Падшее царство (ЛП) - Дженнингс Сайрита

По всему залу раздаются вздохи и несколько криков. Женщина всхлипывает. Затем начинаются первые приступы истерии.

— Что происходит?

Я встаю и направляюсь к толпе, которая, кажется, сосредоточилась перед телевизором. Люцифер прямо за мной. Слова «ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ» выделяются на экране телевизора большим жирным красным шрифтом, а торжественный ведущий говорит:

— Если вы только присоединились к нам, сообщаем, было выпущено несколько ракет, нацеленных на военные базы США в Европе, включая крупнейший зарубежный военный объект в мире. Число погибших велико и продолжает расти, среди жертв много женщин и детей. Даже военный госпиталь, Региональный медицинский центр Ландштуль, подвергся удару и был почти полностью разрушен. Это, безусловно, самое смертоносное нападение на наших военных и американский народ в истории. Президент Соединённых Штатов собирается провести пресс-конференцию всего через несколько минут. Мы получили аэрофотоснимки лишь некоторых последствий. Предупреждаем, снимки ужасают…

— Боже мой, — произношу я, накрывая рот рукой. — О, Боже мой.

Я смотрю на Люцифера, но он всё ещё смотрит на экран, не мигая, будто находится в трансе.

— Мой мальчик там! — кричит пожилой мужчина.

Женщина падает на колени, плачет и молится. Её дочь служит в армии, расквартирована в Германии со своим мужем и тремя детьми. Несколько человек достают сотовые телефоны, отчаянно пытаясь дозвониться близким. Другие в ужасе от того, что может означать это нападение.

— Вопрос времени, когда ракеты долетят сюда, — говорит один человек

— Как правительство это остановит? Как могли допустить такое? — женщина волнуется, прижимая к себе плачущего младенца

На улицах уже разворачивается паника, орды людей бегут в магазины за припасами. Несколько менее примерных граждан позволили страху взять бразды правления и хватают воду в бутылках и еду из-за прилавка кафе.

Я не хочу смотреть на изображения, мелькающие на экране, но ничего не могу с этим поделать. Столбы чёрного дыма и разбросанные обломки. С небес сыплется пепел. Только это и осталось. Семья могла сидеть за ужином, болтая о том, как прошёл их день, а в следующий момент их разнесло в пыль. Они даже не предвидели, что это произойдёт.

— Люк, — прохрипела я дрожащими губами. — Люк, что происходит? Что это?

Молчание. Как будто его здесь вообще нет.

Я хватаю его за широкие плечи и трясу, мой страх выплёскивается на поверхность.

— Люцифер, ответь мне! Что происходит?

Его взгляд расфокусирован. Люцифер неподвижен как камень, но через мгновение он произносит:

— Война.

Глава 8

Пока мы возвращаемся в гостиницу, в воздухе витает заразительное чувство тревоги. Распространились слухи, и люди, по понятным причинам, обезумели и испугались. Было так много вопросов.

Какая страна запустит ракеты?

Станут ли США целью?

Были ли у наших военных ресурсы для ответных действий?

Друзья и родственники военнослужащих рыдают на улицах, пытаясь дозвониться, но все линии заняты. У дверей стоят очереди людей, пытающихся купить еду и воду, и, судя по всему, на полках уже мало товаров.

Чума и его смертельный штамм гриппа уже ужасно. Но война… невообразимо. И я почти уверена, что это только начало.

— Неужели нельзя что-нибудь сделать? — спрашиваю я, когда мы оказываемся в номере. Люцифер направляется прямиком к только что пополненному мини-бару.

— Нет. Не без последствий

— Суровее, чем сейчас? — Я указываю на окно, из которого доносятся крики паникующих несмотря на то, что оно закрыто.

— Многократно.

Я качаю головой, отказываясь верить, что от нас ждут поражения. Только двое Всадников освобождены, а уже погибли тысячи. Если они могут нанести такой большой урон за несколько дней, что могут сделать двое других?

— У меня всё под контролем, — бормочет Люцифер, хотя выражение лица говорит об обратном

— И это всё? Ты же… Ты — правитель Ада, твоя власть безгранична.

— Внизу, да.

— Что?

