Дорогой Монстр-Клаус (ЛП) - Блэк Мэйв

Эмоции затуманивают разум, слезы покалывают в уголках глаз. Вот что с тобой делает жизнь, когда ты вечно изголодался по ласке.

— Обними меня, — скулю я, беззвучно плача. Он не медлит ни секунды, забираясь следом за мной и обнимая. Сложив ладонь чашечкой, он набирает воду, поливая мою спину.

Он так нежен, прижимая меня к себе, медленно согревая. Его пальцы никогда не задерживаются там, где не следует, и он продолжает намыливать мою спину и руки. Когда он доходит до груди намыленными руками, я накрываю его ладони своими. Часть меня хочет раствориться в его коже и остаться там навсегда. Максимум, что я могу сделать — это прижать наши тела еще ближе, используя его самого как опору.

Словно поняв мою мысль, он прижимает мою спину плотно к своей груди.

— Я держу тебя, Ксочитль, — хрипит он, успокаивая меня. Он редко использует мое имя, особенно полное. Это кажется почему-то более интимным, словно ему нужно, чтобы я знала: это он и я. Не его "радость". Не мой монстр. Просто мы.

Мы остаемся так, прижавшись друг к другу, — такой комфорт, которого я никогда не испытывала. Он продолжает нагревать воду, меняя температуру своим телом, и я просто плавлюсь в его объятиях. Понимает он это или нет, но обнимается он лучше всех. Его руки теперь обхватывают мои плечи, заключая меня в кокон. Я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем в этот момент.

— Можно я помою тебе голову? — спрашивает он. Мягко, совсем не настойчиво. Он знает, что я не фанатка, когда трогают мои волосы. Они очень кудрявые. С ними нужно обращаться бережно. Мало того, процесс ухода за кудрявыми волосами непрост. Это занимает много времени и требует такой любви и нежности, на которую не у всех хватит терпения. И всё же я киваю.

Он наклоняется вперед, целуя меня в плечо. Я даже не уверена, замечает ли он, что ищет любой повод коснуться меня. Я тоже это делаю. Будь то держа его за руку или за талию, я ищу его. Другую половину времени я надеюсь, что он потянется ко мне, коснется меня, и я не знаю, что об этом думать.

Арсон встает, тянется за моим шампунем, кондиционером и маслами. Он не торопится, смачивая мои волосы. Он массирует кожу головы, его руки нежные и уверенные. Нет ничего похожего на то, когда о каждом дюйме твоего тела заботится кто-то другой, и это, безусловно, самый интимный момент, который у меня был с кем-либо.

Если бы это был кто угодно, кроме Арсона, я бы не смогла. Я просто знаю это. Меня пугает то, что до Рождества остались считанные дни, и скоро он покинет меня. Тогда я буду с кем-то другим. Такова сделка... верно? Почему от осознания этого меня пожирает ужас?

Глава 18

White Christmas – OneRepublic

Арсон

Стоило мне закончить с её волосами, как она отключилась. Всю ночь я не выпускал её из объятий. Прямо сейчас я прижат спиной к изголовью кровати, её тело уютно устроилось на мне, пока я пальцем вывожу контуры снеговиков на её спине. Я никогда не был так близок с женщиной. Я вообще не любитель чего-то большего, чем секс, но даже им занимаюсь не так уж часто. Она держится за меня так, словно я её единственный спасательный круг, и учит меня тому, что в жизни есть нечто большее, чем просто долг.

Мы украшали дом, гуляли среди огней в парке, и теперь всё, о чем я могу думать — это как заставить её улыбаться чаще. У неё идеальная улыбка. Её ямочки появляются только от озорства и чистой радости. Я поставлю себе цель добиться этого для неё. Сделать её счастливой.

Я почти не спал этой ночью. На горизонте уже маячет рассвет, а сугробы всё ещё ошеломляюще высоки. Снег немного подтаял, но всё равно покрывает почти всё вокруг. В новостях сказали, что такими темпами нас ждёт национальная "снежная неделя". Они будут держать нас в курсе по ходу дела. Снегоуборочные машины даже сами себя откопать не могут.

