Перепрошит тобой (ЛП) - Хайд Жаклин

Что это такое? Ярмарка?

— Какого черта ты там делаешь? — раздается окрик снизу, от которого я чуть не соскальзываю с крыши.

Желудок подкатывает к горлу, а адреналин заставляет сердце бешено колотиться от внезапной опасности падения.

— Немедленно спускайся, — снова кричит Фрэнк, и я, свесив голову, вижу его шагах в двадцати ниже, из ноздрей его, кажется, вот-вот повалит дым от ярости.

Похоже, мистер Штейн наконец-то обнаружил в себе эмоции. Я внутренне усмехаюсь и покачиваю головой, глядя на него, сжав губы и уперев руки в боки, уверенно сохраняя равновесие.

Он стоит с угрюмой гримасой на лице, в серой футболке и, боже упаси, серых спортивных штанах.

— Осматриваю окрестности, а что же еще, — говорю я, весело помахивая ему рукой. — И тебе доброго утра, мистер Штейн.

— Я сказал, слезай, пока не сломала свою дурацкую шею, — рявкает он.

Ауф. Он просто не слушает, да?

— Нет, не думаю, что я это сделаю. Мне нравится вид, — отвечаю я, высокомерно вскинув подбородок и отворачиваясь от него, скрестив руки на груди.

Я смотрю на солнце, пока в глазах не выступают слезы, — назло ему.

— Гребанная раздражающая особь, — бормочет он, прежде чем грузно зашагать обратно внутрь, словно бульдозер на тропе войны.

Я наклоняюсь чуть сильнее, чтобы проверить, ушел ли он действительно, и морщусь.

Боже, можно было подумать, что после моих вчерашних усилий парень хоть немного расслабится, но он, кажется, закручен туже, чем когда-либо. Но бедняга глубоко заблуждается, если думает, что может помыкать мной.

Я позаботилась о том, чтобы быть на крыше ровно в девять утра и увидеть его реакцию, и, кажется, только что получила ее.

Мои брови взлетают вверх, когда я слышу, как дверь снова открывается и захлопывается, и могучая фигура Фрэнка снова выходит наружу и бросает на меня свирепый взгляд снизу вверх.

В ответ я одариваю его улыбкой, и он хмурится еще суровее. И чего он ожидал? Что я побегу вниз, как послушная сучка?

— Это последнее предупреждение. Я плохо переношу неподчинение, когда отдаю приказ, мисс Креншоу.

Я фыркаю и еще плотнее скрещиваю руки на груди.

— А я не веду переговоры с террористами. По крайней мере, не на рассвете…

Я застываю с глупо разинутым ртом в следующее же мгновение, когда он превращается в размытое пятно. Он слегка сгибает колени и с взрывной скоростью взмывает вверх, хватаясь за край крыши. Мускулы играют под его рубашкой, и я, завороженная, смотрю, как он, словно ниндзя, взлетает на карниз.

— Нет, реально, какого ху…

— Я, блять, сказал тебе слезать, — произносит он, расставив ноги для равновесия.

— Погоди-ка минутку, — говорю я, поднимаясь на ноги. — Ты меня с этой крыши точно не стащишь, — возражаю, замечая, как его пальцы сжимаются, будто в готовности схватить меня.

В его взгляде вспыхивает опасная искра, когда он делает шаг ко мне.

— Ах! Нет-нет, — говорю я, угрожающе тряся указательным пальцем, как это делают родители, ругая детей в парке. — Почему бы тебе не присоединиться ко мне вместо этого? — вырывается у меня, сама не знаю почему, но идея не так уж плоха: раз уж он здесь, может, расскажет, что это у него там за домом.

— Здесь небезопасно, — заявляет он, словно я сама не понимаю, что ходить по крыше на такой высоте — рискованно. Фрэнк делает еще шаг.

— Со мной все в порядке. Я просто хотела разглядеть те постройки вдали. Что это такое?

— Это тебя не касается, — отвечает он и хватает меня за талию.

— Тебе действительно нужно поработать над своими коммуникативными навыками.

Я успеваю мельком заметить нечто, похожее на огромный круглый загон вдалеке, как меня со всего маху перебрасывают через плечо. От удара у меня перехватывает дыхание.

Твердая ладонь обрушивается на мою задницу, и он шлепает меня так, что одной широкой ладонью накрывает обе ягодицы разом. Я пытаюсь оттолкнуться от него.

— Ай! Говнюк, это больно!

