Безрассудный наследник (ЛП) - Сноу Дженика

Но если Леонид чего-то хотел, он не остановится, пока не получит это… любыми средствами.

— И он планирует использовать ее в качестве залога, чтобы принудить меня, — Арло не стал задавать вопрос. Он был достаточно умен, чтобы понять, насколько извращенным был разум нашего отца.

Ни я, ни Дмитрий долгое время ничего не говорили, давая Арло осознать реальность.

— Кажется, ты не понимаешь, насколько мой отец одержим этой женщиной, — Дмитрий наконец заговорил. — Поскольку он знает, что ты хочешь ее, потому что ты не смог контролировать себя в «Сдаться» и угробил руки Димы, он не остановится, пока не заставит тебя понять его образ мышления, — мышцы под челюстью Дмитрия дрогнули, как будто один только разговор о том, насколько ебанутым был наш отец, чуть не привел его в ярость. — Он хочет сделать ее своей, Арло. Это гребаная правда, — Дмитрий сделал еще один шаг вперед, и тело Арло снова напряглось.

В полной готовности.

И в свою очередь я почувствовал, как моя собственная тьма поднимается подобно ядовитым усикам. Мышцы напряглись, кровь забурлила в венах, и под кожей появился зуд от желания уничтожить кого-то или что-то.

И когда я заметил руку Арло, переместившуюся к спине, чтобы, без сомнения, получить лучший доступ к пистолету, я покрутил головой, хрустнул костяшками пальцев и почувствовал бурлящий во мне адреналин.

— Ты понимаешь, что я имею в виду, Арло? Ты понимаешь, что мой отец делает с женщинами?

Я сосредоточился на Арло и на том, что он пытается сделать этой гребаной рукой с пистолетом. Мои пальцы сжались вокруг моего, готовясь к этому.

Я оскалил зубы и, когда Арло посмотрел на меня, процедил:

— Он дикарь по отношению к слабому полу. Черски прискорбно. Он уничтожит ее, Арло, и я не имею в виду конец ее жизни самым гуманным и безболезненным способом, — я оттолкнулся от стены, не потрудившись спрятать пистолет в руке, палец лежал на спусковом крючке. — Он будет уничтожать ее психически и эмоционально, пока она не превратится в тесто, которое он сможет сформировать по своему усмотрению. И когда он станет единственным, за что она сможет ухватиться, когда ты окажешься там, где ему нужно, он уничтожит и тебя.

Из уст Арло вырвался глубокий рык, полный агрессии и предупреждения.

Я взглянул на брата и увидел на его лице ухмылку. Арло был у нас в руках.

Чувства, которые Арло испытывал к этой женщине, явно выходили за рамки сексуальных или навязчивых. Смею ли я сказать, что социопат, стоящий перед нами, на самом деле заботился о ней?

— Нашего отца нужно убрать, Арло. И поскольку у тебя теперь есть прямая связь с ним через твою женщину, поскольку она представляет угрозу, и ты знаешь, что мой отец не остановится, пока не получит то, что хочет, а это теперь вы оба, она не будет в безопасности.

Арло скривил губы, глядя на Дмитрия.

— Не надо, блядь, вести себя так, будто ты делаешь мне какой-то гребаный подарок, будто ты делаешь мне одолжение. Ты делаешь это, потому что тебе нужна власть, Дмитрий. Ты делаешь это, потому что твой отец — психопат и деструктивный человек, который, судя по всему, стал слишком переменчивым. Не надо, блядь, делать вид, что ты подаешь милостыню просто потому, что у тебя доброе сердце. Оно такое же черное и бездушное, как и мое.

Дмитрий рассмеялся и посмотрел на меня, заставив тоже засмеяться.

— Как бы нам ни хотелось самим расправиться со старым ублюдком, показать ему ту семейную любовь, которую он проявлял к нам, пока мы росли, ты же знаешь, как устроен наш мир, — Дмитрий взглянул на Арло. — С нашей стороны было бы дурным тоном вмешиваться в это лично. Но ты — лучший из лучших. Настоящий хладнокровный ублюдок, не так ли? Ты можешь убрать его и сделать так, будто он просто исчез. Пуф, — сказал Дмитрий, сжимая руку в кулак перед лицом.

