Неукротимый голод (ЛП) - Робертс Тиффани
Держа пистолет направленным на него, Шей откашлялась и отвела взгляд. Это не спасло ее от мысленного образа его, стоящего в ремонтном туннеле с длинным, толстым членом, торчащим навстречу ей.
— Это было очевидно.
Ее взгляд опустился на поднос с уже остывшей едой, и губы скривились в отвращении, прежде чем она снова обратила свое внимание на него.
— Итак, после этого заявления, почему я должна тебе доверять?
— Потому что ты беременна и одинока в чужом городе, живешь в какой-то дыре.
Хотя он был прав, она не могла не обидеться.
— Я выживаю.
— И я хочу дать тебе больше, чем просто выживание, — он наклонился вперед, уперев локоть в бедро. — Я знаю, что было в моих карманах, когда ты ограбила меня. Живя экономно, как сейчас, ты можешь прожить на эти кредиты четыре или пять месяцев, прежде чем они иссякнут. Значительно меньше, если владелец этой свалки почувствует возможность и изменит арендную плату по своей прихоти, как делают многие из этих греш навари. Ты не можешь найти настоящую работу, потому что была рабыней и не имеешь идентификационного чипа. Если ты выберешь что-то законное, власти будут уведомлены, и это доставит тебе неприятности. Итак, если ты продолжишь заниматься такой работой, как раздача листовок, с этой заработной платой ты сможешь растянуть свои средства на целых полгода. Но твой детеныш появится раньше, не так ли? И как только это произойдет, будет сложнее. Как ты собираешься работать с малышом? Кому ты можешь доверить заботу о своем детеныше?
Шей охватило негодование. Ее рука сжала рукоятку бластера, но она убрала палец от спускового крючка. Сила обиды, пылающей внутри нее, была необоснованной. Он был прав. Шей знала, что он прав, но от этого слышать это было не легче. Как бы она ни пыталась это отрицать, факт оставался фактом: она колебалась. Надежды было мало, никакой помощи, никаких признаков облегчения.
Но этот ажера — Драккал — предлагал свою помощь. Это было заманчиво, и это также усилило ее подозрения до стратосферы — если на этой планете вообще была чертова стратосфера.
Никто ничего не делал просто так.
— Я освободил тебя из того места, — сказал Драккал низким, глубоким и странно страстным голосом. — Я пришел за тобой не из-за своих вещей. И я буквально обезоружил себя ради тебя. Я не прошу тебя приходить в мою рабскую темницу, чтобы доставить мне удовольствие, терранка. Я могу предоставить тебе безопасное место для жизни и работы, за которую хорошо платят. Шанс построить будущее, построить настоящее.
— Почему? Ты освободил меня, разве этого не должно быть достаточно для твоей совести? Почему ты просто не отпустил меня и не забыл обо мне? — ее брови опустились, когда она уставилась на него. — Ты искал меня до вчерашнего дня, не так ли?
Его уши встали торчком и прижались, а хвост ускорился.
— Я искал тебя каждый день. Я прочесал этот город. Я не лгал, когда сказал, что хочу тебя, терранка. Ты завладела моими мыслями.
Драккал встал и направился к ней, медленно, но уверенно, и Шей снова показалось, что под его одеждой и мехом перекатываются мощные мускулы. Она смотрела, как он приближается, ее тело застыло в чем-то похожем на благоговейный трепет, бластер был забыт. Когда он подошел к столу, стоя теперь всего в метре от нее, он положил правую руку на столешницу и наклонился вперед.
Его запах кожи и сладкой гвоздики, подчеркнутый чем-то совершенно уникальным им, поразил ее, такой же мощный, как любой наркотик, который она когда-либо употребляла. Этот запах был уже знаком, почти успокаивал. Это был запах, который исходил от одежды, что она забрала у него, запах, который остался на его куртке, которую, несмотря ни на что, она все еще прятала в своей постели. Она не понимала, почему не может расстаться с ней, только то, что это было ее единственным утешением в этом проклятом городе.
— Я хочу, чтобы ты и твой детеныш были в безопасности, — сказал он. — Это мой приоритет. Остальное произойдет само собой.