Следует еще один шлепок, и из моей груди вырывается настоящий вопль ужаса, когда он спрыгивает с крыши на балкон внизу, легко удерживая меня и смягчая мое падение.

— Отпусти! — кричу я, отчаянно извиваясь, желая оказаться подальше от него на случай, если он вздумает прыгнуть с высоты второго этажа на землю.

Он не издает ни звука, лишь встряхивает плечом и попросту сбрасывает меня, позволяя упасть на пол балкона.

— Уфф. — Я приземляюсь на бедро, и оно пронзительно ноет, но я понимаю, что по факту Фрэнк задел лишь мое самолюбие. — Боже, ну ты и козел, нельзя же прыгать по крышам с людьми, ты этакий веселый зеленый великан, — бормочу я, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с задницы, попутно проверяя себя. К счастью, ушиблено лишь мое достоинство, пока этот придурок стоит надо мной, взирая с видом неодобряюшего родителя.

— Мне бы не пришлось этого делать, если бы ты не взобралась на нее так безрассудно, — говорит он, бросая взгляд на край балкона, а затем вверх, словно гадая, как я вообще туда забралась.

Пфф. Пусть поломает голову. Только то, что я невысокого роста, не значит, что я ничего не могу. Я бросаю последний взгляд на задний двор.

Я просто осмотрюсь попозже, а уж если он вздумает запереть меня в комнате… что ж, я всегда мечтала сбежать откуда-нибудь, связав простыни.

— Как бы я ни ценила твою способность швырять меня, как беспомощную даму, но «нет» значит «нет», Фрэнк. — Я направляюсь к своей кружке с кофе, прекрасно зная, что он уже наверняка остыл, простояв на улице так долго.

— Твое мнение не имеет значения, и пока ты не исправишь то, что натворила, ты мне нужна живой больше, чем мертвой, так что прогулки по крыше отменяются, — отрезал он. — После того как все мое будет возвращено, я сам зашвырну тебя на эту крышу.

Он скрестил мускулистые руки на груди, и желание швырнуть в него чем-нибудь стало почти непреодолимым.

— Ах! Ты самый невыносимый мужчина, которого я встречала за всю свою жизнь, — вырвалось у меня и, пройдя мимо, я схватила чашку, выплеснув остатки кофе через каменное ограждение, после чего проследовала обратно в свою новую комнату.

Я взглянула на огромные стеклянные балконные двери, с досадой думая о том, что у кого-то хватило прозорливости сделать их достаточно широкими для массивной фигуры Фрэнка. Было бы забавно снова увидеть, как он спрыгивает на землю, используя свою сверхсилу. Он никогда не признавался, что он не человек, так что видеть, как он вот так запросто сигает с балкона, по меньшей мере интересно.

— И куда это, по-твоему, ты идешь? — рявкнул он.

Игнорируя его, я величественно проследовала внутрь, захлопнув за собой дверь, и с легкой усмешкой услышала, как он успел перехватить ее, прежде чем она ударила его по лицу.

— Прости, громадина, я не могу нормально функционировать без как минимум полгаллона кофеина по утрам, так что если ты хочешь вернуть свое, советую научиться терпению, — заявила я.

Уголки моих губ дрогнули в улыбке, когда я вновь окинула взглядом эту прекрасную спальню — нежные белые и кремовые оттенки создавали ощущение сказочной страны чудес. Огромная кровать посередине комнаты казалась пушистым облаком. Клянусь, эта комната просто прекрасна.

— Такими темпами тебе понадобятся годы, чтобы отработать свой долг передо мной, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

Мой желудок совершил небольшое сальто при мысли, что я могу застрять у него на побегушках на годы. Если этот мужчина и правда вампир, то о скольких годах вообще идет речь?

Я приподняла бровь, поворачиваясь, чтобы взглянуть на него.

Его взгляд сказал мне все, что нужно. Фрэнк смертельно серьезен и действительно полагает, что я проведу десятилетия у него в рабстве. Хах!

— Сомневаюсь, что ты выдержал бы меня, если бы я по-настоящему не хотела здесь оставаться. На самом деле, я не намерена задерживаться здесь дольше, чем потребуется, чтобы вернуть должок, мистер Штейн. Это ты похитил меня, помнишь? И в силу этих обстоятельств я просто адаптируюсь. Я нашла твои поставки, и, думаю, небольшой отпуск мне давно полагается, не находишь? Особенно учитывая, что у меня такой высокоморальный работодатель, который в восторге от возвращения своего добра, — отрезала я.