Падшее царство (ЛП) - Дженнингс Сайрита

— Ты храпишь, — шепчет он, сверкнув игривой улыбкой.

— Нет, — возражаю я, прежде чем отвернуться. У нас осталось меньше нескольких дней, и теперь нужно найти не только Легиона, но и Габриэллу. Я не могу позволить себе больше прятаться в постели, даже если безумно этого хочу.

— Ты ещё и разговариваешь во сне.

Я смотрю на него прищуренными глазами.

— Правда?

— Да.

— О. — Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам, что абсолютно нелепо. — Что я такого сказала?

— В основном неразборчивая болтовня. Но ты продолжала говорить. Скажи, дорогая Иден. Что именно ты помнишь?

Моё пожатие одним плечом — наглая ложь.

— Не понимаю.

— Ты уверена? — В его голосе слышится скептицизм.

— Откуда мне знать? Я спала, помнишь? — Я направляюсь в ванную. — Я в душ.

Люцифер озорно шевелит бровями и пододвигается к краю кровати.

— Я могу потереть спинку.

— Не-а, — качаю я головой. — Ни за что на свете. Даже если бы у тебя был последний кусок мыла на Земле.

— Но… я грязный, — отвечает он, выпячивая нижнюю губу.

И впервые за долгое время я улыбаюсь, и в моей улыбке нет боли или раздражения. Я улыбаюсь не для того, чтобы скрыть страх, а потому что каким-то образом, по-своему извращенно, Люцифер добр. А когда доброта в новинку, ты берёшь её там, где можешь найти. Даже от Дьявола.

Я запрыгиваю в душ, а когда выхожу, Люцифера не только нет, но и моя сброшенная одежда подобрана, а кровать заправлена.

Я знаю, что он переживает из-за истории с Всадниками, и потеря Габриэллы, должно быть, огорчает его так же сильно, как и меня. Но его поведение настолько не в его характере, что беспокоит меня. Может, он компенсирует очередную оплошность? Я бы ни капельки не удивилась.

Он сидит в общей зоне, свежевымытый и одетый, когда я выхожу из своей комнаты с той же книгой в руках, что и раньше. Я бы предположила, что он исключительно начитан и образован, но всё равно немного шокирует представлять его утончённым, образованным джентльменом, который кайфует от изнасилований и увечий.

— Что читаешь? — спрашиваю я вместо приветствия.

Он закрывает том и кладёт его себе на колени.

— Какая-то старая пыльная книга, которую прихватил из коллекции Айрин.

Я сажусь напротив него и начинаю раскладывать и перезаряжать оружие, которое захватила с собой.

— Что-то стоящее?

— Захватывающе, — отвечает он, соблазняя каждый слог своим языком. — Итак, какие у нас планы на сегодня?

— Я хочу выбраться и поискать всё, что может указать на Ставроса. Он, должно быть, стоит за исчезновением Габриэллы. И если Ставрос работает с низшими демонами, знает, где найти Легиона. У нас есть четыре дня. Как думаешь, мы можем снова спросить ведьм?

Люцифер пожимает плечами.

— Попробовать стоит.

Я киваю.

— Хорошо. Давай прогуляемся. Я хочу ещё раз проверить этот дом.

Влажность на удивление невыносимая, и если бы не моя модифицированная куртка, скрывающая оружие, я бы отключилась. Понимаю, это Юг и всё такое, но сейчас зима. Холодные месяцы в Чикаго суровы и непростительны. Воздух буквально обжигает кожу. Так что странно обливаться потом, когда мы проходим через ворота кладбища.

Люцифер останавливается как вкопанный прямо перед тем, как мы достигаем могилы Мари Лаво, и поднимает ладонь передо мной, останавливая.

— Что-то не так.

— Ч то? — спросила я.

— Ведьмы… они отказывают нам в проходе. Они не хотят, чтобы мы были здесь.

— И… откуда ты это знаешь?

Его взгляд скользит по пустому кладбищу. Несколько дней назад здесь было полно народу. Теперь нет ни одной живой души, даже экскурсоводов.

— Потому что они говорят мне. Они… кричат.

Я ни черта не слышу, и кажется немного глупым, что Люцифер так напуган из-за кучки мёртвых ведьм. Сейчас слишком многое поставлено на карту, чтобы вести себя прилично. Я делаю шаг вперёд, но Люцифер преграждает мне путь.

— Нет. Они нам не помогут. И если мы не будем уважать их желания, будут последствия.

Я закатываю глаза.

— Подожди. Разве ты не Сатана? Разве они не служат тебе?

Он качает головой.

— Они угрожают не мне.

Я моргаю, отступая.