Впрочем, это нормально — быть так близко к Ксо. Делать всё, что она захочет — для меня этого достаточно. И эта мысль пугающая. Я мог бы остаться здесь. Сбежать с ней и вкусить настоящую жизнь. Это чертовски заманчиво, и меня это пугает. Мы здесь всего лишь еще на четыре дня. Это слишком малый срок, чтобы думать о большем. У нас обоих есть обязанности. Я Санта, она Купидон, и всё же я хочу только её.

Движение привлекает моё внимание, и когда я смотрю вниз, она пристально глядит на меня. В её взгляде есть эмоция, но я не совсем могу её расшифровать.

— Доброе утро.

Она немного потягивается, зевая, пока я прижимаю её к себе. Это происходит непреднамеренно, даже естественно. Отпустить её кажется чертовски унылой перспективой.

— Утро, — сонно отвечает она, садясь. Выпутавшись из объятий, она пытается встать, но я тяну её за руку, приближая наши лица друг к другу. Не уверен, что именно побудило меня так свободно поцеловать её, я не задаю вопросов. Я просто впиваюсь в её губы и пропадаю, когда она отвечает мне тем же. Когда ей начинает не хватать воздуха, она издаёт счастливый вздох.

— Кофе?

— Ты подсадишь меня на то, чего я никогда раньше не пробовал, — протестую я, думая о множестве других вещей, к которым я не привык, но в которых постепенно начинаю отчаянно нуждаться. Она уходит на кухню, а я мучительно пытаюсь придумать, как утихомирить свой и без того твёрдый член.

Потребуется немало усилий, но я знаю одно средство. Направляясь в другую комнату, я достаю телефон из сумки и звоню Пиро.

— Собираешься просветить меня, когда возвращаешься? Время поджимает.

— Позже. Хотя есть вопрос.

На фоне хлопает дверь — я уверен, что он уходит от лишних ушей. Скрип отодвигаемого стула — последний звук, который я слышу перед его ответом.

— Валяй.

— Что ты знаешь о Купидонах?

— О Купидонах? Типа старой сказки о поиске настоящей любви через выстрел стрелой? — Я не смеюсь, и одно это говорит ему, что я не шучу. — Я мало о них знаю.

Что-то в его тоне кажется неправдоподобным.

— Почему я тебе не верю? — Слова звучат обвиняюще. Легко понять, когда твой брат лжет, если знаешь его много столетий. Мой брат — не исключение.

— Ладно, но ты должен держать рот на замке. — Не дождавшись от меня ответа, он продолжает объяснять. — Чёрт, ладно. Короче, я как-то мутил с одним.

— И?

— Он был, наверное, лучшим любовником в моей жизни.

Я вслух стону.

— Серьезно? Это всё, что ты можешь сказать?

Он издаёт тихие издевательские звуки, и я понимаю, что как-то задел за живое.

— У Купидонов есть правила. Им запрещено находить любовь или хотеть большего, чем размножение, и всё в таком духе.

— Что за варварское дерьмо? — жалуюсь я, думая о том, насколько невинна Ксо. Неудивительно, что она понятия не имеет о том, что приятно, пока не попробует.

— Знаю, — соглашается он; его голос звучит агрессивно, словно у него есть зуб на их богиню. — Мы с ним нашли друг друга случайно. Это было хорошо, чувак. Ощущение, словно я постоянно был под кайфом рядом с ним.

— Чёрт, — бормочу я себе под нос, думая о том, куда завели меня мои мысли. Это именно то, что я хочу узнать. — Ты не в курсе, есть ли у них какие-то особые свойства, вызывающие зависимость?

Снова какие-то звуки в трубке, затем звон стекла подсказывает мне, что он наливает себе чего-то крепкого.

— Без понятия, — отвечает он. В этот раз в его интонации нет лжи. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто так. — Я немедленно пресекаю его расспросы. Он не должен знать, что я сплю с одной из них, а я не имею права в неё влюбляться.

— Ну, это тупая причина для звонка, — жалуется он, не скрывая раздражения. — Не макай свой леденец в Купидона, Арсон. Они не могут...

— Арсон? — раздается голос Ксо. Я сбрасываю звонок Пиро и делаю вид, что ищу сменную одежду. Не совсем неправда, мне и впрямь нужно что-то надеть. Но когда я поворачиваюсь к ней, вид у меня наверняка чертовски подозрительный.