Порочная (ЛП) - Ловелл Л. П. "Лорен Ловелл"

Л. П. Ловелл и Стиви Дж. Коул

Порочная

Серия «Власть: плохая и порочная» — 2

◈ Содержание: 35 глав + Эпилог

◈ Переводчик: Lana.Pa

◈ Редактор: Настёна

◈ Обложка: Wolf A.

Переведено для группы: ✰Золочевская Ирина и её друзья✰ — vk.com/zolochevskaya_irina

Глава 1

РОНАН

— Три, — шепчу я с улыбкой, когда мой палец скользит по изогнутому спусковому крючку. Щелчок.

Тяжёлый вздох вырывается из её лёгких. Я почти ощущаю вкус её страха, танцующего на моём языке, прежде чем отстраняюсь от неё.

— Теперь всё становится очень интересным, ты не согласна, маленькая кошечка? — говорю я. — Что с тобой делать, что же делать…

Я постукиваю пальцем по подбородку. Она опасна, но с ней так весело играть. Думаю, мне хотелось бы оставить её у себя, по крайней мере, ещё немного. Кроме того, судьба решила, что она должна остаться со мной, и иногда мир действительно выстраивает всё в мою пользу…

— Жаль разочаровывать, Русский, — говорит Камилла, перекидывая свои тёмные волосы через плечо и садясь. Хотя она пытается сохранять спокойствие, я всё равно замечаю, как неровно вздымается и опускается её грудь, остатки слёз остаются на щеках. — Знаешь, в большинстве культур считалось бы невежливым пытаться застрелить девушку, пока у неё на бёдрах всё ещё твоя сперма. — Она такая сильная. Такая сильная, что я почти восхищаюсь ею за это.

— Так красноречиво, — мой взгляд падает на её окровавленную грудь, и я ухмыляюсь. — Разве ты не должна поблагодарить меня за то, что я не убил тебя?

— Это была удача, а не выбор. Хотя напрашивается вопрос: почему? — она вскакивает на ноги. — Я тебе больше не нужна, иначе ты не приставил бы заряженный пистолет к моей голове. — Она кружит вокруг меня, останавливаясь, чтобы провести губами по порезу на моём горле. — Почему бы просто меня не убить?

Я провожу пальцами по её подбородку.

— Ты никогда не была мне нужна.

— Но ты никогда не приставлял пистолет к моей голове.

— Что я могу сказать? Веселье с тобой истончается.

— И всё же, ты извлёк три пули.

— Острые ощущения от охоты были бы утрачены, если бы я знал, что добыча наверняка умрёт, — улыбаюсь я.

Камилла наклоняет голову набок, её глаза останавливаются на моей шее.

— Я больше не развлекаю тебя. Я больше не служу какой-то цели. Я ещё не умерла, и что теперь?

— Да ладно тебе, ты же не хочешь испортить сюрприз, не так ли? — я поправляю рукав, прежде чем шагнуть к двери.

Анастасия лежит за дверью в луже крови. Это прекрасное зрелище; то, как кончики её волос испачканы кровью, её бледная кожа так контрастирует с ярко-красным, но, несмотря на артистизм, который я нахожу в этом, Камилла всё испортила. Я не могу этого отрицать, и когда я пошёл убивать её, я этого не сделал — нет, судьба этого не сделала. Я бы убил. В конце концов, я нажал на курок, но зачем столь опрометчиво избавляться от такой красивой игрушки?

Мой идеальный план быстро развалился, но к чему привела смерть Анастасии? Ничего такого, что нельзя было бы исправить. Деревичи всё ещё мёртв, причём от рук своей жены. Соколов всё равно вступит в должность. Так что на самом деле ничего не изменилось.

— Игорь, — зову я. Он выходит из толпы мужчин, его глаза расширяются, когда его взгляд падает на моё окровавленное горло. — Поскольку Камилла была той, кто решил устроить этот беспорядок, думаю, мы попросим её навести порядок. Прогрейте машину Анастасии для мисс Эстрады, хорошо?

Когда я оборачиваюсь, Камилла свирепо смотрит на меня с другого конца офиса.

— Ты хочешь, чтобы я избавилась от твоей шлюхи? — спрашивает она.

Я подхожу к своему столу и беру сигару.