— Остальное? — спросила она, мысленно избавляясь от последствий его близости и запаха, даже если ее тело не могло их игнорировать. Ее бедра были сжаты вместе, пальцы ног упирались в пол, и что-то разгорелось внизу живота, что-то, чего не было уже несколько месяцев.
Ее… тянуло к нему? Тянуло к ажере?
— Прямо сейчас это читается в твоих глазах, терранка, хотя ты и сопротивляешься. Все в порядке. Я терпеливый.
Шей усилием воли придала своему лицу суровое выражение, но не смогла сдержать прилив жара к щекам; он застал ее врасплох.
— Ты так уверен, ажера?
Он скользнул своей большой рукой по поверхности стола и накрыл ее ладонь, очевидно, не обращая внимания на направленный на него бластер. Его рука была сильной и шершавой, но в то же время теплой и успокаивающей.
— Да.
Шей сглотнула, оставаясь совершенно неподвижной. Она знала, что не должна была подпускать его так близко, знала, что должна была просунуть палец за спусковую скобу, знала, что должна была прижать дуло к его груди… но она не могла. Его глаза смотрели на нее, узкие зрачки расширялись, пока вокруг них не остались лишь тонкие кольца ярко-зеленого цвета.
Несколько секунд Шей и Драккал стояли так и смотрели друг на друга, соединялись чем-то таким маленьким, но удивительно интимным. Затем Драккал убрал руку и выпрямился. Все еще двигаясь с нарочитой осторожностью, он опустил руку к одной из сумок на поясе и открыл ее. Глаза Шей расширились, и ее палец переместился к спусковому крючку.
Он достал маленький блокнот и ручку.
Шей нахмурилась, когда он положил блокнот на стол, неловко раскрыл его одной рукой, не выпуская ручки, а затем зажал его под тыльной стороной большой ладони. Он щелкнул ручкой и что-то написал.
Когда он закончил, то зажал блокнот между когтями указательного и большого пальцев и протянул ей.
— Моя контактная информация. Подумай о том, что я сказал.
Она не пошевелилась. Он слегка приподнял блокнот, мягко убеждая ее взять листок. Шей наконец перестала притворяться. Она не собиралась стрелять в него, и если бы он хотел причинить ей вред, то сделал бы это еще в туннеле, несколько недель назад. Она положила бластер на стол, держа одну руку на рукоятке, но отвернув ствол от него, а свободной рукой оторвала бумагу. Иероглифы на ней были написаны на Универсальном языке удивительно аккуратным почерком, несмотря на размер его руки по сравнению с ручкой и блокнотом. Это был идентификатор связи.
Драккал убрал ручку и блокнот в сумку и закрыл ее. После он выудил из кармана кредитный чип и положил его на стол.
— Решишь ты принять мое предложение или нет, это поможет тебе продержаться на плаву еще какое-то время.
Пораженная, Шей уставилась на кредитный чип. Отец с юных лет учил ее всегда быть готовой и легко приспосабливаться, быстро и уверенно реагировать на непредвиденные обстоятельства. Но это застало ее врасплох, время, проведенное по ту сторону закона, научило ее, что инопланетяне и люди не добры, не милосердны, не желают помогать другим, если каким-то образом не извлекут из этого выгоду. Это… не могло быть реальностью. В ее мире ничего не давалось бесплатно.
Но Драккал ничего у нее не просил. Он просто давал.
Она подняла на него глаза.
— Это ловушка?
— Это деньги, — решительно сказал он.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты используешь это как приманку, чтобы заманить меня к себе, милый. Привлечь муху только для того, чтобы захлопнуть ловушку, как только я прибуду за помощью. Ничего не дается бесплатно, ажера.
К удивлению Шей, она не отшатнулась, когда он протянул руку и зацепил когтем прядь ее волос.
Он осторожно приподнял волосы и, взяв их между пальцами, потер подушечками.
— Не совершай ошибки, терранка — я хочу тебя так сильно, что это причиняет боль, но я помогу тебе, чем смогу, независимо от того, со мной ты или нет. Превыше всего я хочу, чтобы ты была в безопасности. Все остальное зависит от тебя, без обязательств передо мной. Я понимаю твои подозрения, твою нерешительность. Я понимаю твое нежелание доверять. Но ты можешь доверять мне. Все, что мне нужно, — это шанс доказать тебе это.
