Ее дикие звери (ЛП) - Бали Э. П.

Но мой брат-акула, как обычно, не проявляет никаких эмоций, и я замечаю, что самцы в очереди позади обнюхивают его и отходят подальше. Дикарь ухмыляется, когда видит, куда я смотрю, и когда мы покидаем буфет, выходит впереди меня, Коса за ним, а я делаю крюк, чтобы захватить целый кофейник с черным кофе.

Обеденный зал полон гула и бегающих взглядов. Самцы делают все возможное, чтобы рассмотреть новых самок и собрать о них информацию, которую смогут использовать позже в своих интересах.

Очевидно, что все они проигнорировали большой красный плакат над выходом из мужского общежития, на котором написано: «Противодействие анимам является наказуемым преступлением».

Я сразу замечаю девушку-змею. Она сидит в группе явно не состоящих в браке самок, и все они выглядят совершенно жалкими. Я отказываюсь смотреть на нее, но она сидит между двумя тщедушными девчонками. Одна похожа на оленя, а другая — на щенка. Почему она общается с животной пищей, выше моего понимания, потому что это верный способ загреметь в такое же положение. Но она всегда была немного глуповатой. Может быть, она действительно сумасшедшая, как говорит ее отец.

Дикарь подходит к столику в самом конце зала, также игнорируя девушку-змею. Он злится на нее за то, что она отказалась от его украденной сумочки, когда он даже отдавать ее не хотел. Как чувствует себя мой анимус? Мой дракон и в лучшие времена возбужден, поэтому он заинтересованно порыкивает, когда мы проходим мимо девушки-змеи, но я говорю ему опустить голову, и он подчиняется. Мы ей, блядь, не нужны, и это оскорбление похуже, чем плевок нам в лицо. Я этого не потерплю. Она достаточно скоро получит по заслугам, и как только она умрет, я смогу вернуться к своей жизни и забыть, что все это когда-либо происходило.

— Она… — начинаю я, но Коса перебивает меня.

— Знаю, — говорит он, хотя его голова даже не поворачивается в ее сторону.

На нас пялятся, когда мы проходим по коридору, и я знаю, что многие студенты сразу же нас узнают. И если они не знали нас раньше, то теперь точно знают по кровавой бойне, которая произошла прошлой ночью. Однако некоторые идиоты, на которых до сих пор видны следы упомянутой бойни, откровенно рычат при воспоминании об этом. Они видят высокомерную походку Дикаря, мои жуткие глаза, ледяную хватку акулы и чувствуют, что с нами что-то не так. Им это не нравится. Любой нормальный зверь почувствовал бы себя некомфортно из-за того явного уровня доминирования, которым мы наполняем комнату, но они также чувствуют, что с ними произойдет, если они не обнажат свои шеи для нашего одобрения. Рычащих я оставлю на потом.

Это будет забавно.

Все столики в конце зала заняты, и Дикарь направляется к столику, за которым сидит группа самых отпетых ублюдков. Я не помню их со вчерашнего вечера, но они здоровые, покрытые татуировками и шрамами, похожи на грязных бойцов. Один грызет сырую кость, у другого на лбу длинная полоса швов. Типично. Я проверяю ножки стола на наличие следов мочи, но их нет. Поразительно.

Дикарь издает рычание и командует дворнягам:

— Прочь.

Мимолетные взгляды широко раскрытых глаз говорят мне, что они узнали его — Дикарь хорошо известен в сообществе волков. Когда он участвовал в подпольных боях, то всегда был на вершине таблицы лидеров, и никто не выигрывал у него бой с тех пор, как он был ребенком. Пару лет назад мы запретили ему участвовать в соревнованиях, потому что не смогли найти желающих соперников.

Трое из шестерых встают, почтительно отходят в сторону и ждут. Оставшиеся трое рычат на своих друзей, а затем на нас.

— Какого хрена? — спрашивает оставшийся идиот, лев со шрамом через бровь.

— Просто отойди, Грег, — его друг благородно пытается ему помочь.

— Отвали. Нет, — Грег доказывает, что у него есть желание умереть.

— Ты что, не знаешь, кто это? Блядь, шевелись.

Коса игнорирует их протест, выдвигает стул и разворачивает его так, чтобы он был обращен к остальной части зала. Садится на него, задрав ногу на ногу, изображая ледяного короля при своем Дворе.

