Клятва похоти и ярости (ЛП) - Ловелл Л. П. "Лорен Ловелл"

— А Джексон и Томми сплетничают, как старухи.

— Томми сплетничает с Уной.

— А Уна сплетничает с тобой.

— Поцелуй Смерти не сплетничает. — Он фыркнул. — Она передает полезную информацию.

Я провел пальцем по отражению солнечного луча на подлокотнике кресла, не желая смотреть на него, пока говорил об Эмилии. Я чувствовал себя слишком… слабым, наверное.

— Ты же не собираешься сказать мне, что я веду себя глупо и должен отослать ее обратно или искупаться в ее крови.

Он пожал широким плечом, Татьяна дернулась в такт этому движению.

— Томми сказал, что она тебе подойдет. Тебе не помешает немного добра. — Это было почти… приятно от Неро. Если бы только это маленькое добро действительно хотело меня.

— Однако ты пришел не для того, чтобы поговорить о своей будущей жене. Что привело тебя сюда, помимо очевидного? — Он откинулся на спинку стула, и даже в таком непринужденном состоянии, с ребенком на груди, Неро излучал силу.

— Я пришел, чтобы предупредить тебя. Мы поймали какого-то бандита с украденным товаром. Джексон сделал свое дело. Убил его.

Он приподнял бровь.

— Он нашел крысу?

— Нет.

Его медленный выдох, казалось, усилил напряжение в комнате. Я знал, что он был зол, потому что если и были две вещи, которые Неро ценил больше всего, то это верность и страх, и тот факт, что у кого-то хватило смелости предать его, приводил его в бешенство.

— Оказалось, что этим парнем был Шейн О'Хара. Племянник Патрика.

Улыбка, появившаяся на губах Неро, была чуть ли не безумной. Безумный ублюдок.

— Пэдди разозлится.

— Да, он захочет возмездия.

Неро повернул его шею в сторону.

— Ладно. Давай покончим с этим дерьмом. Позвони Джексону. Сегодня вечером мы отправимся уничтожать банду. — Он поднялся на ноги, и я последовал за ним, встав перед ним.

— Ты же знаешь, что в конечном итоге это нас погубит. У нас хорошие отношения с Рафом и Чикаго. В Нью-Йорке мы неприкосновенны, потому что храним там грязное дерьмо. — Годы; Я много лет работал над тем, чтобы расставить все фигуры на доске. Никто не любил привлекать к себе внимание и уничтожать всю толпу… это привлекало такое внимание, которое имело обратный эффект. — Мы начнем кровавую баню, и этот пузырь защиты исчезнет.

— Ты только что сказал, что они собираются напасть на нас. Я не просил тебя управлять моим городом только для того, чтобы ты ходил на цыпочках вокруг этого дерьма.

— Нет, ты попросил меня руководить, потому что тебя не волнует дерьмовая политика, необходимая для ведения бизнеса.

Татьяна начала суетиться, и мне пришлось улыбнуться при виде того, как Неро из маньяка-убийцы превратился в тихоню.

— Судя по тому, что я слышал, ты все равно отдаляешься от Рафа.

Я закатил глаза.

— Нет, я просто не собираюсь складывать все яйца в одну корзину. Он не хочет переезжать никуда, кроме Чикаго, и это нас подкосило.

— Да, что ж, теперь он у меня в заднице, а это значит, что Анна и Уна тоже у меня в заднице. Итак, сегодня вечером мы разберемся с этим дерьмом, все вернется на круги своя, и моя задница будет в безопасности.

— Мы оба знаем, что ты помешан на деньгах и войне, Неро. Что ж, я зарабатываю тебе деньги. Война все испортит. И, что более важно, это рискованно. У тебя есть семья…

Его брови сошлись на переносице, и я понял, что он ненавидел это. Ненавидел то, что ему приходится сдерживать себя, чтобы защитить то, что он любит. Но Неро и Уна повидали достаточно крови и смертей, чтобы хватило на всю жизнь. Возможно, они не были людьми, которые ценили тишину, но они в ней нуждались.

Я похлопал его по плечу.

— Просто прикрывай свою спину и держи Рафа подальше от меня еще немного. Если все пойдет наперекосяк и мне понадобятся большие пушки, ты знаешь, я позвоню тебе. — Я провел пальцем по пушистым волосам Татьяны, испытывая искушение потребовать, чтобы он вернул ее, прежде чем я уйду. Хотя я бы не стал давать ему никаких патронов. — Присмотри за ними. — Я повернулся к двери. — О, и Уна сказала, что ребенка покормили и переодели. — Я рассмеялся, выходя из его дома. От войны до детей в одно мгновение. Теперь это была его жизнь, и, черт возьми, я думал, что, возможно, захочу этого.