— Забери её машину и избавься от неё. Никто не должен догадаться, что у неё было перерезано горло. — Она скрещивает руки на груди, и я ухмыляюсь. — Она была очень расстроена, — говорю я, — в конце концов, потеряв меня из-за тебя… — я закуриваю сигару, глубоко втягивая в лёгкие густое облако дыма. — Уверен, что ты могла бы создать неплохую сцену для прессы.

Игорь возвращается в комнату, отряхивая снег со своего плеча.

— Машина готова, босс.

Я затягиваюсь сигарой, не сводя взгляда с Камиллы. О, я вижу, как огонь уже пляшет в её глазах, но как бы сильно она ни хотела ненавидеть меня, она жаждет меня. Так что она сделает всё, о чём я попрошу. Я легкомысленно направляюсь к двери.

— Окровавленное тело не сулит ничего хорошего для того, чтобы незаметно избавиться от тела, Ронан, — говорит она, обводя рукой своё платье. — Мне нужно переодеться.

В моей груди разливается тепло от волнения.

— Это делает всё ещё более захватывающим. — Я щёлкаю пальцами в сторону двери. — Игорь, принеси Камилле длинное пальто, пожалуйста.

— Твоя жажда крови может стать проблемой, Русский.

— О, но я так не думаю.

Вбегает Игорь, протягивая длинную белую шубу, в которую облачается Камилла, не сводя с меня глаз.

— Иди с ней, — говорю я, отпуская его и усаживаясь за свой стол.

Он кивает, прежде чем закрыть за собой дверь.

Камилла может притворяться, что она раздражена, сколько угодно. Но я знаю. Я лишь выпустил животное в клетке на короткую пробежку… Я барабаню пальцами по столу, уставившись на смятые бумаги, окровавленный нож для вскрытия писем. Она такая непостоянная, такая бесстрашная — настоящий кайф.

Я откидываю голову на спинку кресла, и порез на моей шее открывается с острой болью. Из раны сочится тёплая кровь, и я улыбаюсь. Она порезала меня. Она бы убила меня, и я наслаждаюсь этим.

Положив сигару в пепельницу, я беру со стола ноутбук, открываю его и включаю камеры слежения. Всплывает зернистое изображение Игоря, неуклюже спускающегося по лестнице с безвольным телом Анастасии, перекинутым через плечо. Камилла стоит прямо за ним, видение в своей белой шубе. Я нажимаю кнопку перемотки, останавливая запись вскоре после того, как втолкнул Камиллу в офис, как раз в тот момент, когда она полоснула лезвием по моему горлу. В моей груди становится тепло, ноздри раздуваются. Я смотрю на экран, пока она отступает от меня. Я делаю шаг вперёд. Мы ходим по кругу, пока я не трахаю её, втыкая в неё нож. Я перематываю видео назад и смотрю его снова и снова, пока адреналин не пробегает по мне, как разомкнутый электрический провод. Моё дыхание становится прерывистым, и часть меня, которую я предпочёл бы сохранить скрытой, вырывается на поверхность.

За дверью кабинета раздаётся шум. Что-то ударяется о стену, и я встаю из-за стола, пересекаю комнату и открываю дверь. Один из рабочих наклоняется над ведром, позвякивая шваброй. Он кладёт её на пол и проводит ей по крови.

— Прекрати, — говорю я, и мой голос эхом разносится по пустому фойе.

Он поворачивается и нервно смотрит на меня. Моё сердце колотится о рёбра, пот выступает у меня на лбу.

— Пока оставь.

Его взгляд скользит от меня к луже крови и к швабре, прежде чем он сует швабру в ведро и направляется по коридору. У меня кружится голова, в груди становится невыносимо тесно. Я подхожу к лестнице и сажусь на последнюю ступеньку, уставившись на лужу. Здесь так много крови, что, скорее всего, все семь литров пролились на мой нетронутый белый мрамор. В воздухе витает запах железа, и я вдыхаю его. Такой знакомый. Такой успокаивающий. И я не могу не закрыть глаза, я не должен, потому что знаю, что меня ждёт, но иногда я должен напоминать себе, откуда взялся этот монстр, чтобы держать его в клетке. Я погружаюсь в темноту, в воспоминания о моменте, который изменил меня, о моменте, когда я решил, что ненавижу своего отца и что эмоции — удел слабых.

Губы Софии дрожат, её глаза наполняются слезами. Мы думали, что наше место встречи на этом складе было безопасным, но мой отец и его охранники неожиданно ворвались туда. Он стоит у дальней стены, свирепо глядя на нас и затягиваясь дымом.