не замечал обычных подколок Чейза.
- Сложно, наверное, иметь детей, похожих на тебя самого, - прошипела она, - когда собственная жена отказывается трахаться с тобой.
Он пожал плечами.
- Ну, поскольку трахаться с тобой так же весело, как и с мертвой рыбой, я нашел намного лучший вариант. Намного, намного лучший.
Еще раз крепко обняв Девина, я встала.
- Давай пообедаем вместе завтра. И походим по магазинам, - предложила я Ками. – В Сохо открылась новая комиссионка, Сникерс сказал, что там полно отлично сохранивших виниловых пластинок, - я попыталась улыбнуться. – Ты знаешь, я просто обязана проверить этот магазинчик.
- Кто такой Сникерс? – спросил Девин.
- Один из друзей папы Фокса из клуба, - ответила Ками. – Он ест только батончики Сникерс.
- У всех у них милейшие имена, - пробормотал Чейз.
- Ев, обед и магазины – все это звучит идеально, но давай сегодня? Я с минуты на минуту собиралась отправить Девина поиграть с друзьями. Я скоро буду готова, и мы сможем потом сходить на педикюр, я оплачиваю, идет?
- Хорошо, - прошептала я, глядя на Чейза, зная, что он будет зол на меня.
Ками посмотрела на Чейза, потом на меня и прищурилась.
- Минутку, не уходи никуда, - сказала она, беря Девина за руку.
Двери лифта закрылись перед ними.
- Отменяй планы с Ками, - скомандовал он. – Езжай прямо в Вальдорф.
- Боже, ну ты и козел, - прошипела я.
Я обнаружила, что уже прижата к лифту, эрекция Чейза упирается в меня. Я втянула воздух.
- Ты хочешь меня, - сказал он холодно.
Господи, я хотела. Я очень хотела его. Прямо здесь, прямо сейчас.
- Езжай, Ева. Я скоро буду там.
Получасом позже я была в Вальдорфе, моля Чейза трахнуть меня.
Тринадцатая глава
Дьюс смотрел, как Ева вылетела вон из здания, в котором жила Ками, выглядя темноволосой копией своей подруги. Прическа, одежда, макияж, и она похудела на добрых двадцать фунтов32. Что случилось за три месяца с того момента, когда он последний раз видел ее?
Он был на Манхэттэне по двум причинам. Первая – он должен был довести до конца дело с заказом на Еву, вторая – он хотел увидеть Еву, третья – он хотел увидеть Еву, и четвертая – он должен был блять увидеть Еву, иначе он окончательно свихнется. Так что причин было больше, чем две.
