Рейн Миллер - Ва-банк (ЛП)
Удерживая ее своей рукой, покоящейся под ее задницей, я был вынужден придвинуть ее к себе как можно ближе. Я хотел, чтобы она поняла, что я не могу позволить ей снова уйти. Я бы просто не отпустил ее.
Думаю, во мне засела необходимость обладать ею. Я нуждался в контроле во время секса и раньше, но не так как сейчас. Брианна что-то сделала со мной, я даже не мог понять, что именно. Никогда раньше я такого не испытывал. Только с ней.
Я чуть сдвинул ее со своих бедер. Она поняла мой замысел и держалась на весу, чтобы я смог потянуть и спустить с талии свои штаны. Не самый легкий трюк, но необходимый, если я хотел оказаться внутри ее тела, а ей, по всей видимости, был по душе мой план. Я зажал в руке член и сказал на резком вздохе:
— Прямо здесь. Хорошенько трахни меня.
Думаю, меня даже на слезу или две прошибло, когда она опустилась на меня и начала двигаться. Я знал, чего хотел. Я ощущал слезы в глазах с первого прикосновения ее влагалища, обхватившего мой член всем своим влажным, соблазнительным теплом, и во время дикой езды, когда она скакала вверх и вниз, трахая меня до потери пульса. А потом еще раз, когда я выпустил в нее свою страсть. Мне удалось приблизить ее к очередному оргазму, потирая большим пальцем сладкое местечко и впитывая каждый всхлип и стон, которые она издавала, когда подходила к пику наслаждения. Она кончила, крепко меня обхватив. Мое имя, слетевшее с ее губ, когда она кончила — было лучшим из всего, что я когда-либо слышал.
Итан…
Когда она обессилено рухнула на меня, мой член все еще пульсировал, глубоко погруженный в нее, судорожно подрагивая, пока ее внутренние мышцы сжимали и удерживали его. Я уверен, что мог бы остаться в ней навсегда.
Я удерживал нас вместе, не желая разъединять наши тела. Мы какое-то время оставались на балконе. Я просто прижимал ее к себе и водил кончиками пальцев по ее спине. Она уткнулась носом в мою шею, терлась об меня своей нежной и теплой грудью, не смотря на ночь и не смотря на то, что мы были снаружи, а она была абсолютно голой. Я стащил шерстяной плед с другого шезлонга и обернул его вокруг нее.
Только сейчас я понял тех людей, которые говорили, что плачут, когда безгранично счастливы.
Глава 7
— Давай же, выбери то, в чем ты меня хочешь видеть сегодня, — сказал я. Брианна усмехнулась, а затем скрылась в моей гардеробной.
— Ну, мне нравится фиолетовый, но я думаю, что сегодня мы остановимся на этом, — объявила она, когда вышла с голубым галстуком в руке. Она не спеша подошла ко мне и завязала шелковый галстук вокруг моей шеи. — Он подходит к твоим глазам, а я люблю их цвет.
Мне нравилось слышать слово «любовь» от нее, когда это непосредственно касалось меня.
Я наблюдал, как она завязывала мой галстук, кусая уголок своей сочной нижней губы; мне нравилось ее внимание, но совсем не нравился то факт, что она, скорее всего, тренировалась на ком-то еще. Что она стояла близко к какому-то типу и завязывала ему галстук. Я понял это. Но старался не представлять себе, что это было утро, и она завязывала этому ублюдку галстук, предварительно потратив предыдущую ночь на ублажение этого гада. Я стал таким ревнивым придурком. Никогда не был ревнив ни с одной из девушек, с которыми я встречался раньше, но с другой стороны, Брианна для меня была не просто девушкой. Брианна была женщиной. Моей женщиной.
— Мне нравится, как ты делаешь это для меня.
— Мне тоже, — она улыбнулась мне на мгновение, прежде чем вернуться к своему занятию.
Я так многое хотел сказать, но промолчал. На нее никогда не действовало давление, и я усвоил этот урок достаточно хорошо, но события развивались слишком медленно. Я не хотел медлить с Брианной. Я хотел, чтоб все было быстро, интенсивно и постоянно. Слава богу, я не произнес этого вслух.
— Какие планы у вас на сегодня, мисс Беннет? — спросил я.
— В обед я встречаюсь с коллегами из университета. Держи за меня кулаки. Я должна уже подумать о разрешении на работу, и, возможно, эта встреча в чем-то будет для меня полезной. Вроде назначения на должность специалиста по охране искусства в одном из крупнейших музеев Лондона, — она закончила завязывать мой галстук и поправила его.
— Ты выглядишь очень элегантно в своем голубом галстуке, мистер Блэкстоун, — она закрыла глаза и потянулась ко мне губами.
Я запечатлел на ее губах легкий поцелуй. Она открыла глаза и прищурилась со слегка разочарованным видом.
— Ты ожидала чего-то большего? — я любил дразнить ее и вызывать у нее смех.
Она выглядела так, как будто ей все равно.
— Эх, — сказала она, пожимая плечами, — Твой поцелуй... довольно сносный. Но я могла бы обойтись и без него.
Я посмеялся над выражением ее лица и начал щекотать ей ребра.
— Хорошо, что ты не разучилась краснеть, моя дорогая, потому что ты совсем не умеешь лгать.
Она вскрикнула от щекотки и пыталась убежать.
Я обнял ее и привлек к себе.
— Ты не спасешься от меня, — пробормотал я ей в губы.
— А что, если я не хочу, чтобы меня спасали? — спросила она.
— Это тоже сработает, — поцеловав ее, ответил я. Я не торопился и наслаждался нашим совместным утром, пока мы еще не пошли на работу. Она так сладко прильнула ко мне, что мне пришлось напомнить себе о работе, и у нас совсем не осталось времени, чтобы снова запрыгнуть в кровать. Приятным моментом было то, что мы вернемся сюда в конце дня, и я смогу потешить свое яркое воображение.
Мне удалось поцеловать ее еще несколько раз, прежде чем мы разошлись у лифта, в гараже возле «ровера», а также, когда я высадил ее возле Ротвейла. Таковы преимущества наличия кого-то в вашей жизни, с кем вы действительно хотите быть вместе. И опять же, я — счастливчик, счастливчик. По крайней мере, я достаточно умен, чтобы понять это.
♥
Припарковавшись, я пошел через главный вход, чтобы купить газеты всех крупнейших американских издательств и изучить их до малейших подробностей. Сейчас они были напичканы политическими компроматами, но настоящая борьба между кандидатами еще ожидалась. Президентские выборы состоялись в начале ноября в США, таким образом, еще есть больше пяти месяцев рекламы. Я ощутил укол беспокойства и полностью его проигнорировал. Я не мог облажаться с ее охраной. Я не мог провалить это дело.
Мюриэл улыбнулась мне, когда я заплатил за газеты. Я старался не вздрагивать при виде ее зубов.
— Вот, пожалуйста, милый, — сказала она, протягивая испачканную руку с моей сдачей.