Дикарь, наш кровавый король, спокойно ставит свой поднос рядом с кретином-львом. Прежде чем парень успевает вымолвить хоть слово, Дикарь протягивает руку и с силой ударяет головой льва по столу. Раздается приятный хруст, когда ломается нос, и он боком сползает на пол, теряя сознание. Дикарь столько раз это делал за прошедшие годы, что знает точное давление, которое нужно использовать, чтобы вызвать сотрясение мозга, кровоизлияние в мозг и смертельный исход. В другой жизни он мог бы стать хирургом.

Дикарь ставит свой поднос поверх крови, как будто ее там и не было, и садится на львиное место, хватает стейк и впивается в него зубами. Жуя, он оглядывается на дружков льва и указывает на зверя на полу. Двое из них немедленно подбегают и вытаскивают парня из-под стола.

Коса на это даже не смотрит, просто спокойно наблюдает за залом, сложив руки на коленях.

Я вздыхаю и сажусь напротив Дикаря. Коса разберется с делами, пока я ем. Это у него получается лучше всего.

В отличие от Дикаря, я пользуюсь уродливыми бамбуковыми вилкой и ножом, готовый перемолоть все до последней крошки на своем подносе, пока смотрю шоу.

Первым к нам подходит Йети, заслуживающий доверия сибирский тигр, которого мы знаем много лет, силовик, работающий под нашим началом, и один из немногих, кому мы разрешаем обращаться к нам по имени. Йети — это зверь, который выполняет свою работу, какой бы она ни была. Он мыслитель и убийца, что при нынешних обстоятельствах встречается довольно редко. Вот почему я уважаю его и его суждения.

— Рад видеть вас, сэр, — почтительно говорит он Косе, наклоняя свою золотистую голову ко всем нам. — Ксандер. Дикарь.

— Йети, сядь с нами, — хрипит Коса, указывая на стул у стола. — Ты в порядке?

Те, кто находится поблизости, заметно съеживаются, когда слышат голос Косы, но Йети расплывается в улыбке, как будто он рад его слышать.

— Спасибо. У меня все хорошо.

Йети приземляется рядом с Косой и быстро вводит его в курс дела, рассказывая нам все тонкости академии и представляя тех, кто подходит. В течение следующего получаса молодые преступники и силовики приходят засвидетельствовать свое почтение.

Те, кто не знает его лично, знают его по имени и репутации. В течение получаса мы знаем, кто занимается контрабандой и как, у кого есть наркотики, кто кого шантажирует и кто, скорее всего, попадет в тюрьму Блэквотер, а также любую другую грязь. Мы также отмечаем, какие из зверей вовлечены в незаконный оборот и разведение для рингов во внешнем мире.

Как только с делами покончено и очередь сокращается, несколько одиноких анима выходят вперед и предлагают себя. Здесь не так уж много невостребованных женщин, но их достаточно, чтобы поддерживать агрессивную конкуренцию между несвязанными анимусами, поэтому с их стороны разумно обращаться к нам за защитой.

Мне интересно, как отреагирует Коса, потому что он не обсуждал с нами девушку-змею, за исключением выполнения нашего кровного договора о передаче ее отцу. Несмотря на это, технически она все еще наша Регина, и анимус в каждом из нас теперь реагирует на других женщин иначе. То есть совсем никак.

Мой взгляд метнулся к упомянутой змее, и я вижу, как она хмуро наблюдает за нами. Она замечает меня и быстро отводит взгляд своих голубых глаз.

Это слабая змея. Добыча, ничего более, и это заставляет мой охотничий инстинкт поднять свою уродливую рожу.

Симпатичная брюнетка в малиновом укороченном топе и мини-юбке в тон делает реверанс перед Косой, это выглядит впечатляюще, учитывая, что на ней черные туфли на высоких шпильках. В знак покорности она обнажает шею, перекидывая длинные волосы через плечо. Я чувствую ее запах, и там так много ароматов, что мы сразу понимаем, сколько несвязанных самцов прошло через нее на этой неделе, — полдюжины, не меньше.

У девицы здоровый аппетит.

— Здравствуйте, мистер Харкорус, — мурлычет она, и блестящие красные губы растягиваются в соблазнительной улыбке. — Меня зовут Сара.