— Мне? У них ко мне претензии?

— Они знают, кто ты. И кем тебе суждено стать. Они нам не помогут.

Я разворачиваюсь и выбегаю с кладбища, взволнованная и разъярённая. У нас ничего нет. Абсолютно не за что зацепиться. И наше единственное средство общения со сверхъестественным миром только что захлопнуло дверь у нас перед носом — из-за меня. Такими темпами мы никогда не найдём Габриэллу, и мы можем забыть об остановке Легиона, если он не предоставит мне карту во время моего следующего сна. Это полная чушь, и я борюсь со злыми слезами, когда мы возвращаемся на главную улицу.

— Притормози, Иден, — кричит Люцифер в нескольких шагах позади меня.

Я игнорирую его и продолжаю идти вперёд, каждый шаг прочь от кладбища звучит как ещё один гвоздь в крышку гроба человечества.

— У нас всё ещё есть другие ресурсы. Поверь.

Я качаю головой, не веря ему. Мы сделали всё, что должны были. Мы пришли сюда в иллюзии, что здесь можно что-то найти. Мы выслушали самодовольную болтовню Майкла. Мы играли в игру Авроры. И что получили? Кроме того, что я вымогала информацию, которая обернулась ловушкой, и обманула Тёмных?

Я так погружена в свои внутренние мучения, что сбиваюсь с шага и чуть не выскакиваю на проезжую часть. Каким-то образом Люцифер подхватывает меня до того, как я превращаюсь в труп на дороге, и ставит на ноги.

— Вау. Когда ты ела в последний раз?

Я быстро прокручиваю в уме события последних двух дней и пожимаю плечами.

— Не знаю. Может быть, позавчера?

— Иден, ты бледная, и твоя кожа липкая. Ты не можешь ясно мыслить. Тебе нужна еда.

Я вырываюсь из его объятий.

— У меня нет времени на еду.

— Есть. И ты никому не принесёшь пользы, особенно Тёмной королеве, если не будешь заботиться о себе. Давай накормим тебя, а потом отправимся глубже во Французский квартал. У меня есть несколько предложений, по которым я, возможно, смогу получить прибыль. Даже если мёртвые ведьмы не помогут, у живых, возможно, не будет выбора.

Я прикусываю губу, взвешивая его предложение, хотя и знаю, что он прав. Я чувствую слабость. И мой недосмотр за собой, возможно, имел какое-то отношение к тому, как Ставрос напал на нас. Я не позволю этому случиться снова.

— Отлично. Двадцать минут, а потом нам нужно вернуться к работе.

Мы останавливаемся у первого попавшегося открытого ресторана, что является настоящим подвигом, поскольку большинство, похоже, закрыты. Я хмурюсь и смотрю на Люцифера, который тоже кажется озадаченным.

— Это праздник или что-то в этом роде?

Он качает головой.

— И даже если так, заведения всё равно были бы переполнены.

Мы заходим в небольшое заведение, и нас тут же встречает дружелюбное лицо, искаженное беспокойством.

— Добрый день, я Луэтта, — протягивает она, подводя нас к столику. — Сегодня я буду единственной официанткой, так как мне пришлось отправить обслуживающий персонал по домам. Я надеюсь, вы будете терпеливы.

Я оглядываю ресторан. Где все?

— Мы вроде как спешим, — говорю я, игнорируя то, как Люцифер косится на меня. — Что мы можем получить быстро и просто?

Луэтта кладёт на стол пару меню, затем объясняет:

— Ну, многие из наших блюд недоступны. Но мы только что приготовили большую кастрюлю нашей знаменитой джамбалайи.

Я киваю.

— Мне это. И воды, пожалуйста.

— То же самое, — подхватывает Люцифер. — Там что-то происходит? Большинство ресторанов закрыто.

Луэтта вздыхает, выражение её лица несчастное.

— К сожалению, нам не повезло, будто происходящего мало. Из-за большого количества вируса гриппа отзываются все продукты. Говорят, что он может заражать продукты питания и вызывать заболевания. Поэтому нам пришлось выбросить всё — фрукты, овощи, даже мясо, поскольку животные заражаются и умирают. И всё, что не испорчено, распределяется по нормам из-за этой новой войны, в которой мы участвуем. И если этого было недостаточно, в Персидском заливе произошёл массовый разлив нефти, так что все морепродукты и рыба гибнут. Всё остальное скупается по сумасшедшим ценам теми, кто может себе это позволить. В общем, у нас у всех заканчивается еда. Боюсь, к ночи наши двери будут закрыты. — Она вытирает под глазами, явно взволнованная. — Простите меня, ребята. Давайте я принесу вам джамбалайю.