Роман с горцем (ЛП) - Бакстер Кэт

— Да, это политический триллер, который только что вошел в список «Нью-Йорк Таймс».

Глаза Кама сузились.

— Это «Приспешники президента»?

Я закатываю глаза, но киваю.

— Да, я скачал первую главу, прочитал и был уверен, что разгадал тайну, поэтому не стал покупать. Она была банальной, повторяющейся и слишком предсказуемой.

— Кто это сделал?

— Жена сенатора, — говорит он, пожимая плечами.

— Боже мой, я люблю тебя, — я крепче обнимаю его, а потом понимаю, что только что сказала. Вот дерьмо. Я прячу лицо в ложбинке его шеи. — Давай представим, что этого не было.

Он отталкивает меня назад, чтобы видеть мое лицо.

— А что, если я не хочу?

Я вдыхаю.

— Помнишь, ты упоминала об этом, когда Джина приехала? Ты как-то это назвала?

— Фальшивые отношения?

— Вот именно. Это как сюжетный прием или что-то вроде того, верно?

— Да, мы называем их тропами.

— Какие у тебя самые любимые?

— Кам, я все еще голая.

Он наклоняется и лижет один из моих сосков, и они оба напрягаются до почти болезненных кончиков. Я выгибаюсь навстречу ему. Он берет в руки мою вторую грудь.

— Куколка, я прекрасно понимаю, что ты голая. Я наслаждаюсь этим фактом уже несколько минут. Если тебе холодно, мы можем тебя укутать, но в остальном я хочу смотреть на тебя. Хочу поговорить еще немного, а потом планирую обследовать каждый сантиметр твоего великолепного тела губами и языком.

— О, вау.

— Ну вот, опять ты словоблудница.

— Я начинаю задумываться, не нравился ли ты мне больше, когда в основном хмурился и молчал.

Он щиплет оба моих соска и приподнимается, прижимая свою твердую эрекцию к моей влажной и жаждущей сердцевине.

— И что?

Я качаю головой.

— Нет, пока что мне просто нравится каждый твой аспект. Хотя не понимаю, почему так откровенна и открыта. Не то чтобы я обычно лгала, потому что это не так. Но ты как будто подмешал в кофе сыворотку правды.

— Нет, в свой поцелуй. Ты можешь сказать, как сильно я хочу тебя. Потому что не ошибись, Пейдж, я хочу тебя. Так чертовски сильно, что это должно меня пугать, но вместо этого кажется, что впервые в жизни все кристально понятно. Когда я впервые посмотрел в твои глаза, ты ощущалась для меня как дом.

— Я тоже хочу тебя, Кам.

— Я знаю, что хочешь. Чувствую, насколько мокрая твоя киска через мои треники. А теперь расскажи мне об этих тропах.

Это похоже на прелюдию, специально разработанную автором романа, и работает со мной. Конечно, просто сидя у него на коленях и касаясь его голой груди, я бы сильно возбудилась.

— Ну, брак по расчету очень популярен в исторических романах.

Его большие пальцы снова проводят по моим набухшим соскам, и я хнычу.

— От друзей до возлюбленных. Лучший друг брата или сестры. От ненависти до любви, — я встречаюсь с потемневшим зеленым цветом его глаз. — Горцы, потому что они сильные, умелые, затворники, большие, бородатые и горячие.

Его игра с сосками сводит меня с ума.

— Родственные души.

Его руки перестают двигаться.

— Объясни это.

— Это просто выражение веры в то, что у нас есть особый человек, созданный специально для нас, и когда мы находим этого человека, звезды сходятся, и что-то просто щелкает. Понимаешь? Это то же самое, что и в книгах о любви с первого взгляда или инстаграме.

— Родственные души. Любовь с первого взгляда. Мои родители использовали оба этих термина для описания своих отношений. Они трагически погибли. Это правда. Но они умерли вместе, держась за руки. И неистово любили друг друга. Мой папа при каждом удобном случае говорил мне и моему брату, что родственные души существуют и когда-нибудь мы найдем вторые половинки своих сердец.

Я улыбаюсь и думаю, что, наверное, снова плачу, потому что такая уж я дурочка. Что тут скажешь?

— Это прекрасно.

Кам изучает мое лицо.

— Ты чувствуешь это?