***

Пока я был здесь, я заглянул в свой собственный дом. Когда я приехал, был уже день и там было больше мужчин, чем обычно. Джексон позвонил вчера вечером, и вызвал на сегодня. На улице, в одиночку, солдат можно было подстеречь слишком легко, а я не собирался передавать О'Харе трупы. На кухне царила атмосфера оживления, воздух наполняли ароматы кофе и выпечки. И я не скучала по Ренцо Донато, сидевшему рядом с Томми за моим кухонным столом. Он был так похож на Эмилию, и на краткий миг где-то на задворках моего сознания промелькнуло чувство вины.

Парень не сделал ничего плохого, только попытался защитить свою сестру. Разве я не сделал бы то же самое для своей сестры? Моя единственная сестра была старше и вышла замуж задолго до того, как я смог что-либо предпринять. Но старая семья не позволила бы, чтобы их дочери подвергались насилию в браках по расчету. Очевидно, у Компании не было подобных сомнений, учитывая, с какой легкостью Серхио отдал Эмилию. Трахни ее, женись, мне насрать.

Тем не менее, Ренцо был в Компании, и он украл мою невесту и помогал ей бежать — в течение четырех дней.

— Томми, почему племянник Серхио Донато бродит по моему дому? — Я взял со стола почту и просмотрел ее.

— Джексон воспользовался камерой. Я подумал, что ты предпочтешь Ренцо в гостевой комнате, а не ирландского ублюдка. Меньше крови на простынях.

Я взглянул на него, когда он улыбнулся, склонившись над кружкой кофе.

— Кроме того, разве он не собирается стать твоим шурином в ближайшее время?

Ренцо посмотрел на меня так, словно я был самим дьяволом.

— Если ты сделаешь что-нибудь, то не только вернешься в ту окровавленную камеру, но и твоя сестра заплатит за это, — предупредил я.

Томми фыркнул.

— Поверь после того, как я вчера вечером увидел ее в том платье, он ни за что не стал бы прикасаться к твоей сестре так, чтобы ей это не понравилось.

И теперь Ренцо выглядел так, будто убил бы меня, если бы мог. Я не смог сдержать улыбку.

— Я думал, мы должны были быть «союзниками». — Он произнес это насмешливо, как будто все это было шуткой.

— Ты видел на мне обручальное кольцо, Донато? — Я просмотрел письмо о каком-то городском собрании.

— Нет.

— Правильно. Значит, мы не семья. И это делает тебя потенциальным врагом, раз ты сидишь за моим гребаным столом.

Он замолчал, набивая рот едой.

— Я удивлен, что ты оставил принцессу в одиночестве, — сказал Джексон, проходя мимо меня и засовывая кружку под кофеварку. — Я слышал, она пырнула тебя ножом, затем попыталась поджечь твою квартиру и почти сбежала прошлой ночью.

— Эмилия — настоящая заноза. — Мой взгляд встретился с самодовольным взглядом Ренцо. — Однако она была наказана. — Я подумал, что он представил себе всевозможные ужасные вещи, когда его улыбка исчезла. И меньше всего — то, что я отшлепал его младшую сестру и кончил на нее. — Не нужно выглядеть таким убийственным, Ренцо. Ничего такого, что втайне не нравилось бы ее маленькой упрямой заднице.

Джексон усмехнулся, когда у меня зазвонил телефон.

— Легок на помине, — сказал я, выходя в коридор.

— Серхио.

— О'Хара только что прикончил четверых моих парней в кафе средь бела дня. — Дерьмо. Началось. — Не хочешь рассказать, что, черт возьми, происходит?

— Давай просто скажем, что одного из любимых питомцев нашего общего друга пришлось усыпить.

— Черт возьми. — Последовало еще несколько ругательств. — Я еду в Нью-Йорк. Нам нужно встретиться.

— Отлично. В восемь часов. В «Яме» в Пустоши. Пустошь была нейтральной территорией. Я точно не мог отправиться в Чикаго прямо сейчас.

***

Эмилия напряженно сидела на пассажирском сиденье, пока я медленно продвигался в плотном потоке машин, не отрывая взгляда от проносящейся мимо суеты нью-йоркских улиц. Черное платье, которое было на ней, идеально облегало ее фигуру, и я изо всех сил старался смотреть на дорогу.