Дикое желание (ЛП) - Робертс Тиффани

Сколько он выстрадал в своей жизни? Через что прошел, что оставило на нем такие шрамы как внутри, так и снаружи?

Она вернула руку к его щеке и прижалась к нему чуть теснее. Юри все еще чувствовала себя в большей безопасности с Таргеном, чем с кем-либо другим, и, может быть… может быть, она тоже предоставила ему частицу этой безопасности.

СЕМЬ

Следующий день — или, по крайней мере, время между тем, когда свет снова зажегся и, в конце концов, снова погас, — прошел так же, как и первый. Заключенных в основном оставляли в одиночестве. Фириос дважды входил, раздавая пайки со свойственной ему отчужденностью. По одному батончику еды и по два кубика воды на каждого пленника. Все из этого было невкусным и мало утоляло голод и жажду Юри, но это было лучше, чем ничего.

Юри понимала, что их похитители дают ровно столько, сколько нужно для выживания. Она также понимала, что это путешествие было предназначено для того, чтобы сломить пленников. Юри и другие должны были добраться до Кальдориуса как оболочки своих прежних «я», готовые склониться перед любым потенциальным владельцем, пока есть шанс, что условия их существования улучшатся.

Но она отказывалась поддаваться отчаянию, которое постоянно угрожало захлестнуть ее. Возможно, вид крови вызывал у нее тошноту, но это не сломило бы ее.

Даже когда она не чувствовала себя особенно сильной, с ней был Тарген, и его присутствие привлекало ее постоянное внимание. Когда бы он ни заговорил, он вселял в Юри уверенность и ободрение.

Но время, похоже, не шло ему на пользу. Ощущение, что он хищник в клетке, только усилилось в течение дня.

Его терпение, казалось, лопнуло, а легкий юмор, который он проявлял с момента их первой встречи, сгорел с течением невыразимых часов. Вчера Тарген отмахнулся от большинства комментариев Илджиби, предложив несколько резких реплик, которые, несмотря ни на что, рассмешили Юри. Сегодня он становился все более враждебным по отношению к крен — и его угрозы становились все более серьезными и прямыми в соответствии с его поведением.

Вскоре Тарген, казалось, был готов броситься на решетку, разделяющую две клетки, в любой момент, когда Илджиби хотя бы взглянет в сторону Юри. Самка кайтал в другой соседней клетке старалась держаться как можно дальше от Таргена.

Тарген выражал свое беспокойство в мелочах, например, часто меняя положение сидя или неоднократно сжимая кулаки, часто достаточно сильно, чтобы побелели костяшки пальцев и проступили сухожилия на предплечьях.

Вскоре после того, как Фириос доставил вторую порцию кубиков воды за день, беспокойство Таргена возросло до нового уровня — он начал расхаживать по камере. Тот факт, что он мог пересечь все пространство за два или три взволнованных шага, только заставлял камеру казаться бесконечно меньше, чем она уже была.

Только когда погас свет для очередного ночного цикла, Тарген, казалось, расслабился. Они с Юри лежали в той же позе, которую приняли прошлой ночью после его кошмара, — лицом к лицу, ее тело прижималось к нему, его голова покоилась на ее руке для поддержки.

Прямо перед тем, как Юри заснула, Тарген пробормотал:

— Хотел бы я обнять тебя, зоани.

Тарген однажды разбудил ее в период темноты, издав обеспокоенное рычание, но она быстро погрузила его обратно в спокойный сон.

Следующий день был точно таким же, как два предыдущих, отличаясь только тем, что Юри начала ощущать последствия заключения и недостатка пищи, а Тарген стал еще более раздражительным.

Фириос принес еще батончиков и кубиков воды, и Юри помогала Таргену поесть.

В глазах Таргена появилось что-то новое — тревожный блеск, который, казалось, вспыхивал только тогда, когда он отводил от нее взгляд. Она не раз видела, как он сжимал руки в кулаки и дергал за кандалы, расхаживая по клетке, его движения стали более жесткими и возбужденными, чем накануне.

Она почти могла представить таймер обратного отсчета над его головой, быстро приближающийся к нулю, но не могла предположить, что произойдет, когда он закончится.

