Ее дикие звери (ЛП) - Бали Э. П.

Йети бросает взгляд на Косу. Хорошо известно, что наша акула не прикасается к женщинам — или к мужчинам, если уж на то пошло, — но это не мешает им пытаться. Когда никто из нас не предпринимает попыток предъявить на нее права, Йети прочищает горло. — Мы видим тебя, Сара. С тобой кто-нибудь свяжется, если нужно будет. Иди.

Сара надувает губы и не отходит, поглядывая сначала на Косу, потом на меня. Я сижу рядом с ним, и теперь, когда я наелся, откидываюсь на спинку стула, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. У ее анимы, должно быть, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, потому что она неторопливо проходит мимо Косы и плюхается мне на колени.

Мой анимус хочет блевать от ощущения другой анимы на мне.

— От тебя воняет спермой, — растягиваю я. — Отвали.

Вероятно, это одна из худших вещей, которые вы могли бы сказать представившейся вам аниме, поэтому она отшатывается, все еще глядя на меня. — Да пошел ты!

Из моего носа валит дым, и она пристально смотрит на него.

— Если тебе нравятся твои волосы на голове, Сара, уходи, — предупреждает Йети.

Но она не слушает и проводит своими длинными ногтями по моей груди.

— Я не возражаю против небольшого жара.

Я бросаю взгляд на ее длинные волосы, и они мгновенно вспыхивают.

Сара кричит так громко, что у меня закладывает уши, моментально вскакивает, хлопая по пламени и подпрыгивая вверх-вниз, отчего становится только хуже. Едкий запах паленых волос наполняет помещение, заставляя Дикаря морщить нос.

Кто-то опрокидывает ей на голову кувшин с яблочным соком, и пламя с шипением гаснет, оставляя много дыма, отчего она становится похожа на мокрую крысу с потеками туши на щеках.

Девчонка визжит и топает прочь, оставляя мужчин вокруг нас мрачно посмеиваться.

Но когда Лайл Пардалия входит в столовую, все замирают. Голос Косы щекочет мне мозг.

— Она попытается сбежать.

Мы переводим взгляд на Аурелию Аквинат, которая смотрит на заместителя директора так, словно ее вот-вот стошнит.

— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я.

— Ее глаза все это время бегали по залу, — говорит Коса. — Но не по зверям. По окнам.

— Ну-ну, — бормочу я. — Так никуда не годится.

Глава 14

Аурелия

Еще одна особенность жизни в изоляции и одиночестве на протяжении всей твоей подростковой жизни заключается в том, что у меня никогда не было большого доступа к настоящей драме, не связанной с телевидением. Поэтому сидеть за своим маленьким столиком в обеденном зале Академии Анимус и наблюдать, как три зверя, которые должны быть моими сужеными, восседают как короли, в то время как другие ужасные звери буквально кланяются им, находится чертовски высоко по моей шкале «срань господня». Если это и есть то, что значит быть в центре драмы, я этого не хочу.

Коса просто сидит на стуле, который он одним своим холодным присутствием превратил в трон, в то время как мужчины и женщины обделываются, разговаривая с ним, обнажая шеи в знак покорности. В течение получаса он держит большую часть комнаты в своих бледных, красивых татуированных руках.

Дикарь вырубил льва вдвое шире себя одним небрежным ударом, а затем продолжил метать глазами кинжалы в мою сторону каждые три минуты. Ксандер перевозбудил всех анима за моим столом, когда вошел со своими жуткими светящимися глазами. Затем он поджег волосы девушки, не дрогнув ни единым мускулом ни до, ни после. Да, она с разбегу бросилась к нему на колени, но все же! Бедняжка с визгом выбежала из зала.

Я не знаю, что делать.

Потому что, если они могут вытворять такое, тогда что, вашу мать, они собираются сделать со мной? Дикарь прямо заявил, что убьет меня. Когда я впервые встретила их, Ксандер сказал мне, что хотел бы, чтобы весь Змеиный Двор был истреблен во время зачистки 70-х, а Коса угрожал, что собирается узнать все мои секреты.