— Внизу я всемогущ, — объясняет он, прежде чем сделать глоток скотча. — Земля — мир Бога. Если бы я обладал здесь безграничной властью, зачем мне нужен Призыв, чтобы выполнять мои приказы?

И тут до меня доходит.

— Призыв… Ты можешь активировать всех призванных для — я не знаю — поиска Легиона? Или, может быть, даже Всадников? Однажды ты использовал их, чтобы принести боль и несчастье человечеству. Разве не можешь использовать их во благо?

— Ты забыла, что я покончил с ними? Согласно нашей сделке. Мои условия абсолютны.

— Что же… отмени. Или давай заключим другую сделку. — Я протягиваю ему руку для рукопожатия.

Он смотрит на мою протянутую ладонь, но не берёт её.

— Ты понимаешь, что, если я отменю эту сделку, ты тоже окажешься под влиянием Призыва.

— Плевать. Главное, чтобы ты мог её отменить. Ни один человек не злой по сути. Я знаю, что всё мы рождены во грехе, но то, что кто-то совершает ужасные поступки, не обязательно делает его ужасным человеком.

Люцифер склоняет голову на бок.

— Ты действительно в это веришь?

— Да. — Я киваю.

Он ставит бокал и протягивает руку, чтобы вложить свою ладонь в мою. Но как только кончики пальцев соприкасаются, раздаётся оглушительный раскат грома, и земля сотрясается у нас под ногами. Злой ветер проносится по комнате с силой урагана. Меня шатает, и я хватаюсь за спинку дивана, изо всех сил стараясь удержаться в вертикальном положении, но это бесполезно. Картины падают со стен. Бокалы и предметы декора разбиваются вдребезги. Куски штукатурки сыплются с потолка на наши волосы и одежду.

А потом раздаётся шум. Что-то среднее между визгом и свистом, настолько пронзительное, что все стёкла, которые не разбились при землетрясении, теперь разлетаются в пыль. Я закрываю уши и опускаюсь на пол, но не могу заглушить звук. Он у меня в голове, разрушает мозг.

Люцифер просто стоит с пустым выражением лица, его нисколько не смущает, что его толкают, как тряпичную куклу. Будто он точно знает, что это, и мысленно готовится.

Я чувствую, что могу потерять сознание. Но как раз перед тем, как мои веки закрываются, всё прекращается. И раздаётся стук в дверь.

На дрожащих ногах я поднимаюсь и тянусь за ножом, закреплённым на моей икре.

— Он будет бесполезен, — кипит Люцифер. В его походке чувствуется напряжение и злость, когда он направляется к двери. Я следую за ним по пятам, игнорируя предупреждение. Он прерывисто дышит и инструктирует: — Ничего не говори, пока к тебе не обратятся. — Затем, как будто щёлкнул выключатель, он нацепляет на лицо сияющую улыбку и открывает дверь. Но за ней не коридор. А другая комната, той же планировки, что и люкс, и такая же роскошная, но совершенно противоположная. В интерьере использованы белые ткани, белый мрамор, небесно-голубые стены и золотые акценты. Если наш номер был создан по образцу Ада, то этот номер должен представлять… — Майкл, — протягивает Люцифер.

Сначала я его не вижу, и уверена, что пять секунд назад его там даже не было. Но на зимнем белом диване развалился мужчина, одетый в повседневный грязно-белый костюм и ухмыляющийся нам. Его волосы подобны ярчайшим солнечным лучам, а глаза голубые, как ясное летнее небо. Он машет нам, приглашая присоединиться, и я смотрю на Люцифера в поисках подтверждения. Он напряжённо кивает и стискивает зубы.

— Давай, — тянет Майкл. — Мы переступаем порог одновременно, и в момент, когда моя нога касается девственно чистого ковра, нож в руке исчезает. — Здесь в нём нет необходимости. Ты в безопасности, дитя.

Он архангел Михаил, прекрасное, добродетельное создание. А я ни капельки ему не доверяю.

— Ты производишь впечатление, брат, — комментирует Люцифер, занимая диванчик напротив Майкла. Я следую его примеру.

— Такое долге путешествие. Я подумал, ты оценишь зрелищность, Люцифер. — Майкл улыбается, и его ровные белые зубы настолько сверкают, что почти ослепляют.