Анархия в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.

Вытащила очередную сигарету из пачки на кофейном столике и прикурила.

Какое-то время Аарон наблюдал за мной, принимая сидячее положение и устраивая локти на коленях. Я ничего не могла поделать с тем, как он смотрел, а потому повернулась к нему. Он был красив во тьме, даже красивее, чем днем. Стоило лунному свету упасть на его каштановые волосы, они блестели другим цветом. Коричневый, красный, золотой. Прямо как у его младшей сестры. Черт, даже у его кузины Эшли было то же семейное ДНК в ее цвете волос.

Готова поспорить, что когда-нибудь у нас будет ребенок с волосами цвета осенних листьев и золотисто-зелеными глазами.

— Берни, — начал он, на мгновение отводя взгляд. Я чувствовала напряжение внутри него, отчаянно желающее сломаться, но слишком хрупкое, чтобы ударить по нему кувалдой. Интересно, могла ли я найти другой способ разрушить его? Я подвинулась, чувствуя между бедрами некую гладкость, которая дала понять, что мне не снились сахарные сливы и сладости. Скорее, плотские кошмары. Аарон повернулся и снова посмотрел на меня, я чувствовала, как его взгляд, словно стрела, пронзает мое сердце. — Когда мои мысли становились слишком темными, знаешь, что помогло мне больше всего?

Я не могла говорить. Во рту пересохло. Иногда жизнь была такой. Ты хотел, чтобы на губах был блеск и улыбка, но тебя прокляли языком, похожим на песок, и потрескивающим, кровоточащим ртом.

— Что? — спросила я, голос был хриплым и странным.

Вполне уверена, что всегда так звучала, как начинающая порнозвезда, которая слишком старается. Я сделала еще одну затяжку, уверенная, что сигареты краденные, и рада, что на вкус они были лучше, потому что были добыты ловкими пальцами и обманом. Полагаю, как буквально и все здесь, не так ли? Краденное. Потому что вам не даются хорошие вещи просто так, их надо отобрать.

— Ты, — сказал Аарон, смотря прямо мне в глаза. Из-за теней сложно было разглядеть его золотисто-зеленые глаза, но ничего. Как я запомнила взгляд Виктора, его запах, его вкус, его ощущение, так я запомнила и Аарона. Я буду нести эти маленькие части их темных душ внутри своей собственной. — Ни девочки, ни мои друзья.. лишь ты, Бернадетт, — он наклонился ко мне, беря мой подбородок своими нежными пальцами. — Ты – мой финал, к которому ведут все пути.

— Прекрати, — вцепилась я в него, пытаясь отстраниться.

Аарон напряг пальцы на моем лице в своем стиле и заставил оставаться на месте. Его рот столкнулся с моим в порыве неистового жара, зубов и языка. Он овладел мной одним поцелуем, уничтожая все мысли и заставляя бросить горящую сигарету на ковер.

Запах подгоревшей ткани дразнил мои ноздри, когда татуированные пальцы Аарона обхватили меня за шею сзади, доказывая одним поцелуем, что его слова были наичистейшей правдой: такой, что было больно. Не так-то и просто быть чьим-то всем. Это страшная ноша, которая навечно поселится в вашем сердце. Вы всегда будете знать, что ваши действия, неважно насколько они были необходимы, подобны ряби в чужом пруду.

— Иди сюда, — пробормотал он в мой рот, дыхание у моих губ было теплым.

На вкус он был как кленовый сироп, который мы ранее ели с оладьями. И мне это очень нравилось. Я любила, что Аарон Фадлер на вкус был, как дом и сладости, как безопасность и детство. Все это было завернуто в парня с твердыми мышцами, еще более твердым членом и простыней из чернил..вот почему, я проснулась с влажным жаром в верхней части бедер.

Одной здоровой рукой Аарон притягивает меня к себе на колени. Я оседлала его на диване, как сделала на следующий день после Хэллоуина. Мы были в очень схожей ситуации. Он раненый. Я сверху. Его твердый член прижимается к моим одолженным трусам.

— Почему на тебе мои боксеры? — спросил он, веки полузакрыты, а взгляд полон желания. Он облизал свои губы. — Именно это заводит, как ничто другое. Мой запах на всей тебе. Словно ты моя и только моя.

— Была, когда-то, — сказала я, и Аарон улыбнулся.

Улыбка была не слишком приятной.

— Нет, никогда, — ответил он, качая головой. — Ты никогда не была лишь моей.

Пальцами на моей шее Аарон опустил меня, снова целуя, пока я раскачивалась на его бедрах, влажная и капающая, готовая опуститься на всю длину его члена. На хрен прелюдию.

— Пошли наверх, — спустя мгновение прошептал он в мой рот, прямо когда мои пальцы наконец зацепили завязки на его трениках и начали развязывать узел.

Я одарила его взглядом, а затем посмотрела через плечо. Через трещину в раздвижной стеклянной двери проникал запах травки, а за ним — мужской смех.

— Пытаешься избежать мальчиков? — спросила я, поднимая бровь и позволяя своему рту изогнуться в саркастичной улыбке. — Хорошая идея. Я должна еще получить гребаное количество шлепков, — фыркнула и покачала головой, наклоняясь вперед, чтобы прижаться пальцами к груди Аарона, мой рот находился рядом с его ухом. — Но знаешь, ты единственный, от кого мне нравится получать шлепки.

Хватка здоровой руки Аарона на моей талии стала крепче, и он поднялся, унося меня с собой. Я не должна удивляться тому, какой он сильный, но все же. Приятно. Он посмотрел на меня сверху вниз с мужским собственническим выражением лица.

— Нет. Больше я ничего не избегаю. Даже этого. Я влюблен в тебя, Берни, и всегда был. Моя ошибка в прошлом состояла в том, что я пытался решать за тебя вместо того, чтобы объясниться. Больше такого не будет.

— Хочешь сказать.. ты не будешь пытаться решать за меня? Он ухмыльнулся.

— Нет, я имею в виду, что постараюсь объяснить эти решения.

В ответ на этот бред я закатила глаза, но лучше затащу Аарона в постель. Его пальцы остановились совсем рядом с моими швами, но, должно быть, он переживал, потому что опустил меня, а потом взял за руку. Наши пальцы переплелись, когда он вел меня вверх по лестнице. Я остановила его, ведя в хозяйскую спальню.

Аарон поколебался, но лишь на долю секунды. Он должен был знать, что случится, если мы вместе войдем в эту спальню, но позволил мне отвести его туда. Возможно, Виктор мог присоединиться к нам.. От этой мысли по мне побежали мурашки, когда мы зашли в комнату и Аарон захлопнул за нами дверь.

Я прижалась к нему, моя грудь зацепилась за безразмерную футболку, и напряглась, когда я выгнула спину и прижалась к груди Аарона. От движения у меня заболело в боку, но, если больно, значит я все еще жива.

Мы оба все еще живы.

Это просто чудо.

Мои пальцы запутались в волосах Аарона, когда его здоровая рука опустилась между моих ног, собирая мой жар и потирая мой клитор. Я обнаружила, что терлась промежностью об него, толкаясь навстречу грубым прикосновениям. Один из его пальцев прошелся по всей длине моей киски, дразня мокрую ткань.

— Ты испортила мои гребаные боксеры, — прошептал он, закрыв глаза, когда я поцеловала край его заросшей щетиной челюсти. — За это ты мне должна.