Бурбон и ложь (ЛП) - Уайлдер Виктория

— Ты уверена, что твой дядя не будет возражать против того, что мы собираем все это?

Лили смеется, как будто это самое смешное, что можно было сказать.

— Нет! Дядя Грант разрешает нам делать все, что мы хотим. И он будет рад, что мы их собрали. Он говорит, — она понижает голос, — все, что делает мои маленькие цветочки счастливыми, делает счастливым и меня.

Маленькие цветочки. Этот мужчина и его прозвища.

Грузовик останавливается перед нашим импровизированным стендом — двумя походными стульями, которые они взяли из его сарая на заднем дворе, и куска фанеры, который лежит на двух перевернутых ведрах с песком. Это, наверное, самое длительное время, которое я когда-либо проводила с детьми, и самое веселое за очень долгое время.

Джулеп лает с переднего сиденья.

— Ну… вы только посмотрите на это. Я как раз искал цветочные короны, — говорит он непринужденным тоном.

Эта чертова бейсболка вернулась, и все, о чем я могу думать, пока он выбирается из своего грузовика, это то, что ковбойская шляпа смотрелась бы лучше. Он поднимает Лили одной рукой, а другой обнимает Ларк за плечи.

— Первая неделя летних каникул, а вы двое уже пытаетесь организовать свое дело?

Он бросает на меня быстрый взгляд, улыбаясь девочкам. А мои глаза спускаются на его предплечья, когда они напрягаются. Я не могу удержаться, чтобы не полюбоваться им. От ботинок до щетины на челюсти. Она подстрижена аккуратнее, чем в последний раз, когда я его видела. Густые усы остались той же длины.

— Давненько тебя не видел, — говорит он, не глядя на меня.

— А я давненько тебя не слышала.

Я наблюдаю, как он сглатывает, как дергается его кадык. Он снова смотрит на меня, поднимая Лили повыше. И тут я замечаю, что у него покраснела шея. Может быть, мне не стоит давить на него. Может, мне стоит просто забыть о том, что я услышала, и о том, что этот человек явно не понимает, что думает обо мне. Но сегодня я чувствую себя хорошо, отдохнувшей и немного более расслабленной.

— Как твоя рука? — спрашиваю я, глядя на его костяшки, которые пару дней назад были в крови. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица, когда я поднимаю на него глаза.

Его взгляд встречается с моим, он наклоняет голову чуть в сторону.

— Я нашел твои пластыри, но они мне не понадобились. Я позаботился о себе сам.

И тут меня словно бьют под дых, огромные бабочки порхают в животе с такой силой, что щеки просто горят.

Когда он начинает задавать вопросы девочкам, его глаза не отрываются от меня.

— Ларк, твой отец знает, что ты здесь?

Лили переводит глаза на старшую сестру. И по одному этому взгляду становится ясно, что их отец понятия не имеет, где они могут быть. Черт.

— Мне следовало спросить их об этом раньше. Я действительно не задумывалась об этом, пока ты не подъехал. — Я улыбаюсь Ларк. — Мы так увлеклись, что потеряли счет времени.

— Я сказала ему, что мы идем к тебе домой. — Она вытягивает руки перед собой, защищаясь. — Мы так и сделали, но потом тебя не оказалось дома, а Лейни сказала, что хочет нарвать цветов.

Я поднимаю руку.

— Виновата.

— В следующий раз, если меня не будет дома, просто зайдите и подождите меня, хорошо? И как бы я ни был рад, что Лейни была милой и потусовалась с вами, она здесь недавно и у нее могли быть дела.

— У меня не было дел. Спасибо за компанию, девочки, — говорю я, вставая из-за нашего маленького столика.

Лили улыбается мне и быстро выпаливает, прежде чем я уйду.

— Лейни, не хочешь прийти сегодня на завтрак к дяде Эйсу? — Она смотрит на Гранта. — Она новенькая. Как ты и сказал. Так мы сможем узнать ее получше.

Он улыбается своей племяннице, а затем наклоняет голову в мою сторону.

— У мисс Лейни, наверное, есть планы.

Ларк отвечает:

— У нее нет.

— У меня нет, — отвечаю я со смехом. — И завтрак на ужин звучит потрясающе.

Он прочищает горло и уходит с девочками. Джулеп вскакивает и начинает лаять им вслед.

