Д Гудвин - Десять писем
— Только живую!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Еще один пролог
Сумерки еще не наступили, но с западной части неба надвинулись закрывшие солнце тучи, стал накрапывать дождь и в комнате потемнело.
В голове Амины, тонкие пальцы которой бегали проворно по клавишам портативной «Тайпрайтер», зашевелилась мысль: "Зажечь свет или еще…"
В дверь постучали.
— Да, да! Войдите!
В комнату вошел Хаяси, неторопливо прикрывая за собой дверь и внимательно оглядывая помещение.
Амина вскочила со стула, наклонила голову в знак приветствия и замерла, в ожидании разрешения сесть и продолжать работу. Но тот час вслед за этим ее глаза широко раскрылись, выражая полное недоумение.
"Что это значит?" — мелькнуло у нее в голове. — "Совершенно не объяснимый стук в дверь… Насмешка что ли? Это нерешительное топтание хозяина у двери своего номера… Пьяный?"
Амина бросила робкий пытливый взгляд на входившего в комнату Хаяси, но плохое освещение не позволило ей уловить что-нибудь особенное на его лице. Да и времени не было на внимательный осмотр, так как Хаяси окинув ее проницательным взглядом, сделал рукой приглашение садиться. И спокойно направился к противоположной стене, где вдоль маленького столика стояли кресла.
"И жест странный…" — думала Амина, усаживаясь за машинку. Ее пальцы вновь забегали по клавишам, но сразу же сделав несколько ошибок, она вынула испорченный листок, вложила новый, с которым однако повторилось та же история.
Неясное беспокойство, овладевшее Аминой мешало ей работать. Правда, ее приучили ничему никогда не удивляться. Так было в спецшколе в Токио, так было в "конторе по вербовке" так было и здесь, в Филадельфии, когда Хаяси привез ее месяц назад в качестве секретаря-машинистки Окамуры, представителя торговой фирмы "Мидаси и К".
Необычная деятельность Хаяси-Окамуры повседневно сталкивала ее с неожиданными сюрпризами, опастностями. Она много знала, вела секретную переписку, ведала секретными досье, при ней не особенно стеснялись беседовать о делах, ничего общего с комерцией не имевших, но… если бы сейчас, сюда в номер отэля ворвался бы целый отряд полиции, то вне всякого сомнения, она удивилась бы этому куда меньше, да и вообще удивилась ли? — чем тому, казалось бы, совсем ничтожному факту — необычайному поведению ее хозяина Хаяси.
"В конце концов, что же здесь особенного?" — успокаивала она себя. — "Ну не так вошел, не так и не там сел… Ну и не говорит ни слова… Нет! Все таки… и одет… Такого костюма я не видела у него… и сидит…".
Амина делала ошибку за ошибкой и комкала листы, нервничала, и уже задумала было спросить разрешения зажечь свет, как вдруг дверь без стука распахнулась…
В комнату вошел Хаяси!
Впоследствии, Амина, призналась, что в тот момент она впервые узнала, что такое столбняк. Она помнит только, что застыла совершенно неподвижно на своем стуле и на имела сил, пошевелить хотя бы пальцем.
Тем временем, вошедший Хаяси, не обратив внимания, прямо направился к поднявшемуся ему навстречу ранее пришедшему Хаяси…
— Ага! Доехал благополучно! — сказал вошедший Хаяси, похлопывая другого по плечу.
Тот кивнул головой.
— Ты здесь необходим. Очень хорошо. А это моя новая сотрудница, Амина…
— Что с вами? На вас лица нет! А?… Похож?… Ха-Ха-Ха! В этом-то и оссбая ценность Сигамуцу! Не так ли?
Хаяси щелкнул выключателем.
Амина, начавшая приходить в себя, пристально изучала лица беседующих: "Да, сходство поразительное!..
Хотя… нос, скулы… оттенок волос, да и разрез глаз… Многое имеет свои особенности, но пожалуй, все эти особенности можно различить лишь тогда, когда оба лица находятся перед глазами, рядом.
Да и еще! У Сигамуцу оторвана или отрезана нижняя часть левого ух а…".
— Продолжайте, продолжайте — махнул ей рукой Хаяси, прерывая ее мысли. — Седьмую стопку перепечатали?
— За… заканчиваю, господин Хаяси.
— Опять?
— Простите, господин Окамура, но я…
— Хорошо… Так вот, Сигамицу… Присядем… Пришло время ликвидировать твоих старых знакомых. Для этого ты здесь и понадобился…
— Когда?
— Дату установим этими днями…
— Кого первого? — вновь деловито осведомился Сигамицу.
— Ришар. Элли Ришар. Особа весьма ловкая и опастная. Ничего полезного извлечь из нее больше нам не удасться. Все, что ей известно находиться здесь! — Хаяси указал на груду писем на столе Амины.
— Важное? — спросил Сигамицу.
— Безусловно! Самое ценное, мы нашли формулу "мирных людей". И нашли ее за 10000 миль от того места, где искали! Но теперь ясно, что Ришар был связан с "мирными людьми" и что именно в этом направлении должны вестись наши розыски.
— Сама же формула пока не поддается расшифровке, — добавил Хаяси, — но в Токио еще поработаем над ней…
— Эту формулу знает еще кто-нибудь?
— Сейчас она уже известна многим, но никто не знает ключа к ней. и нас это беспокоить не должно. А вот то, что эта англо-француженка замышляет со своим американцем, который преподнес тебе там, в нашей «конторе» такое угощение, для нас может представлять значительное осложнение и опастность. Убрать нужно ее.
— Есть план?
— В общих чертах. Завтра вместе побываем в Бернвиле — несколько часов езды — и осмотрим место. Я уже был там. На окраине находится пансионат, где Элли заканчивает учебу-службу и где бывает два дня в неделю теперь. В большом саду пансионата, у за считается обеспеченным. то, что знают, и чего не знают, и что делают наши сотрудники, нам должно быть известно досконально! А пока, Сигамицу, вот ключ от заказанного для тебя номера. Ицида, проведи его!
Хаяси взял со стола пачку листов с цифрой «8» и углубился в чтение их под стук заканчивавшей печатать машинистки…
Письмо восьмое
Бернвиль, 27 апреля 1959 г.
Милая Кэт!
Твое письмо привело меня в восторг! Тебе прямо таки повезло! С Джоном скучать не будешь! Если он так далеко пошел сейчас, то что будет когда ты станешь его женой!! А?
Твое предложение о совместной свадьбе мы обсудим с Бобом, когда он приедет. Я, конечно, за!
А пока… Когда я читала твое описание вечеринки Ферзеров, у меня… Здорово! Особенно, когда ты с Джоном наблюдала страстную парочку на закрытом балконе, а Джон тебя… И когда ты падала, и когда кончала… Ох, Кэт!! Какая ты милая и хорошая!!!
Но у меня тоже началось… Я отдалась Дику. Я подумала и согласилась с тем, что ты писала. Действительно, он совсем мальчик и никаких последствий быть не может. Ну, а мне и ему это конечно, нужно. Ты права!