Арло начал вышагивать, и по выражению его лица было видно с какой рассудительностью он обдумывает все возможные исходы, недостатки и преимущества убийства Пахана Братвы Десолейшен.

Арло остановился и прорычал:

— Она моя.

Дмитрий начал смеяться.

— Да, думаю, ты сделал это довольно очевидным, когда Дима прикоснулся к твоей девочке, и ты раздробил его гребаные руки.

На этот раз я начал смеяться еще сильнее, после того как брат заговорил.

— Хотя это пошло этому ублюдку на пользу. Он был раздражительным ушлепком и не знает значения слова «нет».

И тогда я увидел, как все внутри Арло успокоилось. Он принял решение.

— Мы с тобой оба знаем, что ты его уберешь, — в голосе Дмитрия звучала явная уверенность. — Нам с братом не нужна война. Нам нужен союз между Коза Нострой и Братвой. Нам нужно становиться сильнее и заключать не только внутренние, но и международные сделки. И мы нашли способ сделать это. Но если наш отец останется у власти, то уничтожит наш прогресс, — Дмитрий посмотрел на меня и ухмыльнулся, молчаливо подтверждая тем самым, что все это уже было между нами.

— А ты разве не знал? — спросил я и направился к Арло. — Я собираюсь жениться. У меня брак по расчету с сексуальной итальянской красоткой, которой только-только исполнилось восемнадцать.

Хотя я ни хрена не знал, сексуальна ли она, да это и не имело значения, если речь шла исключительно о власти. Но Арло не нужно было знать всех подробностей.

Я удивленно вскинул брови и хищно ухмыльнулся.

Арло пристально посмотрел мне в глаза.

— Это и есть твой план? Брак по расчету между Братвой Петрова и Коза Нострой? — он провел рукой по лицу и покачал головой. — Вы, ребята, еще более сумасшедшие, чем я думал.

Дмитрий усмехнулся, но больше ничего не сказал.

— Итак, мы пришли к убийце отцов, чтобы разобраться с этим.

Я знал, что это вобьет гвоздь в пресловутый гроб Арло. Он знал все об убийстве отца, поскольку сам убил своего, когда ему было всего шестнадцать.

Наблюдая за сузившимися глазами Арло, я усмехнулся. Да, он сделает это для нас.

Он поможет нам покончить с нашим отцом-психопатом.

Глава 1

Амара

— Но я не люблю его, папа, — прошептала я, глядя на отца, зная, что мои слова прозвучат неубедительно, но все равно их произнесла. И если честно, я не была уверена, почему меня так шокирует происходящее. — Я его не знаю.

В нашем мире — темном и мрачном, уродливом и жестоком, где властвовала мафия, — браки по расчету были обычным делом. Женщинам не нужно было знать мужчин, за которых они выходили замуж. Они не должны были любить их или даже симпатизировать им.

Они должны были просто подчиняться, потому что все это делалось для укрепления связей между семьями.

Но это был не брак с представителем итальянского мафиозного дома, что всегда было нормой.

Меня отдали Николаю Петрову, второму сыну Леонида Петрова, Пахана русской братвы Петровых.

Николай Петров.

Это имя я уже слышала от отца, подслушивая его встречи, телефонные разговоры, которые он вел в своем кабинете в течение нескольких недель, предшествовавших этому разговору. Он избил бы меня ремнем, если бы узнал, что я подслушиваю его личные встречи, но когда я услышала свое имя, связывающее мою жизнь с незнакомым мне человеком, который, скорее всего, был той же породы и из той же шерсти, что и все остальные монстры, окружавшие меня, я приняла это к сведению и не беспокоилась о последствиях, если бы меня поймали.

Мой отец, Марко Бьянки, смотрел на меня суровым взглядом, его челюсть казалась еще более резкой, когда он скрежетал зубами. То, что я ставила под сомнение все, что он делал, было для него оскорблением, обидой. Потому что я была всего лишь жалкой дочерью, не годной ни на что, кроме как оказаться в роли пешки, чтобы еще больше укрепить власть своего отца.

Его выражение лица говорило мне о многом, хотя он и молчал.

— Он сумасшедший, папа, — сказала я тихим, отчаянным тоном, не зная ничего о Николае, но мне и не нужно было знать его, чтобы понять, какого он типа и откуда он родом. — Он русский, — эти слова казались самым логичным объяснением его сумасшествия.