Юри подняла глаза на Таргена. Теперь он стоял неподвижно, расположившись в передней части камеры, как будто ожидая, что кто-то войдет в комнату, поза жесткая, мышцы напряжены.

Ее взгляд скользил по его фигуре. Неважно, как часто она смотрела на него, его привлекательность никогда не уменьшалась. Если уж на то пошло, ее влечение к нему только росло с каждым часом. Она не лгала, когда сказала, что раньше увлекалась орками. Эта симпатия развивалась по мере того, как она взрослела, превращаясь в женщину, расширяясь до понимания множества нечеловеческих черт — тех черт, которые, возможно, побудили некоторых людей назвать Таргена чудовищным.

Черты характера, которые изначально привлекли ее внимание к нему.

Тарген был высоким, мускулистым, свирепого вида и идеального оттенка зеленого, но не эта внешность привлекла Юри. Инопланетянин, скрывающийся за этими чертами, тоже был интересным, забавным и вдумчивым.

Частью ее работы было проявлять дружелюбие к посетителям «Звездного Транса» — смеяться над их шутками, заставлять их чувствовать себя желанными гостями, расслаблять их. Она разговаривала со столькими существами стольких рас, что давным-давно потеряла им счет, но она никогда не испытывала такой непосредственной и мощной связи, как с Таргеном. Его золотистые глаза, выступающие клыки и зеленая кожа могли бы привлечь ее внимание, но именно неподдельный юмор и честность скрепили сделку. Даже если бы он не дал ей чип с достаточным количеством кредитов, чтобы купить выпивку для всех в клубе, она бы возвращалась к нему снова и снова.

И за то время, что они находились в этой ситуации, он так много сделал для нее. Он заставил ее чувствовать себя в безопасности, когда для этого не было причин, и его присутствие было единственным, что поддерживало надежду. Она хотела отплатить ему тем же, оказать услугу — облегчить его состояние, когда он ускользал. Было бы ложью сказать, что ей тоже не нужно было отвлекаться, но она хотела помочь ему помимо комфорта, который обеспечивала ночью.

Она подтянула колени к груди и обхватила их руками.

— Расскажи мне о том, откуда ты.

Его плечи приподнялись с глубоким вздохом. Когда он выдохнул, едва заметная дрожь пробежала по его спине, немного снимая напряжение.

— Лучше послушаю о том, откуда ты.

— Я могу рассказать тебе о Земле позже, но только если ты сначала расскажешь мне, откуда ты.

Он наклонился вперед, прислонившись лбом к решетке, затем слегка повернул к ней голову, прежде чем заговорить.

— Я… не слишком много помню. Валгоронд — большой мир. И сферический, я полагаю. Как и большинство планет, на которых я побывал. Я вырос во владениях племени Роккоши, которые граничат с суровым горным хребтом, который всегда напоминал мне зубы, торчащие из челюстной кости. Раньше эти горы кишели скексами, но… это было задолго до меня.

— Давай. Я знаю, ты можешь рассказать мне больше подробностей, — она улыбнулась. — Небо желтое, а вода фиолетовая?

Он усмехнулся и слегка покачал головой.

— Если добавить достаточно цветов, в конце концов один из них точно подойдет, не так ли? Да, вода обычно немного фиолетовая. Но у нас нет желтого неба. В ясные дни оно где-то между фиолетовым и голубым. И я предполагаю, что свет от звезды, вокруг которой вращается Валгоронд, слабее или исходит издалека, потому что все, что показывала мне Шей, делает Землю ярче и живее.

— Да, у нас ярко-голубое небо с большими, белыми, пушистыми облаками, а наша вода либо голубая, либо зеленая, либо серая, в зависимости от того, где вы живешь, и что в ней содержится, — Юри наклонила голову. — Кто такая Шей?

Тарген повернулся к ней лицом и прислонился спиной к решетке. Хотя его поза казалась более расслабленной, в выражении его лица все еще чувствовалось явное напряжение — складка между бровями, сжатый рот и лишь намек на тот дикий огонек в глазах, хотя последний и угас, когда он встретился с ней взглядом.