Анархия в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.

Когда он схватил меня и притянул к груди, оборачиваясь и прижимаясь спиной к дереву, я не сопротивлялась. Очевидно, он увидел то, чего не смогла я.

Грязь перед нами взорвалась, словно кто-то выстрелил, но звук был приглушенным и странным. Глушитель и дозвуковые патроны. Как говорили парни, из-за них выстрел становился таким тихим. Став частью Хавок, я узнавала всякие новые забавные вещи.

— Блять, — проворчал Хаэль, переместив меня на другую строну, чтобы наклониться и достать пистолет из кобуры на лодыжке. — Берни, Вик заставит твою задницу покраснеть из-за этого.

Хаэль встал и подождал, считая вдохи, прежде чем обойти дерево и выстрелить. Звук был громким, как будто в машине били глушители, но я не потрудилась прикрыть уши. Вместо этого я присоединилась к Хаэлю, прижимаясь своим плечом к его, когда он выстрелил еще раз. В трех метрах от нас лежал мужчина. В темноте трудно разглядеть детали, но один из его ботинок попал в свет фар Астон Мартина. Достав телефон, Хаэль включил фонарик и подошел к мужчине, пнув его ботинком.

Парень не шевельнулся.

— Господи Боже, — проворчал он, когда завибрировал мой телефон, и я поняла, что забыла позвонить Вику.

Да, позже мне определенно надерут задницу.

— У тебя аллергия на выполнение приказов? — огрызнулся он, когда я ответила, но затем услышала шорох в темноте, заставивший мое сердце забиться как сумасшедшее. — Где ты? — я передала телефон Хаэлю, и он взял его с мрачным выражением лица.

— Мы в лесах, — сказал он, и тогда-то я увидела свой шанс. Парни Хавок так чертовски хороши в своем деле, что иногда раздражало. Я ринулась к деревьям с пистолетом в руке, когда Хаэль крикнул мне, ругаясь, пока шел за мной. Он был слишком быстр, вероятно, быстрее меня, но затем я нагнулась и пролезла под дырой в ограде из цепей, обозначающей границу владений лесозаготовительной компании. — Бернадетт! — огрызнулся Хаэль, перелезая цепь.

Фонарик его телефона освещал темноту, но мне это было не нужно.

Я обнаружила себя на темной площадке, забитой старыми, деревянными игрушками. Она совсем не была похожа на современные детские площадки. На самом деле, если бы я не знала, что это за место, то никогда бы не догадалась, где нахожусь.

Возможно, я иду по ложному пути. Возможно, Кали вообще не было в лесу, а та золотая вспышка, которую я видела, имела отношение к парню, которого только что убил Хаэль. Или, даже если и увидела ее, может, она все еще была по другую сторону забора. Несмотря на это, я продолжала идти, крадясь под огромной горкой, удерживаемой четырьмя простыми столбами. Что ж, скорее всего, это просто стволы деревьев, обрубленные и давно поставленные сюда, чтобы дети играли на них.

— Кали, — крикнула я, когда услышала, как Хаэль выругался позади меня. Если он поймает меня, то будут неприятности. Он закинет меня себе на плечо, как и обещал, и в итоге я окажусь на пассажирском сидении одолженного Астон Мартин. — Я знаю, что ты здесь.

Я ползла вперед, позволяя глазам привыкнуть к темноте. Неподалеку был какой-то звук, и я решали пойти на него, легкой трусцой пробежав по грунтовой площадке к невысокому забору из речных камней и строительного раствора. В прочной каменной конструкции есть пролом, вероятно, там когда-то были ворота, через которые я и проскользнула. На другой стороне находилось кладбище пионеров. Довольно-таки жутко, расположить детскую площадку прямо рядом с кладбищем.

Лишь от вида старых надгробных плит меня немного передернуло, и мой пульс участился против моей воли, вспоминая Тинга, гонящегося за мной, пока я в наручниках бродила вокруг последнего пристанища Пенелопы.

И все же, это будет поэтичная справедливость, если я поймаю Кали здесь, не так ли?

— Бернадетт! — крикнул Хаэль, используя фонарик своего телефона чтобы посветить сквозь темноту.

Это длилось лишь секунду, а потом исчезло. Мое сердце заколотилось от осознания, что он не оставит меня здесь. Черта с два это случится.

Почти тут же рука обвила мое горло, и горячая ладонь Хаэля прошлась по моим губам, не давая вырваться вздоху удивления.

— Ни слова, — прорычал он, потащив меня вниз и под шаткую платформу, удерживающую металлическую горку. Она куда выше современных горок. В наши дни лишь от одного вида на нее у многих родителей бы побежали мурашки. — На нас охотятся, — хмыкнул он, а потом, — и ты засранка.

Это чистая правда. Я — засранка.

— Бернадетт, — услышала я свое имя, прозвучавшее из тени деревьев, и кровь в жилах застыла.

Гребаная Кали. Должно быть она знала, что ей нет спасения, больше нет. Должна знать, что она умрет.

Руки сжались в кулаки, когда Хаэль ослабил свою хватку. Тем не менее, он отпустил мою шею. Тоже из благих побуждений. Должно быть он чувствовал, как я дрожала, чувствовал жестокость в моих венах. В меня проникала вражда, которой нужен резкий конец, судьба, которая жаждет быть окутанной кровью.

Кали Роуз проиграла. Все кончено. Мне просто нужно решиться на убийственный удар.

Мне просто нужно это закончить.

— Берни, — снова проворковала она, но Хаэль прижал меня ближе к себе. Я слышала, как его сердце бешено билось позади меня, но пока мы ждали в темноте и холоде, до нас доносилась отдаленная метал-музыка, он замедлил свое дыхание, пока не показалось, что он задержал его. Но нет, Хаэль был всего лишь выжидающим хищником. — Должна сказать, я поняла, почему ты простила Аарона, — пауза. Сейчас я слышала ее немного громче, словно она приближалась. — Почему приняла его обратно. Этот член просто легендарный, — ее смех эхом разносился сквозь деревья, и я поняла, что она куда хуже, чем я представляла.

Лгунья, изменщица, воровка — да. Но социопатка? Это что-то новенькое. Отличная работа, Кали, тебе удалось удивить даже меня, а это не так уж и просто. Единственный насильник женского пола во всей округе, и мне удалось на нее нарваться.

Я так сильно стиснула зубы, что челюсть заболела.

— Сохраняй спокойствие, Блэкберд, — пробормотал Хаэль мне на ухо, разжигая огонь, горящий в моем животе.

Чудовище внутри меня извивалось в темном пространстве между любовью и ненавистью. Я любила Хаэля. Я ненавидела Кали. Разделить эти уровни практически невозможно. Чувствовала одновременно насилие и похоть.

— Он вроде бы и не возражал, чтобы я объездила его до беспамятства, — размышляла она, и рядом хрустнула ветка.

Хаэль толкнул меня вперед так сильно, что я споткнулась и упала на колени в грязь. А затем он набросился на того парня, одетого во все черное и в маске, словно COVID-19 вернулся. Мне удалось подняться, когда я увидела Кали, выходящую из-за деревьев.

Наши взгляды встретились, и мы обе поняли, что время пришло.

Без колебаний она подняла пистолет обеими руками и выстрелила в меня. Но стрелок из нее плохой, поэтому пуля попала в старую деревянную конструкцию детской площадки. Когда я побежала и использовала снаряжение площадки для укрытия, Кали выстрелила второй раз. Сначала я пошла за Хаэлем, потому что, как и сказала, поняла, что на самом деле имело значение, и это не месть. Это гребаная семья.