— Увидимся за ужином, Лейни, — кричит Лили, а затем хихикает, когда он взваливает ее на плечо.

Я не могу оторвать от него взгляда, когда он шутит и улыбается своим племянницам. Это почти так же сексуально, как снова услышать эти слова. Почти.

Глава 11

Грант

— Это будет самая грандиозная вечеринка в округе за последнее время, — говорит Линкольн, когда я встречаюсь взглядом с Гризом, и он закатывает глаза. Линкольн любит выпендриваться. В этом он похож на Гриза.

— Ты выбрала удачное время, чтобы появиться, Лейни, — говорит Эйс сидящий во главе стола. — Ты почувствуешь, что такое настоящее лето в Кентукки, а в конце мы устроим праздник.

А потом он, блядь, подмигивает ей. И это выводит меня из себя гораздо больше, чем следовало бы.

— Я все правильно понимаю? — вклиниваюсь я. — Ты просишь одну из своих… — Я делаю паузу. Я знаю, что сейчас веду себя как придурок. — …подружек остаться здесь?

Глаза Эйса встречаются с глазами Лейни, и они обмениваются взглядом, который говорит о том, что они что-то скрывают. И от этого у меня внутри все переворачивается. Мои братья многое держат в секрете. Эйс скрывает от меня все, что касается бизнеса. У них с Линкольном много дел, в которые я не посвящен. Сначала это было связано с тем, что я был самым младшим, а потом с тем, что я стал копом. Мы договорились, что они будут держать меня подальше от всего, что я бы не одобрил или на что пришлось бы закрывать глаза. Они хорошие люди, и я знаю, что они не хотят ставить меня в положение, которое может сбить мой моральный компас. Но сейчас от того, что Эйс и Лейни обменялись этим взглядом, у меня подпрыгивает нога. Я раздражен больше, чем следовало бы.

— А карнавал тоже будет, папа? — спрашивает Ларк у Линкольна, пока ждет очередной блинчик со сковородки.

— А что насчет животных?

Линкольн поворачивается, на нем фартук «Папочки-гриля». Нелепо, но это был подарок девочек на День отца пару лет назад, и он не готовит без него.

— Никаких животных, Лили. Но днем будут карнавальные аттракционы, а потом мы покажем фильм на большом экране на большой лужайке перед винокурней.

— Звучит заманчиво, — добавляет Лейни с задумчивой улыбкой. — Я каждое лето смотрела фильмы в парке. Вечером в среду с пледом и вином. И там всегда была самая вкусная еда. Больше всего мне нравилось, когда появлялись киоски тайяки²¹. — Она улыбается Ларк, и показывает что-то руками. Она выглядит невероятно очаровательно. — Они готовят мягкое мороженое в вафельном рожке в форме рыбы.

— Вкуснятина, — отвечает Ларк, подперев кулачком подбородок.

— Так много вкуснятины.

— Пап, а мы можем пригласить тайяки сюда, на наш праздник?

Линкольн перебивает Гриза, который начинает говорить:

— Ларк, главное — это юбилейная партия, которую мы выпустим. — Гриз откидывается на спинку стула во главе стола, напротив Эйса. — Смысл в том, чтобы вскрыть несколько бочек, которые не пробовали с тех пор, как мой дед основал это место.

— Гриз, конечно, мы знаем, что самое важное — это бурбон, но ты же понимаешь, что если мы не заключим грандиозную сделку, то никто другой этого не сделает. А еще тайяки звучит восхитительно, Лейни. — Теперь он подмигивает ей.

Лейни прочищает горло, ее взгляд ненадолго встречается с моим, пока она теребит свою косичку, в которую все еще вплетены полевые цветы.

— А как насчет фейерверка?

Ее глаза снова встречаются с моими. Да, это фейерверк. Я не могу не восхищаться тем, как она общается с моей семьей. Она чертовски красива, но что-то здесь не так. Я чувствую это нутром и отказываюсь игнорировать. Может быть, дело в том, что у нее нет проблем со зрительным контактом. Я не пугаю ее, что для меня в новинку. Не у многих людей хватает смелости продолжать смотреть мне в глаза, да еще и улыбаться при этом. А она смотрит. И, черт возьми, мне это в ней нравится.