Я точно знаю, о чем он меня спрашивает, и мое сердце колотится в ответ.

— Это пугает, но да, чувствую.

— Почему пугает?

— Потому что мы только что познакомились.

Он криво усмехается, от чего у меня внутри все тает.

— Ты автор романов, куколка. Ты веришь в любовь?

— Да, конечно, верю.

— Тогда с какой частью себя ты борешься? Верить мне или верить, что ты этого заслуживаешь?

— Что ты хочешь сказать, Кам?

Он берет мое лицо в руки и смотрит прямо в глаза.

— Я говорю, что ты — это то, что мне нужно, Пейдж Тернер. Ты моя единственная, моя половинка, моя любовь. Я влюблен в тебя.

Я смотрю на него в течение двух ударов сердца, пытаясь нащупать панику или рациональный голос, который скажет, будто это безумие. Но все, что я слышу, — это как мое сердце снова и снова повторяет: «Мой, мой, мой».

— Я тоже в тебя влюблена.

— Спасибо, блядь, — рычит он, а потом целует меня.

Десять

Камден

Я ничего не скрываю в своем поцелуе, и она отвечает мне с тем же пылом. Знаю, люди подумают, будто я сошел с ума, но мне все равно. Никогда в жизни я не чувствовал себя более уверенным в чем-либо. Эта женщина успокаивает мою душу, заставляет смеяться и делает таким чертовски твердым, что кажется — я забью гвозди своим членом. Такого сочетания я не ожидал.

Она прижимается ко мне своей горячей голой киской.

— Пожалуйста, Кам, ты мне нужен.

— У меня нет с собой презервативов.

Она качает головой.

— Они и не нужны. Я принимаю таблетки. И я чиста. Я проверилась после своего бывшего, когда он мне изменил. Он был моим первым, и он же единственным.

— Ублюдок, — рычу я. — Он не заслуживал эту киску, — я провожу большим пальцем по ее скользким складочкам. — Я хочу взять тебя без какой либо преграды, куколка. Ты не против?

— Да. Пожалуйста.

— Хорошо. Вытащи мой член.

Она встает на колени, забирается в мои треники и обхватывает пальцами мой твердый член, а затем спускает мои штаны настолько, что я высвобождаюсь.

— Проведи своей мокрой киской по мне, малышка, сделай меня красивым и скользким.

Она так и делает, покачиваясь на мне, и, блядь, как же это приятно.

— Я уже так близко, Кам, — говорит она. — Я никогда так не возбуждалась, — Пейдж располагает мой член у своего входа, а затем просто опускается вниз на меня.

Она откидывает голову назад и стонет, пока не оказывается полностью на члене.

— Ты такая чертовски тугая, — говорю я.

— Я кончу, как только пошевелюсь, никогда так не кончала.

— Сделай это. Ты, блядь, кончишь на мой член.

Я хватаю ее за бедра и поднимаю, пока она не оказывается практически перед моим членом, затем опускаю ее обратно. Верная своему слову, когда она опускается обратно, то взрывается. Стенки ее киски сжимаются и сдавливают меня.

— О Боже, Кам, да!

Я продолжаю двигаться, заставляя ее тело двигаться и проникая в нее. К тому времени, когда она кончает во второй раз, мои яйца напрягаются, и я освобождаюсь с рыком, произнося ее имя.

Затем палатка наполняется нашим сбивчивым дыханием.

— Мы можем заняться исследованием палатки позже, но сейчас я бы очень хотел отнести тебя внутрь, в мою постель.

— Я бы тоже этого хотела.

Когда она встает с меня, я даю ей свою толстовку, чтобы она могла вытереться от наших совместных жидкостей. Она быстро переодевается, и мы возвращаемся в мой домик. Снег валит уже вовсю, поэтому мы идем быстро, и Пейдж хихикает, когда вокруг нас падают хлопья.

Дойдя до крыльца, она оборачивается и смотрит на падающий снег.

— Выросшая в центральном Техасе, где мы редко сталкиваемся с подобными явлениями, и поэтому снег никогда не терял для меня своей удивительности. Я до сих пор чувствую себя ребенком каждый раз, когда вижу это.

Я встаю позади нее и обхватываю за талию.

— То, что ты можешь воспринимать это как чудо, говорит о твоем характере. Это значит, что, через что бы ты ни прошла, мир не приглушил твой свет.