Любой план, который я могла бы использовать против них, кажется инфантильным. Но снова моя странная черта дает о себе знать, потому что мысль об этом как о вызове разжигает крошечную искру внутри меня. Это заставляет адреналин бушевать в моих венах. Если я смогу помешать им, это станет офигенным достижением для моего ментального резюме.

Так что, возможно, у меня личность типа «А». Моя мама умерла, когда мне было пять, так что я не могу быть уверена, но думаю, что свою безумную потребность проявить себя я унаследовала от своего отца или из-за моего отца. Просто в моем случае это вполне может привести к моей смерти.

Естественно, все анима вокруг меня сразу замечают новых мужчин с их ярко-красными предупреждающими бейджами.

— Кто они? — в ужасе спрашивает Минни.

Думаю, будет лучше, если я притворюсь, что не знаю их, поэтому я молчу. К счастью для меня, Ракель фыркает.

— Д-держись от них подальше, маленький к-котенок. Плохие м-мужчины прямо по курсу.

И не говори.

Минни смотрит на меня широко раскрытыми глазами, а я в смятении качаю головой, как бы говоря: «Богиня, бедные их суженые».

Так что мне все еще нужно бежать от психов, но следует быть умнее. В прошлый раз у меня не было реального плана, кроме как просто сбежать. На этот раз я собираюсь все продумать. Первый этап будет заключаться в том, чтобы полностью отрицать, что они мои партнеры. Они увидели мою брачную метку только в тот единственный момент слабости и больше никогда. Они могли бы просто поверить в то, что были неправы. Ксандер, похоже, придерживается того же мнения, поскольку он фактически спас меня от Дикаря во время поиска пар. Второй этап заключается в том, что нужно выяснить, в каком направлении лежит мой выход.

Только когда заходит заместитель директора — нет, крадется, словно на охоте, — я теряю самообладание и выбрасываю все свои планы в окно. Хотелось бы и самой выброситься в окно (но все они заперты), потому что он входит, уставившись на меня так, словно готов перегрызть мне глотку. Вся почти двухметровая фигура альфа-самца в идеально отутюженном костюме-тройке направлена в мою сторону.

Мое сердце останавливается. Перед глазами все расплывается. Горло перехватывает.

Оба раза, когда я встречалась с Лайлом Пардалия, он охотился на меня. Как персональный архангел Диких Богов. Дикий, но утонченный. Смертоносный, но сдержанный. Он как бешеный зверь, вцепившийся стальной хваткой в собственный поводок. Это чертовски сексуально, и каждая анима в комнате вздрагивает и падает в обморок. Рядом со мной мечтательно вздыхает Минни, а Стейси по другую сторону от меня сжимает бедра. Я удивлена, что у нас не начинается спонтанная течка.

Но, к счастью, у всех есть хоть какое-то чувство приличия, и за нашим столом раздается лишь несколько девчачьих смешков. Янтарные глаза Лайла, к счастью, отрываются от меня и осматривают зал. Я практически растекаюсь от облегчения и понимаю, что переместила свое тело так, чтобы иметь возможность вскочить со своего места, если понадобится. Я неловко кашляю и сосредотачиваюсь на том, чтобы выглядеть расслабленной на своем стуле.

Худшее, что вы можете сделать в комнате, полной самцов? Неожиданно убежать. Это сразу же запускает их охотничий инстинкт. Об этом даже написано на первой странице в папке Минни в качестве предупреждения.

— Здесь жарко, или он самое горячее существо, которое мы когда-либо видели? — бормочет Стейси.

Девушки что-то мямлят в знак согласия, но я держу рот на замке, потому что ненавижу этого парня.

Я наблюдаю, как Лайл впитывает энергию зала, включая заднюю часть, где Коса и остальные устроили свой Двор. Уголок его рта почти незаметно подергивается, когда он рассматривает их, прежде чем жестом указать на наш столик.

— Новые ученики, со мной. Анимы первые, если хотите.

В его голосе глубокие высокомерные нотки человека, который никогда не сомневается в своей власти, и каждая анима готова повиноваться. Я называю это «Голосом Учителя».